Барбара Босуэл - Двойная игра
— Ну… ты и боевая, — с восхищением произнес Таника.
— О ней много чего еще можно сказать, — тихо вставил Джош.
— Возмутительно, — сквозь зубы процедила Холли, стоявшая на тротуаре вместе с Уаттом и Кордом.
Они наблюдали за тем, что происходило перед зданием школы.
Встреча Уатта с будущими влиятельными лицами Уэйзборо продолжалась недолго, так как внимание школьных лидеров было приковано к улице, откуда доносилась рок-музыка. Им хотелось присоединиться к Крэшману на лужайке перед школой, где Дэн Кларкстон, протиснувшись в самый центр сборища, время от времени обменивался шутками с диск-жокеем, вызывая смех учащихся.
— Едва ли удастся теперь завлечь старшеклассников в аудитории, чтобы Уатт рассказал им о целомудрии избирательной системы, которой не касается никакая грязь, — сказала Холли, поджимая губы.
— Я думаю, это как раз то, что в телевизионном бизнесе называют контрпрограммой, — сказал Уатт, тихо вздыхая.
Глаза его сузились при виде смеющейся Кендры Монро, которая бросала в толпу шоколадные плитки «Кларк», и это выглядело так, словно она кидала печенье Вашей Чести.
Взгляд Холли был прикован к Этану Торну, который разговаривал с улыбающимся Дэном Кларкстоном. Корд смотрел на Эшлин, раздававшую шоколадные плитки. В отличие от Кендры, которая явно не уделяла этому занятию особого внимания, Эшлин усердно оделяла шоколадкой каждого студента. Что бы ей ни приходилось делать, Эшлин всегда относилась к занятию серьезно и старалась выполнить работу хорошо. Корд нахмурился.
— Ватерлоо для Уэев, — пробормотал он, глядя туда же, куда устремили свои взгляды его брат и сестра.
— Нет, Армагеддон. — Холли сжала руки в кулаки, ни на мгновение не отрывая своего взгляда от Этана Торпа.
Неожиданно несколько молодых ребят, пробравшись через толпу, схватили коробки с конфетами и, подняв их над головой, пустились наутек. В это же самое время две беременные девушки-близнецы, одинаково одетые, в джинсах и розовых широких рубашках, на которых было написано «Ребенок» и нарисована стрелка, указывающая на их раздутые животы, сгребли кассеты и компакт-диски из корзин Крэшмана и высыпали добычу в свои сумки. Здоровый малый со свирепым выражением на лице поднял свой огромный кулак, вооруженный древним кастетом, чтобы прикрыть грабителей, которых, казалось, никто и не собирался задерживать.
— Вот это да, кража на глазах у всех, — воскликнул Корд.
Все смотрели, как воровская шайка безо всяких препятствий уходила прочь с большим запасом конфет и музыки.
— Я знаю троих, — сказал Уатт. — Филли, Митч и Лонни Джо Монро. Близнецы — это, по всей видимости, сестры Бена. Вполне возможно, что их помощники тоже Монро. От них как раз этого и можно ожидать.
— А твой так называемый студент-координатор, выходит, двойной агент, — заметил Корд, наблюдая за Кендрой. — Подлая маленькая соплячка!
Кража вызвала ужас в лагере Кларкстона. Этан выглядел явно рассерженным. Дэн уже больше не улыбался, и Крэшман казался не менее раздраженным.
Эшлин была явно расстроена, в то время как Кендра заливалась смехом.
— Есть шанс сыграть роль Веллингтона, — сказал Корд, взяв коробку с плитками «Голосуйте Уэй».
Он пробирался сквозь толпу, разбрасывая конфеты, как это делала совсем недавно Кендра. Студенты хватали сладости. Бесплатные конфеты — это бесплатные конфеты, и совсем неважно, чье имя на обертке.
Уатт последовал примеру брата.
— Обязательно приходите на выборы, — прокричал он. — И не забудьте об Уэе, когда будете голосовать.
Холли тоже решила внести свой вклад в общее дело. Она пробралась к небольшой платформе, стоя на которой, Крэшман оплакивал свои потери. Не менее ослепительно, чем Дэн, она улыбнулась своей белозубой улыбкой, тихо сказала что-то совершенно растерянному диск-жокею, и он повернулся в ее сторону.
— Крэшман продолжит запись на бесплатные кассеты и компакт-диски, — объявила Холли. — Каждые пять минут он будет записывать новое имя. Потом вы сможете получить свои призы в местных магазинах звукозаписи. Этой любезности мы обязаны радиостанции.
Отовсюду послышались одобрительные возгласы.
— Кто первый? — прокричал Крэшман, и толпа проревела в ответ:
— Крэшман!
— Но он не выставляет своей кандидатуры, — сердито пробормотал Дэн Кларкстон. — Это крах! Все, что школьники запомнят о сегодняшнем дне, — это Крэшман, а не Дэн.
Эшлин в изумлении уставилась на него. Никогда раньше не приходилось ей видеть этого кандидата без традиционной улыбки на лице. Он выглядел, как сердитый маленький мальчик.
Она повернулась к Этану и увидела, что он схватил Холли за руку, когда она спустилась с платформы.
— Я велела Крэшману предъявить счет кампании Кларкстона за все кассеты и компакт-диски, которые он будет раздавать сегодня, — объявила Холли. Она подвинулась ближе к Этану, что Эшлин расценила, как безумие самоубийцы. Однако было непохоже, что Холли испугалась за свою жизнь. Она подняла голову и посмотрела вызывающе на Этана. — Я также сказала Крэшману, что, если он хочет получить деньги поскорее, ему необходимо выписать счет непосредственно Этану Торпу.
Эшлин затаила дыхание. Этан сжал руку Холли, резко притянув ее еще ближе к себе. Эта парочка, казалось, не обращала никакого внимания на шум толпы и хриплые звуки музыки.
— Это называется грязным политическим обманом, Холли, — вкрадчивым голосом проговорил Этан. — А ведь ты обвиняла меня в том же самом.
— Где же федеральный комитет по этике выборов, а? Он так необходим сейчас. — Холли злобно улыбнулась, не пытаясь освободиться от хватки Этана, словно тисками сжимавшего ее руки. — Грязным трюкам научил меня ты, Этан.
— Ты многому у меня научилась, дорогая, — мягко сказал Этан. — Ты была довольно сообразительной маленькой студенткой, и тебе нравился каждый мой урок. Но в действительности тебе явно не хватило этих уроков. Однако, чтобы получать, надо отдавать, так что от меня, Холли, ты не получишь ничего, кроме несчастья. — Этан отпустил ее, дернув так резко и грубо, что Холли споткнулась. Он повернулся к Эшлин. — Вы готовы вернуться в офис?
— Я отвезу тебя обратно, Эшлин.
Корд каким-то образом очутился перед ними. Он смотрел на Эшлин властным взглядом, и в его темных глазах горел огонь.
Эшлин была уверена, что в этот момент он вспомнил их поцелуй в разгромленном офисе Этана. Она снова почувствовала прилив страсти, такой сильной, что даже испугалась. Если бы они с Кордом были одни и он бы снова обнял и поцеловал ее, она знала, что не смогла бы устоять перед ним. Она не могла притворяться перед собой, что не хочет его, уж себя-то она не могла обмануть. И получить его она тоже не могла. Он был для нее, как та запретная яблоня в саду для Адама и Евы. Эшлин спохватилась. Она быстро посмотрела на Этана, и тот мгновенно отреагировал на мольбу в ее глазах.
