Доминик Данн - Строптивая
– Как поживает Роки, чей самолет разбился, а два пилота погибли?
– Какая, однако, у вас память! Роки совершенно здоров. Собирается опять жениться. Даже купил новый самолет.
– Молодец, Роки, – сказал Филипп.
– Как вы поладили с Камиллой?
– Она очень хорошая.
– Недавно стала вдовой.
– Она рассказала мне о смерти мужа в Барселоне.
– Так умереть… Вы знаете, кто она, не так ли?
– Нет.
– Дочь Сэма Уортингтона.
Это имя ни о чем Филиппу не говорило.
– Это хорошо? – спросил он.
– Природный газ.
– Думаю, это хорошо, – сказал Филипп, и они оба рассмеялись.
В этот момент в комнату вошел Жюль Мендельсон. Его массивная фигура заполнила все пространство двери.
– Паулина, гости ищут тебя, – сказал он.
– Да, уже иду, Жюль, – сказала Паулина, оборачиваясь к нему.
– Я совсем теряюсь на этих вечеринках, если тебя нет рядом, – сказал он так, словно в комнате никого не было.
– О, Жюль, не глупи.
– Они приходят ради тебя, ты же знаешь. Все замирает, когда тебя нет.
– Не правда ли, мой муж – прелесть? – сказала Паулина, глядя на Филиппа и указывая рукой на Жюля.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Жюль. Воцарилась пауза, потом она сказала:
– Киппи звонил. Жюль посмотрел на жену.
– Киппи звонил из Франции?
– Нет. Он вернулся.
– Он здесь? В Лос-Анджелесе?
– Да.
– Он придет сюда?
– Нет.
– Откуда он звонил?
– Не знаю, Жюль. Он не сказал.
– Все в порядке?
– Нет, – ответила она.
Какое-то время они пристально смотрели друг на друга. Учитывая присутствие Филиппа, Жюль продолжал разговор, но более тихим голосом, чтобы Филипп не мог слышать.
– Чего он хочет?
– Денег, чего же еще? – ответила Паулина, тоже понижая голос.
– Не дам.
– Я знаю, Жюль. Я ему сказала об этом.
– Поговорим об этом позже, после приема. Я дождусь тебя, – сказал он, посмотрев на Филиппа.
– Да, хорошо, – ответила Паулина. Филиппа поразила нотка грусти в ее голосе.
– Твой друг Гектор поменял карточки мест, – сказал Жюль ворчливым голосом, чтобы отвлечь жену от ее проблем.
– Я знаю. Это длинная история. Я понятия не имела, что Гектор и Роуз опять не разговаривают друг с другом, – сказала Паулина.
Филипп заметил, что Паулина пытается отринуть грустные мысли и снова войти в роль хозяйки.
– Но ты же знаешь Гектора, Жюль, завтра у него с Роуз все наладится, и он из этого сделает веселую историю.
– Боюсь, мой энтузиазм в отношении Гектора более сдержан, чем твой, – ответил Жюль.
– Не надо сейчас об этом, Жюль. Ты знаком с Филиппом Квиннеллом?
– Как поживаете, мистер Квиннелл, – сказал он, протягивая Филиппу руку для пожатия. Казалось, он не помнил, что полтора часа назад встречал его в холле.
– Тебе понравилось красное вино? – спросил Жюль у Паулины.
– Превосходное, Жюль.
– С аукциона Брешани. «Шато-Марго».
– Я знаю, дорогой. За моим столом все отметили его.
– Ты обратила внимание на цвет? А крепость? Жан-Пьер сказал, что у него все характеристики une qrande annee.
– Высший сорт. Все считают так, – сказала Паулина.
– Каково ваше мнение о красном вине? – спросил Жюль Филиппа.
– Боюсь, что я оказался одним из тех, кто прикрыл бокал рукой, когда официант разливал его, – ответил Филипп.
– Не пили?
– Нет.
– Вы должны попробовать. Оно исключительно. Квинтэссенция «Бордо» восемьдесят пятого.
– Нет, благодарю, не хочется, – сказал Филипп.
На лице Жюля отразилось явное презрение, его взгляд как бы говорил: этот юнец – полный дурак, что упустил возможность выпить задаром одно из лучших вин Франции.
– Проблемы? – спросил Жюль с той грубоватостью, с какой он задавал прямые вопросы.
– Не столь драматичные, – ответил Филипп. – Просто отсутствие вкуса к винам.
Наблюдая за ними, Паулина быстро пришла на помощь Филиппу.
– Как видите, мой муж – большой знаток вин. Филипп приехал, чтобы писать сценарий для фильма Каспера Стиглица, – объяснила она.
Жюль, не проявив интереса, только кивнул. Паулина не отступала.
– Это ему, Филиппу Квиннеллу, Реза Балбенкян грозился переломать ноги, – сказала она.
На этот раз Жюль повернулся к нему, явно заинтересованный. Внезапно его суровое лицо расплылось в улыбке, угрюмое выражение исчезло.
– Так это вы написали «Смену»? То-то я подумал, что ваше имя мне знакомо, – сказал он. – Кто это вам такие подробности порассказал?
Филипп улыбнулся, но не ответил.
– Вы все чертовски точно написали, это я вам говорю. И вам не мешало бы знать, что ваше имя стоит первым в списке врагов Резы, – продолжал Жюль.
– Да, я знаю.
– Хотя это все разговоры. Реза Балбенкян не обидит и мухи. Если муха не укусит.
Филипп не был в этом уверен, но ответил: – Я уверен.
– Убийство обходится слишком дорого, но еще дороже переломать кому-то руки и ноги, потому что пострадавший может опознать вас, – сказал Жюль.
– Какой интересной информацией ты обладаешь, Жюль, – сказала Паулина.
– Реза, как вы знаете, – продолжал Жюль, обращаясь к Филиппу, – оказался единственным, кто не попал в тюрьму.
– Да, я знаю, – ответил Филипп. – Он не попал в тюрьму, потому что дал показания против бывших его партнеров.
Жюль посмотрел на Филиппа.
– Поторопитесь довести до ушей Резы, что вы были здесь на обеде, – сказал он, фыркнув от удовольствия при этой мысли.
– Его это разозлит?
– Если даже разозлит, то он не скажет ни слова.
На минуту воцарилось молчание. Затем Паулина сказала:
– Если вы поменяете гостиницу или снимете квартиру, Филипп, то сообщите об этом мисс Мейпл.
– Мисс Мейпл?
– Вы встретили ее, когда пришли сюда, у книги для гостей. Она – секретарь Жюля. Мне бы хотелось, чтобы она была в курсе, как связаться с вами.
Филипп понял, что выдержал проверку. Его собираются приглашать и в дальнейшем.
– Паулина, – сказал Жюль, кивнув головой в сторону комнаты, где звучала музыка, как бы напоминая о возвращении к гостям. Она взяла его под руку.
– Попроси оркестр не играть так громко, Жюль. Гости не слышат друг друга. Помнишь, что случилось на вечере у Роуз? Музыка была такой громкой, что все разошлись к одиннадцати часам, даже не отведав торта, приготовленного для дня рождения.
– Все потому, что Роуз нагрузилась и забыла приказать вынести торт, – сказал Жюль.
– О, дорогой, ты не должен так говорить, – сказала, хихикнув, Паулина. – Бедняжка Роуз, она умрет, ели узнает, что ты о ней так говоришь.
– Не позволяй ей возвращаться домой одной на машине, – сказал Жюль. – В таком состоянии она вообще не может управлять машиной.
