Ольга Тропинина - Два билета в Вену
Она чувствовала, что нарушает какой-то нерушимый запрет, вторгаясь в прошлое и пытаясь распутать клубок чьих-то переживаний, страданий и любви. Лена осторожно, стараясь не спугнуть нависшую тишину, двигалась вверх по мраморной лестнице.
Она сняла перчатку и плавно провела рукой по перилам. Холодная дрожь пробежала по телу. «Холод прошлого», – подумала Лена. Вдруг она вздрогнула от громкого голоса, раздавшегося откуда-то сверху. «Как ты меня напугал!» – вздохнула Лена, проводив взглядом сегодняшнего хозяина усадьбы – большого черного ворона. Она едва не повернула назад, чтобы бежать отсюда без оглядки, но с трудом взяла себя в руки и поднялась на второй этаж.
В гостиной кое-где на стенах виднелись клочки дорогой обивки. Но от богатого паркета, всегда натиравшегося до зеркального блеска, не осталось и следа. Дверные проемы комнат были лишены даже косяков, поэтому Лена лишь заглянула, проходя мимо, в будуар графини. Ее интересовали покои сына. Лена безошибочно нашла ее, точно прожила в Усадьбе долгие годы и знала расположение комнат как свои пять пальцев. Его спальня почему-то сохранилась лучше других. Лена увидела, что дубовые двери целы. Она с трудом приоткрыла их и пролезла в щель. Уцелело даже несколько стекол в оконных рамах. Лена с волнением вглядывалась вглубь комнаты, будто надеясь увидеть что-то особенное. Но чуда не случилось. Старые запыленные, изъеденные мышами книги, тряпье, осколки фарфоровой посуды. Девушка притворила дверь, подошла к среднему окну. В комнате уцелел и паркет, но в этом заключалась особая опасность: при каждом шаге паркет скрипел, прогибался и часто просто проваливался под ногами, как ненадежный хрупкий лед в начале зимы. С каждым шагом ей все отчетливее вспоминалались подробности снов, история тех, кто жил здесь когда-то, страдал и любил. В эту комнату заманивал Петя Марусю и страстно признавался в любви. Лена подошла к окну, глядя во двор сквозь мутные, затканные паутиной осколки стекла. Молодой граф часто стоял здесь, куря трубку и надеясь увидеть, как Маруся стремительно летит через двор, мелькая щиколотками. Дальше был зеленый сад с благоухающими цветочными клумбами, теперь он весь беспорядочно зарос вишнями, старые яблони торчали крючковатыми сухими и обломившимися стволами, молодые дички вольно и свободно разрастались, где им вздумалось, тесня вишни и дикие заросли некогда украшавших сад декоративных подстриженных кустарников. Лена еще раз оглядела комнату, пытаясь сориентироваться. Да, нужно идти в тот угол. И она снова, замирая на каждом шагу, пошла вперед как по минному полю. А вот в стене, где когда-то стоял шкаф, небольшой проем, углубление в несколько миллиметров, незаметное глазу. Но она-то знала, что искать, а потому сразу обратила внимание на неровность. Надев перчатку, принялась медленно шарить по углублению в стене. Только пыль и паутина. Вдруг Лену осенило! Она наклонилась к самому полу и стала ощупывать запыленный плинтус. Звено плинтуса поддалось, и девушка вытащила короткую дощечку, за которой увидела железную скобу с небольшим кольцом. Нужно потянуть за кольцо, догадалась Лена, но оно не поддавалось. Она боялась помогать левой рукой – та еще побаливала после переломов. Нет, надо найти какое-то орудие. Лена медленно осмотрела комнату.
Лиханов после встречи с очередным женихом Лены вернулся домой взбешенным. «Нужно заняться чем-то успокаивающим, например, раскладыванием спичек, как неотразимый Штирлиц, но, увы, я не секретный агент, да и спичек у меня нет. Вообще-то, с одноклассником я погорячился, – рассудил уже спокойно Андрей. – В том, что в нее влюбляются старые друзья и даже делают предложение – нет ничего удивительного. Значит, этот Саша не в счет. Вот о Комове нужно подумать всерьез. Судя по всему, Лена еще не приняла окончательного решения, она явно колеблется. И ее нелепое согласие на замужество нашло свое логическое объяснение. Да, все упирается в Наташу. Нужно вывести задушевную подружку на чистую воду. Либо она все подстроила сознательно, либо просто действовала заодно с Леной по ее просьбе. Оба варианта казались и невероятными, и возможными одновременно.
Лиханов долго ворочался, не мог заснуть. Только к утру беспокойный, тревожный сон одолел его.
Он очутился вдруг на опушке большого леса. Ярко светило солнце, было жарко, стоял полдневный травяной звон, откуда-то с неба звучала завораживающая музыка. Андрей, замерев среди берез, смотрел на луг, на девушку, собирающую цветы. Почему-то там росли и розы, и тюльпаны, и орхидеи, и простенькие полевые цветы. Он узнал в девушке Лену. Она была одета в яркий сарафан и пела русскую песню. Охапка цветов уже едва помещалась в руках. Неожиданно небо заволокло свинцовыми тучами, завыл ветер, посыпал крупный, как белые шмели, колючий жалящий снег. Злой холодный порыв вырвал цветы из рук девушки, разметал по побелевшему лугу. Внезапно в белой поземке с той стороны луга возникли темные силуэты. Они быстро приближались. Страшные оскаленные морды, свирепые голодные глаза зверей были уже совсем близко, но трудно было разобрать, что это за звери: они то превращались в диких собак, то бурых медведей, то ужасных кровожадных волков. Лена побежала, стая устремилась за ней. Андрею казалось, что вот-вот звери настигнут девушку, но расстояние между ними каким-то чудом не сокращалось. Девушка вбежала в ворота усадьбы и очутилась перед большим красивым домом. Андрей узнал дом. Это была старая усадьба по-соседству с его дачей, куда он не так давно приходил с Леной, только дом имел отнюдь не заброшенный вид. Девушка легко взбежала по ступеням парадного крыльца, открыла тяжелую дубовую дверь и скрылась за ней. Звери наскакивали на дверь снаружи, громко щелкая зубами.
Лиханов проснулся. Подушка и волосы были влажными от пота.
– Черт знает что! – буркнул он. – Бред какой-то… Нервы совсем расшатались.
В вещие сны Лиханов не верил, поэтому отогнал от себя неприятные картины и быстро стал собираться в студию. Но перед самым уходом все же позвонил Лене. Никто не ответил.
На работе Лиханов внезапно столкнулся с Валькой Кисловым – закадычным приятелем и скандальным корреспондентом самой скандальной газеты. В связи с последним виделись они редко: Валька носился по городу в погоне за сенсациями, и всегда первый оказывался в нужном месте и в нужный момент.
– И где тебя «Лихо» носило! – радостно воскликнул корреспондент.
– Не так громко, перепугаешь всех!
– Ха, вас перепугаешь! – хмыкнул Кислов. – Старик, ты исчез с горизонта. Не прощу!
– Дела, брат, дела!
– Ну так и у меня дела! Значит, недосуг вспомнить друга?
– Уже не хочешь ли ты сказать, что примчался сюда ради меня?
