Барбара Фритти - Монетка на удачу
— Но ты же меня любишь! — воскликнула Джен, явно шокированная этой тирадой. — Ты говорил, что позаботишься обо мне.
— А ты не говорила, что похитила собственную дочь! — завопил продюсер. — Ты что, совсем свихнулась?
— Мать не может похитить собственную дочь! — запальчиво воскликнула Джен и повернулась к Уайту: — У меня на Стефани столько же прав, сколько у тебя.
— Нет, ты лишилась своих прав, когда предпочла наркотики дочери.
— Я не принимаю наркотики. Уже много месяцев. Скажи ему, Брэд. Скажи ему, что я хорошая мать.
Тот покачал головой.
— Я звоню своему адвокату.
— Да, да, позвони адвокату. Попроси его помочь мне.
— Нет, это твоя проблема, не моя, — холодно ответил Брэд, исчезая в глубине квартиры.
И они остались вдвоем.
Уайт смотрел на женщину, которую когда-то любил, женщину, которую поклялся поддерживать вечно. Множество образов промелькнуло перед его мысленным взором: их первая встреча в колледже, их роскошная свадьба, ночь, когда родилась Стефани, день, когда Джен арестовали за пьяное вождение, бутылочки с таблетками, которые он находил в тайниках по всему дому, ночи, которые он проводил в постели один, гадая, где жена и когда она вернется домой.
— Не надо было делать это, Джен.
— А что я могла? Ты не разрешал мне видеться со Стефани из-за одной-единственной ошибки.
— Не одной. Их было сотни. И я разрешал тебе видеться с ней. Тогда-то ты ее и украла. — У него не осталось никаких сомнений в том, что Джен не испытывает угрызений совести.
— Она меня любит. Я — ее мамочка. Ты не можешь нас разлучить.
— То есть так, как это сделала ты?
Впервые ее взгляд смягчился.
— Я просто очень-очень ее люблю.
— Ты? Любишь? Я не верю, что ты думала о ней. Ты оставляла ее со своей подругой Бекки. Моя дочь попрошайничала на улицах с другими детьми. Как ты могла обречь ее на такую жизнь?
— Я старалась изо всех сил. Но я не могла получить деньги от родителей, а зарабатывала ерунду. У Стеф все в порядке. Просто отлично. И она меня любит.
Джен смахнула слезу, но он смотрел на нее без малейшей жалости.
— Уайт, я чиста. Я понимаю, что совершала в прошлом ошибки.
— Ты вела машину под кайфом. Ты могла убить нашу дочь. И кто знает, сколько раз ты это проделывала, пока наконец не попалась?
— У меня была проблема, Уайт, но ты, вместо того чтобы помочь мне, устроил мой арест. Ты послал за мной своих дружков.
— Ничего подобного. Сейчас я жалею, что не сделал этого, но тогда я ничего не подозревал. И все равно хотел помочь тебе, дать тебе еще один шанс, а ты сбежала.
— Стефани совершенно здорова. Я два года любила и защищала ее, я хорошая мать.
— Побереги дыхание. Меня тебе никогда не убедить, — резко сказал он.
— Если бы ты только понял…
— Никогда. Теперь объясни, почему Сара у тебя? Где ее мать?
— Бекки работает в эскортном агентстве. Ей пришлось надолго уехать с одним из клиентов. Я обещала присмотреть за Сарой до ее возвращения.
— А как же Бен?
— Я не могла взять обоих. Я бы и Сару не взяла, но Стефани без нее не уходила.
— Бекки в курсе, что ты бросила Бена?
Наконец-то хоть тень вины мелькнула в ее глазах.
— Я не знаю.
— Разумеется, не знаешь. Ты бросила двенадцатилетнего мальчика на произвол судьбы. Это подло.
Джен пожала плечами:
— Я дала ему денег. Я сделала для него все, что могла.
— И, как обычно, паршиво.
— Уайт, ты когда-то любил меня. Неужели ты не можешь помочь мне еще один раз? — Слезы хлынули по ее щекам. — Это все наркотики, это из-за них я творила черт знает что. Но я не притрагивалась к ним целых шесть месяцев.
— Рад за тебя. Надеюсь, ты не сорвешься, но мне все равно. Ты просто заплатишь за то, что натворила.
— Думаешь, Стефани позволит тебе вычеркнуть меня из ее жизни? Она тебя возненавидит.
Об этом ему пока думать не хотелось. Он должен поговорить с дочкой, провести с ней дни, часы, недели, все обсудить, заново познакомиться, восстановить прежние доверие и любовь.
Зазвонил домофон, и Уайт нажал кнопку, чтобы впустить в дом коллег-полицейских.
— Я должна попрощаться со Стефани, — почти не надеясь, произнесла Дженнифер.
Уайт отказал бы ей, сказал бы, что она потеряла все свои права, в том числе и на прощание, но он не хотел подвергать Стефани очередному испытанию.
— Уайт? — позвала из коридора Адрианна.
Он обернулся. Обе девочки жались к ней, у обеих за плечами были рюкзачки, в руках пластиковые пакеты с игрушками и плюшевыми зверюшками.
— Идите сюда. Стеф, твоей маме на некоторое время придется уехать. Она хочет с тобой попрощаться.
Губки Стефани задрожали.
— Я не хочу, чтобы мамочка уезжала.
У него чуть сердце не разорвалось.
— Мне жаль, детка, но она должна. Не беспокойся. Я отвезу тебя домой, ты увидишь дедушку, бабушку и всех, кто тебя любит. Все будет хорошо.
В дверь постучались, и Уайт пошел открывать. Вошли Джош и еще двое полицейских.
— Можно приступать? — спросил Джош, обводя взглядом комнату.
— Через минуту, — ответил Уайт. — Джен хочет попрощаться со Стефани.
— Привет, детка. Помнишь меня?
— Дядя Джош, — прошептала Стефани, расплываясь в улыбке.
— Я скучал по тебе.
— Я тоже скучала.
— Поговорите позже. — Уайту не терпелось покончить со всем этим. — Джен, сейчас или никогда.
— Пожалуйста, не делай этого, — взмолилась она.
— Сейчас или никогда, — повторил он.
Джен глубоко вздохнула и подошла к Стефани.
— Милая, я должна сейчас уйти, но мы скоро увидимся.
— Мамочка, почему ты плачешь?
— Потому что мне грустно, и я буду по тебе скучать.
— Тогда почему ты уезжаешь?
— Я должна.
— А куда ты едешь?
— Пока не знаю, но мы скоро поговорим, хорошо?
— Хорошо, мамочка, — сказала Стефани, и Джен обняла ее. И долго-долго не отпускала. Наконец она распрямилась.
— Брэд?
Продюсер появился с сотовым телефоном у уха, увидел копов и помрачнел.
— Да, они ее увозят, — сказал он в трубку. — Я перезвоню.
— Твой адвокат мне поможет? Ну пожалуйста.
— Уверен, тебе найдут адвоката, и он будет защищать тебя, что бы ты ни натворила. Ты меня одурачила, Карли. Я больше не желаю тебя видеть.
Джен побледнела. До нее наконец дошло, что никто не придет ей на помощь.
— Выведите ее из квартиры, — попросил Уайт полицейских. Он не хотел, чтобы Стефани увидела, как на ее мать надевают наручники и зачитывают ей права.
Джен бросила на Стефани последний взгляд, и дверь за нею закрылась.
— Мамочку повели в тюрьму? — спросила Стефани. — Я ее увижу?
