Ульяна Соболева - Черные Вороны. Паутина
— Неизменны…например то, что я не вытолкала тебя за дверь подонка такого, а потекла, как только увидела. Сволочь. Где ты был все эти годы?
— Потому и потекла, — я закурил, чувствуя, как возвращается лихорадка, как опять начинает трясти и отходит «анестезия». Она подошла ко мне и взъерошила мои волосы.
— Не поэтому. Но какая разница в любом случае. Посмотри на меня.
Я посмотрел, чуть щурясь и выпуская медленно сигаретный дым.
— Тебе дурь нужна, верно, мальчик? Сколько?
— Нужна, — кивнул я, — для личного пользования.
— И что-то еще.
— Верно. И что-то еще.
Она грациозно прошла по спальне к комоду, достала пакетик и бросила мне, но я не поймал. Он аккуратно приземлился у моих ног.
— Подними, — сказал я ей и она не посмела ослушаться, а когда подползла на коленях к моему креслу я продолжил напоминать ей, что мальчиком меня называть все же не следует.
Она согласилась со мной спустя еще час. Пока пыталась довести до конца и ртом, и как только умела.
— По дозой да? Обдолбаный по полной.
— Тебе то какая разница. Кайфуй. Когда тебя еще столько…м?
— Самоуверенная скотина.
— Разве я не прав?
Трахал её и понимал, что от шага в бездну меня отделяет всего несколько шагов и я должен их совершить. Нет у меня больше времени тянуть. Вот она конечная. Я совсем рядом. Скоро все закончится.
***Ксю рассматривала фото Дарины несколько минут. Ревниво рассматривала, как рассматривают изображение соперниц помоложе и покрасивее. А я чувствовал, как продолжаю обливаться потом… я видел по ее глазам, что узнала. Но хотел услышать. Чтобы произошел щелчок. Внутри. Чтобы все нахрен отключилось и я дошел до своей точки. Я устал держать цепь.
— Была у меня с Ахмедом. Не помню когда. Полгода назад кажется. Красивая сучка. Индивидуалка. Сама себе клиентов выбирает. Мертвого возбудит…я сама ее тогда захотела. Давно меня так не пробирало.
Я привстал на локтях и в висках начинает завывать, дергает в груди.
— И?
— Что и? Трахались до озверения. Ты ж знаешь я всеядна. Ахмед и с двумя справится… впрочем, как и ты. Тебе б она понравилась. Сочная, упругая, а вытворяет такое. Моим шлюхам бы поучиться у нее.
Сам не понял, как обе руки сжались на горле у старой ведьмы. Убью суку. Еще одно слово и просто убью ее нахрен.
— Передышку дай, Макс… притомил. Болит все.
Думала я завелся. Да! Я завелся. И я уже вряд ли остановлюсь. Я почти сдох. Еще один удар и зверь сорвётся с цепи.
— Звали как? Помнишь?
Смотрит на меня расширенными глазами и вдруг я вижу, как они лихорадочно загораются пониманием.
— Из-за нее пришел? Не кокс, не я… а из-за суки этой да? Только не говори, что запал. Не говори…, - захрипела и расхохоталась, как истеричка, а меня рвет на части. Секунда и я ею прикончу. Голову голыми руками оторву. Я сильнее пальцы сжал и зеленые глаза подернулись дымкой страха. Кажется вспомнила кто я такой. Наконец-то.
— Как звали ее помнишь?
— Ася. и еще как-то называл её. То ли Марина… то ли Арина.
— Дарина? — и никакого щелчка, только внутри разливается чернота. Кровь не красного цвета, она черная, когда истекаешь ею изнутри. Она по глазам с обратной стороны течет и я ничего не вижу. Слепну я.
— Дарина… Отпусти! Красный! Мать твою!
Я руки убрал и потянулся за пакетиком на ее тумбочке, потянул еще дорожку.
— Ублюдок обдолбаный! Ты меня чуть не убил! Передоз будет.
— Не твое дело.
— Не мое. Пора тебе, Макс. Без звонка больше не являйся. Не впущу.
Я ее уже не слышал. Я агонизировал. Вот теперь таки подыхал и анестезия не брала. Приход есть… но боль адская во всем теле. Ксю молчит. Видать сильно испугалась. Не зря испугалась. Я сам понимал, что у меня по глазам видно, что не в себе. Потому что не в себе. Мне уже не воняет смертью. Она во мне. Я и есть смерть.
Зазвонил мой сотовый и я на автомате ответил, краем глаза наблюдая, как она у зеркала шею припудривает и тихо матерится. Охрану так и не вызвала. А могла. Вполне.
— У нас проблема, Зверь.
— Какая? Номера пробили?
— Да там все нормально. Левые какие-то. Залетные. Дарина Александровна сотовый одного из наших парней забрала. Заперлась в комнате своей изнутри. Не знаем что делать без ваших распоряжений.
— Звонки исходящие были?
— Да. Бакиту звонила.
Я сжал смартфон с такой силой, что по дисплею пошли трещины.
— Что нам делать, Зверь?
— Скоро буду. Ничего не делать.
Повернулся к Ксю, которая все еще нервно припудривала следы от моих пальцев.
— Счет пришли мне. За моральный и физический.
— Подонок ты! Не приходи больше! Никогда!
Сунул включенный телефон в карман и пошел пошатываясь к двери. В кромешной тьме. На ощупь. Мрак перед глазами. И тишина в голове. Гробовая. Мертвая тишина. Вот теперь это конец. И мой и её.
Глава 17
Секунды, минуты, часы. Длиной в вечность и неизвестность. Я ждала. Это самое невыносимое ждать. Нет, именно его я могла ждать бесконечно долго. Но сейчас я ждала НАС. Будем ли МЫ еще или НАС уже нет?
Та ночь дала мне надежду. Она поселила во мне маленький луч света, который я увидела в его глазах, когда он смотрел на меня перед тем, как ушел. Такой безумно красивый, родной. Я не могла поверить, что со мной он может быть другим. Это же я. Его маленькая, его малышка. Это же мне он что-то читал, когда я не могла уснуть, это меня он по ночам носил на руках, это ко мне он относился так нежно и бережно, что мне мог бы позавидовать хрусталь.
Все кажется каким-то кошмаром, каким-то спутанным бредом. Как быстро может изменится жизнь. Как щелчком пальцев какого-то дьявольского кукловода, который обрезал куклам все нитки и теперь сжигает их в печи и смотрит как корчатся их лица в пламени.
Его не было сутки, а мне казалось прошла целая вечность. Страшно смотреть на часы. Ощущение, что каждая минута приближает меня к концу, к какой-то чудовищной точке невозврата и чем дольше его нет, тем страшнее смотреть на время. Предчувствие, которое давит, душит надежду. Мне кажется я чувствую, как на расстоянии от меня Максим меняется, отдаляется, разрывает все что нас связывало и закапывает глубоко в грязь.
Подъехала машина и я бросилась к окну. Увидела Фиму. Прижалась лицом к стеклу, глядя, как он говорит по телефону. Четкое ощущение, что с НИМ. Мне всегда казалось, что мы с Максимом связаны какой-то невидимой ниточкой, даже леской и она больно режет если он отдаляется от меня, а еще я всегда могла чувствовать его на расстоянии. Словно я и была частью него.
Фима прошел в дом, а я босиком, крадучись по ступеням вниз. Хотела знать, о чем они говорят. А вдруг Макс что-то передаст для меня, вдруг я пойму из их разговора о его решении.