Будешь моей (СИ) - Романова Наталия

– Похоже, уволили тебя задним числом, – вздохнула Славка в трубку. – Как жить-то теперь будешь?

Задним числом по доброй причине не увольняют, значит, готовится какой-нибудь армагедец на задницу нерадивого генеральского сынка.

– Живут люди на гражданке, – отмахнулся Олег. – С квартирой сложно, – за военную ипотеку платило государство, служивый за это продавался с потрохами, до последней капли крови, как говорится. В случае увольнения оставался должен банку, тот не церемонился, драл в три шкуры, не стеснялся. – Пренебречь, вальсируем, – нервно засмеялся он, вовремя вспомнив, что оригинал фразы семнадцатилетним девам слышать не полагается.

Прямо-таки увидел полный осуждения взгляд Гели… ну всё, точно следующий пост придётся держать.

– Ты вроде на журналиста собираешься учиться? – спросил Олег.

Сгорел сарай – гори и хата.

– Собираюсь, – отчиталась сестрица.

– Журналистское расследование можешь для меня провести? Нужно забраться в отцовский ноут и…

– Не-е-е-е, – протянула Славка, – там защиту не обойдёшь.

– Мне секреты родины ни к чему, – отмахнулся Олег. – Почта нужна, личная.

Не мог генерал Калугин дать рабочую почту какой-то девчонке, беременная она или нет – не мог. Есть дежурный ящик, на который он регистрирует сайты доставки, подписки, прочую хренотень, которая сыпется безостановочно любому мало-мальски активному пользователю сети.

– Это можно, наверное, – выдохнула Славка.

– Найди письмо от Кучеренковой, адрес её сейчас скину, перешли мне.

– Попробую, – ответила Славка.

Под утро пришло письмо с личного ящика отца. Ничего, никаких зацепок. Странновато, что Кучеренкова не переслала письмо из лаборатории, да и название файла во вложении какое-то кособокое, но в целом в теорию желательной каляки-маляки вписывалось.

– Заедем в Москву по делам, – сказал Олег, когда они неслись по скоростной, относительно недавно запущенной трассе.

– В Москву?! – подпрыгнула Геля, впившись взглядом в окно, где всё, что было видно – поля, поля, поля, поля, перемежающиеся с лесом, и лента серого, новенького асфальта, убегающая за горизонт. – Да! Иустина, да же?! Да?!

– Как тебе удобней, – сдержанно ответила Тина, скосив взгляд на Олега.

Вопросов задавать не стала. Она вообще была непривычно тихой, как мешком пыльным ударенная.

Ничего, с настроением Маськи он разберётся, сейчас на повестке другой вопрос, более важный.

– Девушка, – заявил он на пороге лаборатории, куда пару месяцев назад приехал с Кучеренковой, ещё не ведая, как повернётся жизнь. – Результат можно получить? – шлёпнул на стойку паспорт, в нетерпении перетаптываясь. – И скажите, пожалуйста, почему до сих пор не пришёл ответ на электронную почту?

– Да, конечно, сейчас посмотрю, – кивнула невозмутимая администраторша.

Если бы прямо сейчас на них летел метеорит, она бы точно так же ответила: «Да, конечно».

– Мы отправили по адресу… – назвала электронку Кучеренковой.

– Там должен быть ещё один адрес, – поднял брови Олег.

– Видимо, Яна Васильевна вычеркнула второй адрес, – спокойно ответила она. – Вот, пожалуйста, ваш ответ.

Олег выхватил лист, не вчитываясь, сразу увидел то, что хотел.

Эта идиотка даже не стала толком заморачиваться с бланком лаборатории!

Слепила файл на отвали и прислала, довольная собой.

– Едем! – завопил он, усаживаясь в машину, на ходу отдавая листок Маське. – Я говорил, что разберусь – разобрался! – торжествующе объявил он.

Победитель хренов. Ни дать ни взять Суворов Александр Васильевич.

Сразу нужно было ехать за ответом, а не думать, в какой ещё позе присунуть Тине, как быстрее развести на минет.

Через полтора часа подъехал к дому Кучеренковой, готовый взорваться, как триста тонн тротила, кипя зарядом нетворческого зла – словами классика.

Взлетел на этаж, начал барабанить в дверь.

Открыла Яна, отпрыгнула от двери, в ужасе распахнув глаза. Видимо, вид у Олега был слишком красноречивый, готовый убивать голыми руками.

– Кучеренкова, ты совсем дура?! – заорал он на весь подъезд, ступая за порог квартиры, не дожидаясь приглашения.

