Рэйчел Гибсон - Прикоснись ко мне нежно (сборник)
– Ты мой друг… Всегда им была… Тебе не нужно от меня ничего, в отличие от них.
Уткнувшись головой в его плечо, Эбби закрыла глаза, слишком напуганная, чтобы отвечать.
Затем она почувствовала, как он коснулся носом ее волос. Эдриан глубоко вдохнул.
– Ты пахнешь просторами болот – такая же дикая, свободная и открытая.
Эбби отстранилась и, вцепившись в его рубашку, вырвалась из его объятий.
– Еще несколько шагов. Давай, ты сможешь.
Она тянула и подталкивала Эдриана, непрерывно подбадривая его, не давая ему возможности вставить хотя бы слово, и наконец выдохнула с облегчением, когда они достигли второго этажа.
– Эдриан!
Если бы он оперся на нее чуть сильнее, она упала бы вместе с ним.
– Еще немного.
Будто пара пьяных матросов, они бок о бок шагали по коридору. Когда они наконец дошли до двери комнаты, Эбигейл остановилась, переводя дух, и вгляделась в лицо Эдриана. Его веки отяжелели и опустились.
– Не смей засыпать, Эдриан!
Его губы искривила усмешка, хотя глаза оставались закрытыми.
– Никогда не засыпай, не убедившись в том, что леди удовлетворена. Правило номер один.
Эбби хмыкнула.
– В таком случае я не буду удовлетворена, пока ты не избавишься от этой одежды и не ляжешь в постель. – Она распахнула дверь.
– Избавиться от одежды и в постель? Ты говоришь прямо как они, Эбби.
– Ну, я не… Эдриан!
Он высвободился из ее рук и вошел в комнату. Эбби закрыла дверь, а затем подбежала к нему, чтобы оттащить от огня и подвести к кровати – Эдриан чуть было не промахнулся, но она развернула его в нужном направлении.
Виконт со вздохом сел на постель. Эбби неодобрительно посмотрела на него.
– Эдриан, когда ты ел в последний раз?
Он устроился поудобнее, усаживаясь прямо, и угрюмо посмотрел на нее, размышляя над вопросом. Прошло некоторое время. Наконец он задумчиво приподнял бровь.
– Утром? – Эдриан с надеждой посмотрел на Эбби.
Та снова хмыкнула.
– Неудивительно, что ты так быстро опьянел.
Он кивнул головой, затем вздохнул, закрыв глаза.
– Устал. Я так устал…
Его голос звучал тише. Лорд упал на кровать.
Эбби посмотрела на него, но Эдриан не шевелился. С очередным вздохом она принялась стаскивать с него ботинки. Справившись с ними и с чулками, она потрогала ноги Эдриана, опасаясь, что они все еще холодны как лед. Добавив в огонь несколько поленьев – теперь он полыхал вовсю, – женщина вернулась к кровати.
– Эдриан! – Эбби потрясла его за плечо. – Давай, просыпайся.
Но тот лежал, будто мертвый.
Бросив на него очередной неодобрительный взгляд, Эбби нагнулась над Эдрианом, приподнимая ему веко.
Ее гость был без сознания.
– Черт! – Сидя рядом с ним на кровати, Эбби вздохнула. – Как же мне раздеть тебя?
Ответ был очевиден. Она подумала о том, чтобы позвать на помощь Агнесс, но у той хватало хлопот с Болтом. Эсме, старая дева, тоже ничем не могла ей помочь. Вздохнув еще раз, Эбби подошла к двери и заперла ее – не нужно, чтобы Эсме или Том вошли в столь неподходящий момент.
Вернувшись к кровати, она оглядела гостя, а затем передвинула его тело на середину широкой постели. Эбби не задернула балдахин. По комнате разливалось приятное тепло. Ранее Эбби застелила кровать покрывалом, и то, что сейчас вода стекала с волос и одежды лорда и сама одежда была мокрой, не имело значения. Важно было лишь то, что на ощупь тело Эдриана все еще оставалось ледяным, а лицо – смертельно бледным.
Эбби очень тревожила мысль о том, что последние свои силы он истратил на подъем по лестнице. Женщина развязала его галстук и принялась за рубашку. Пуговицы было тяжело расстегивать – рубашка тоже промокла насквозь. Чертыхаясь, Эбби попыталась оторвать их, но у нее ничего не вышло – пришлось продолжать яростные попытки, перемежаемые приглушенным бормотанием. Когда последняя пуговица наконец была повержена, Эбби распахнула рубашку – и замерла.
Секунду спустя она поняла, что забыла, как дышать.
Судорожно вдохнув, она продолжила снимать рубашку. «Ты все это уже видела, дурочка!»
Но это было не так. Прошло семь лет, и кое-что за это время изменилось. Ее чувства настаивали на том, чтобы отметить каждую деталь – ширину груди, рельеф мускулов, пропорции. В конце концов, Эбби была художницей и не могла заставить свои глаза не замечать. Семь лет назад она считала Эдриана Адонисом. Теперь же…
Она покачала головой и отвела взгляд.
Эбби высвободила из рукавов сначала одну, а потом и другую руку, и, не дав себе времени на размышления, взялась за пояс. Расстегивая его, она молилась про себя, чтобы Эдриан внезапно не проснулся.
Он не проснулся. Расстегнув штаны, женщина приспустила их, а затем обхватила его рукой за талию и перевернула на живот.
Облегченно вздохнув, Эбби отбросила рубашку прочь, продолжая стягивать штаны. Освободив его ноги, она швырнула штаны туда же, куда и рубашку, и принялась обтирать тело Эдриана полотенцем.
Даже после того как Эбби тщательно протерла его спину, та оставалась бледной и мертвенно-холодной. В его теле не было тепла, и когда женщина положила руку ему на живот, она ничего не почувствовала.
Сердце Эбби похолодело.
В дверь постучал Том.
– Мисс, я принес горячей воды.
Эбби задернула балдахин, подняла с пола мокрую одежду Эдриана и открыла дверь.
– Спасибо. Ты уже отнес воду Агнесс?
– Как раз собираюсь это сделать, мисс.
Эбби отдала Тому одежду, забрав у него кувшин с водой, от которого поднимался пар.
– Отнеси вещи Эсме. После того как отдашь воду Агнесс, поставишь у камина несколько кирпичей. Когда они нагреются, заверни их во фланель и принеси – тетя Эсме знает, где у нас хранятся фланелевые тряпки.
– Мисс Эсме уже поставила кирпичи греться.
– Хорошо.
Заперев дверь, Эбби отнесла кувшин к миске, стоявшей на тумбочке, налила в нее воды и попробовала пальцем. Добавив холодной воды, Эбби добилась нужной температуры, взяла тряпку, отодвинула балдахин и забралась на кровать, поставив рядом миску. Эдриан не пошевелился.
Сначала Эбби протерла ему лицо, затем стряхнула лед с его волос и вытерла их насухо, быстро протерла его спину и длинные ноги, накрывая их сухими полотенцами. Какое-то время она потратила на то, чтобы растереть его ноги, но это не принесло никаких результатов.
Отставив миску в сторону, Эбби перевернула Эдриана на спину, прикрыла его чресла полотенцем, добавила в миску теплой воды и снова принялась растирать его, убирая лед и тут же вытирая насухо полотенцами.
Когда она добралась до бедер, стыдливость была отброшена – Эбби была слишком обеспокоена, чтобы думать о приличиях. Тело Эдриана все еще не подавало признаков жизни, и от этого рука ужаса все сильнее сжимала сердце Эбби.
