Анастасия Эльберг - Правда или долг
— Мне кажется, тебе нужно выспаться, — посоветовал Боаз. — И, когда из твоей головы выветрится коньяк…
Она разочарованно помотала головой.
— Когда из моей головы выветрится коньяк, все будет совсем не так! Хотя иногда интересно и без коньяка. Правда? — обратилась она к Константину.
Он утвердительно кивнул, продолжая наблюдать за происходящим.
— Ну, так что, пойдешь со мной? — снова спросила Габриэль у Боаза. — Предоставим твоего нудного друга самому себе. Надеюсь, он не обидится, если мы займем его спальню.
Боаз снова посмотрел на Константина. Тот, улыбаясь, изучал собеседников и ждал развития сюжета.
— Да, я думаю, что он не обидится, — ответил он. — Ты ведь не обидишься? Это не противоречит правилам хорошего тона? Только не начинай читать мне мораль о половой распущенности. Момент совсем не подходящий.
— Я хотел спросить, откуда у вас эта наглость — куда-то уходить в моем собственном доме, и даже не спрашивать, хочу ли я к вам присоединиться.
Габриэль снова заулыбалась.
— Как ты мне тогда говорил? Все случается в первый раз?
… — Здесь на самом деле теплее, чем внизу! Мне жарко.
Габриэль сидела на кровати и, щурясь от сигаретного дыма, разглядывала небольшую лампу на столе возле окна.
— Ну, что вы молчите? — снова заговорила она. — Ненавижу, когда мужчины молчат после секса! — Она помолчала, оценивая свои слова. — То есть, я хотела сказать, мужчина. Ну, вы поняли. Вот ты, — обратилась она к Боазу, — о чем разговариваешь с женщиной после секса?
— О разном, — уклончиво ответил он.
Она поднялась и потушила сигарету в пепельнице.
— Пожалуй, я пойду в душ, джентльмены. Можно получить полотенце и халат?
— Полотенца в шкафу в ванной, и халат там же, — сказал Константин. — И, если не хочешь принимать ледяной душ, включи обогреватель.
— Скоро буду. Чао.
Боаз устало потер рукой шею.
— Как мы умудрились так напиться? — Он сделал паузу. — Не смотри на меня так!
— Я ищу свои сигареты. Похоже, они остались внизу. Не хочешь спуститься?
— Нет, не хочу. Возьми. — Боаз протянул ему свою пачку.
Константин поднялся, оделся, подошел к окну и закурил.
— У тебя такой замученный вид, будто ты пробежал марш-бросок, — сказал он. — Ты был прав, мне нужно было расслабиться.
Боаз тоже встал.
— Принесу что-нибудь холодного, а заодно, так уж и быть, принесу твои сигареты.
— Если тебе стыдно смотреть мне в глаза, то так и скажи, я пойму.
— Это тебе должно быть стыдно! Я думал, что тебя тошнит от мыслей о подобном, не говоря уж о том, чтобы предпринимать более активные шаги! Это… тебе не подходит.
Константин пожал плечами и снова повернул голову к окну.
— А я всегда думал, что это мне сложно изменить свои моральные принципы. Ты приглашаешь меня в «Королеву», где большинство женщин обходятся без одежды, но при этом удивляешься, что я делаю что-то «неподходящее мне». Не вижу логики.
— Логика закончилась тогда, когда мы допили коньяк. — Он махнул рукой. — Ладно, черт с ним. Надеюсь, холодная вода еще осталась.
Вышедшая из душа Габриэль сняла полотенце с плеч и, повесив его на спинку кресла, подошла к Константину.
— Боаз недоволен? — спросила она.
— Похоже, нудным на поверку оказался совсем не хозяин?
Она погладила его по щеке.
— Я никогда не считала тебя нудным. Надеюсь, он пошел принести попить? Умираю от жажды. Я такого от тебя не ожидала, но я давно так не развлекалась. И, можно сказать, вообще никогда… — Она задумалась. — Хотя нет, просто давно. Похоже, твои сигареты все же здесь? — Она достала пачку из кармана халата и положила ее на стол. — Почему бы нам не провести несколько приятных минут вдвоем, пока твой друг ищет твои сигареты и ругает тебя, на чем свет стоит, так как не может их найти?
Константин вежливо убрал ее руку, и Габриэль отвела глаза.
— Вот как? — спросила она обиженно. — Я-то думала, что ты изменился. Не забиваешь себе голову всеми этими глупостями о морали. Сначала переспал, а потом можно и о деле, да?
— Ты сюда приехала только для того, чтобы со мной переспать?
— Разумеется, не только. — Она присела на стол. — И какого черта здесь делает Боаз? Я хотела поговорить с тобой наедине.
— Если это касается наших общих друзей из Седьмого отдела, то теперь это наше общее дело. И в первую очередь оно касается не меня и не Боаза, а Гилада.
Габриэль взяла со стола небольшую статуэтку и покрутила ее в руках.
— Да, я слышала про Кристину, — сказала она. — Ужасная история.
— Твои сигареты я не нашел, но холодная вода еще осталась.
Боаз поставил на стол воду и стаканы, после чего перевел взгляд на лежавшую там пачку «Camel».
— Они упали на пол, — пояснил Константин. — Ты же знаешь, я плохо вижу в темноте.
— Ты не мог выйти и сказать об этом мне? Я искал их по всей гостиной!
Габриэль отвернулась, пряча улыбку, и присела на один из небольших стульев с мягким сиденьем.
— Зато ты теперь снова в тонусе и готов к беседе, — сказала она. — Итак, вы сделали домашнее задание и разузнали, кто такой Муса Аль Харири?
— Мы размышляли над этим вопросом, — ответил Константин, — но к конкретным выводам не пришли.
— Вам повезло, что у вас есть я. Итак, Ибрагим Аббас. Уроженец Сирии. Сейчас проживает во Франции, в Париже, но в Сирию ездит регулярно. Врач. Во Франции у него своя клиника. В свое время был правой рукой Мустафы. Муса Аль Харири выполняет для Ибрагима Аббаса работу ищейки. Угадайте, кого он ищет?
— Нас? — предположил Боаз.
— А теперь угадайте, с какой целью.
Константин стряхнул пепел с сигареты в пепельницу и приоткрыл окно.
— Уж точно не для того, чтобы пригласить нас в оперу.
— А теперь основной вопрос. Зачем ему это делать? Вы ведь даже не знакомы.
— Ибрагим Аббас всегда держался в тени Мустафы. Когда-то я работал с психологическими характеристиками руководства «37». Доктор Аббас — человек неамбициозный, и вряд ли у него появлялись мысли о том, чтобы занять место Мустафы. Он был, скорее, исполнителем, чем лидером, который страдает от того, что ему не дают себя проявить. С какой стати он будет мстить? А даже если бы и начал, то только за смерть Мустафы. Но тогда почему Мустафа говорил мне о влиятельных людях, из-за которых он не может во всеуслышание заявить, что он жив?
Габриэль сделала пару глотков воды из принесенного Боазом стакана.
— А тут начинается самое интересное. Я уверена, что вы все помните душераздирающую историю про бывшего мужа доктора Мейер. Как мы помним из истории, с мужем доктора случилось кое-что неприятное, и она приняла в этом участие. А после этого сменила имя и вместе с дочерью уехала из Англии в Израиль.