Из комнаты вальяжно вышел мужичонка лет тридцати. Высокий, скуластый, с чёрной бородой, в обтягивающей футболке и серых трениках. Худой и кривоногий.

Рыпнется – не жилец.

– Хорошо, считаешь меня настолько умственно отсталым, веришь, что не разобрался бы в твоей двухходовке, но на что ты в итоге рассчитывала?! На что, я спрашиваю? – он тряхнул листом перед лицом Кучеренковой. – Даже если бы я повёлся, женился, неужели ты всерьёз верила, что не замечу, что ребёнок не мой?!

– Может и не заметил бы! – завизжала Кучеренкова. – Ты кареглазый, брюнет, как и Шамиль!

– Шамиль? – Олег уставился на вопящую, покрывшуюся пятнами девку, не веря тому, что услышал. – Ты реально хотела на меня повесить ребёнка какого-то, сука, Шамиля, думая, что я не замечу? Не рандомного Гены Пупкина, а Шамиля?

– Они рыжие часто рождаются. И вообще, я не знала, кто из вас отец, а сын генерала всяко лучше, чем гид по Дагестану, к тому же, как оказалось, женатый.

– Звездец, – хрюкнул Олег, иначе это звук не назвать.

– Проваливай отсюда! Шамиль берёт меня второй женой, – с гордостью заявила Кучеренкова, пока Олег сползал по стене, хватаясь за живот от душившего его смеха. – Приехал ко мне, будет здесь жить. Да, мой хороший? – посмотрела заискивающе на, как оказалось, Шамиля, которому, походу, было похрену, что происходило на его глазах.

Нашлась дура, готовая пустить бесплатно пожить – вот и отлично.

Родит и родит, не его проблемы. Вторая жена, третья, пятая… таких дур по всей стране сеять и пахать не нужно.

Сами появляются, сами лезут, куда их не просят, где не ждут.

Сами ревут горькими слезами.

– Честно, думал, убью тебя нахер, – засмеялся Олег, – но вижу, жизнь тебя и без меня наказала. Бывай, Кучеренкова. Один совет – встретишь меня случайно, перейди не другую сторону улицы, вдруг в плохом настроении буду.

– Подожди! – подорвалась Яна, рванув за бодро сбегающим по ступеням Олегом. – Слушай, у тебя нет денег? За квартиру платить надо, у Шамиля пока не очень с финансами… а я все запасы на еду потратила. Он с братьями приехал…

– У первой жены попроси, – подмигнул он, давя смех, и развернулся, навсегда закрывая вопрос с Кучеренковой.

Боже, нормальная же девка, заглатывать по самый корень умеет. Могла бы дальше по койкам прыгать, в саунах с энтузиазмом подмахивать, губы с жопой на честно вырученные подкачивать, а не… вот это всё.

– Отвези нас в комнату, – сказала Тина, когда Олег, неприлично довольный собой и обстоятельствами, вернулся в машину. – Или мы сами дойдём, здесь недалеко. Я Стасу позвонила, он дома через два часа будет, подождём.

– Мась, выйди-ка на минуточку, – открыл дверь, подзывал Тину к себе.

Глянул на Гелю, прильнувшую к окну, рассматривающую обычный двор с пятиэтажками, словно это Красная площадь с высоты птичьего полёта.

– В чём дело? – спросил он, когда Тина встала напротив. – Ребёнок не мой, – тряхнул он результатом. – Сейчас поедем ко мне, отдохнём, решим, что делать дальше. Заявление подадим, распишемся, будем жить долго и счастливо. И не умрём никогда.

– Отвези, – упрямо повторила Тина.

– Мась, давай на чистоту. Не думаю, что ты в ближайшее время сможешь выйти на работу, – он показал взглядом на мордашку Гели, приникшую к окну. – Я не знаток детской психологии и всего такого, но здесь точно нужна будет какая-нибудь… реабилитация или что-то такое. Адаптация, в общем. Лучше тебе пока сестрой заниматься, я работу искать буду, может в Москву придётся перебраться.

– Тебя уволили?

– Походу, да, – про большие неприятности, которые, скорее всего, свалятся на него, благоразумно промолчал.

– Прости… – всхлипнула Тина. – Только зря всё это… не нужно было. Помирись с отцом, с семьёй, может, восстановят.

– Мась, мне тысячу лет не нужна служба, семья нахер не впала, если за это придётся тобой заплатить. Понятно? Страна огромная, возможностей вагон и маленькая тележка. Проживём!