Галина Врублевская - Королева придурочная
После обеда в электронном ящике Родиона уже лежал ответ со злополучного сайта. Ответил не сам вебмастер, а его референт. Он сообщил, что держатель сайта, он же провайдер, сейчас болен, а без него никто не имеет доступа на этот сайт. Ни снять, ни добавить информацию в настоящий момент невозможно. Однако референт указал номер телефона, с которого пришли данные на сайт. Едва взглянув на первые цифры номера, Родион все понял: это был его собственный номер… Номер телефона, установленного на квартире Лады. Затея с фотографиями оказалась делом ее рук! Он не ожидал, что она так далеко продвинулась в компьютерном деле: вскрыла его электронный фотоальбом, послала цифровые снимки на сомнительный сайт. Нужно было срочно переговорить с Ладой – виновницей его бед. Выяснить: действовала она в одиночку или кто-то помогал ей. Он еще раз посмотрел на дату поступления фотографий на сайт. Именно в эти дни он отсутствовал дома, отдыхал с Ксенией в санатории. Как говорится – стопроцентное алиби!
Родион ехал на своем серебристом Фольксвагене к Ладе. Он был в ярости: прищуренные глаза, крепко сжатые зубы, побелевшие от напряжения пальцы, вцепившиеся в руль. Родион чудом избегал столкновения с другими машинами, ибо не было у него сейчас привычной легкости вождения. Родион собирался вытрясти из Лады и душу и имя сообщника. А что сообщник был, он не сомневался. Лада еще сумела бы залезть в его электронный фотоальбом, чудом разгадав пароль, но двинуть его содержимое во всемирную сеть… для этого нужен был определенный уровень.
Бывшая жена была дома. В замызганном халате валялась на диване с книжкой. Родион ухватил взглядом название на обложке: «Интернет для «чайников». Ухмыльнулся: «чайник» с такими каверзами не справится! И что еще она замышляет?
– Лада, нам надо поговорить.
Она с вызовом посмотрела на бывшего мужа и бесцветным голосом произнесла:
– Опять о льюисе? Ну да, у меня три креста.
Родион испуганно отшатнулся. Получив при обследовании отрицательный результат на все вирусы и микробы, он облегченно вздохнул и забыл кошмарные дни тревоги! Мистика какая-то! Но для Лады это была реальность.
– Но у меня все чисто, я обследовался…
– Везунчик! А у меня все хуже и хуже. Завтра ложусь в больницу. Но к тебе я претензий не имею.
Родион мысленно перекрестился: тень опасной болезни на миг закрыла солнце, но проскользнула мимо. Судьба, казалось, берегла его и Ксению для счастливого будущего. Как хорошо, что в браке, не слишком уверенный в жене, он пользовался доступной защитой. С Ксенией, захваченный вихрем чувств, он совсем потерял бдительность. А это могло иметь весьма плачевные последствия…
Беда Лады не вызвала у Родиона ни сочувствия, ни удовлетворения. Он равнодушно заметил:
– Надеюсь, в больнице тебе помогут. Но я, вообще-то, приехал по другому поводу.
– Что еще?
Глаза Лады блудливо заскользили в сторону, руки начали ворошить раскинутые по плечам волосы, то собирая их в пучок, то вновь распуская.
– А ты не догадываешься? Зачем тебе эта книжка? – Глеб ткнул пальцем в компьютерный учебник. – Ты и так неплохо насобачилась делать гадости.
– Это не я.
– То есть?
– Если ты имеешь в виду отсылку фоток твоей врачихи на сайт знакомств, в этом мне помог мой друг.
– Имя!?
– Тебя это не касается.
– Имя!!!
Родион подскочил к бывшей жене и с силой вцепился в ее костлявые плечи. Она взвизгнула. Он разжал руки и, шумно дыша, отошел к окну.
– Так ты назовешь его?
– А что ты ему сделаешь? Убьешь? Зарежешь? – потирая плечи, с сарказмом спросила Лада. – Так ты и мухи прихлопнуть не сумеешь.
– Тогда чего же тебе бояться, говори!
– А, черт с ним, я из-за него в больницу загремела. Это Толик, веб-дизайнер. Да ты его видел, в нашем доме.
Родион вспомнил неряшливого, с немытыми и не чесаными волосами художника. Оказывается, Толик не только водил кистями по холсту, но был мастером по компьютерной графике и прочим премудростям.
– Адрес!
Лада назвала адрес той же инфекционной больницы, куда собиралась на следующий день лечь сама и, насмешливо улыбаясь, заключила:
– В ближайший месяц он всех друзей и недругов принимает только там.
– Слушай, Лада, как тебе пришла в голову эта дикая мысль, насолить Ксении? – брезгливо присаживаясь на краешек дивана, спросил Родион. – Искусство ради искусства?
– Я была зла на тебя, Род. Я рассчитывала вернуть тебя таким способом.
– Ты дура или прикидываешься? Кто первый разрушил наш брак?
– Если бы врачиха сама тебя прогнала, у меня был бы шанс.
– А какое место ты отводила Толику, наградившему тебя болезнью? Или тебе нужны мужья посменно? Днем, когда муж на работе – Толик, а ночью – Род?
– Не мучай меня, Род. Я и так запуталась.
Родион выбежал из квартиры, хлопнул дверью и, сев в машину, тотчас направился в больницу, где скрывался мастер по компьютерным каверзам. Родион рассчитывал выпытать у супостата адрес собственного сайта взломать его или наслать вирус. Это была чисто компьютерная дуэль, и других способов мести Родион не знал. Хотя, в первую очередь, следовало стереть все следы присутствия Ксении.
Толик отыскался быстро. В старом спортивном костюме, с волосами, завязанными в дурацкий хвост, он задумчиво стоял возле зарешеченного окна на площадке у лифта и курил. Увидев Родиона, узнал его. Уперев руки в бока, с вызовом спросил:
– Что, пришел мне морду бить?
Родион неожиданно для себя неумело двинул кулаком по лицу Толика. Он метил в нос, но промахнулся и слегка задел ухо.
Толик отпрянул назад, дернул головой и ударился об острый выступ оконной ниши. Тут же медленно стал оседать на пол. В тот же самый момент дверцы лифта распахнулись и на площадку выехала каталка. Санитары приехали на этаж за другим больным, но, увидев лежащего на кафельном полу Толика, быстро подняли его и затолкали каталку обратно в лифт, так и не поняв, что ошиблись. Родион мог бы, воспользоваться неразберихой и скрыться, но озабоченный дальнейшей участью Толика, протиснулся в лифт вслед за каталкой. В операционной, куда привезли лежащего без сознания на каталке Толика, Родион объяснил врачам, что случилось. Вызвали охрану. Родион посадили в одиночный изолятор, куда помещали пьяниц и дебоширов, нарушающих больничный режим. Два часа он томился в полутемном «стакане». Тусклый дневной свет проникал внутрь через маленькое оконце, в железной двери изолятора, забранное решеткой. Пары застарелого алкогольного перегара, смешанные с затхлым воздухом стакана, сводили с ума. Он прижал лицо к решетке, старалась схватить открытым ртом более терпимый воздух коридора.
