После развода. Не предал, а разлюбил (СИ) - Ветрова Влада

— На массаже, — добавляю кисло. — Который длился два часа.

— Вот черт, — тихо ржет, взявшись двумя пальцами за переносицу.

— Виолетта удружила. Сходи, сходи, тебе надо, я уже записала…

— Куда без нее, — качает головой Сергей. — Что там за массаж такой?

— Да, в общем-то, обычный, — пожимаю плечами. — Только массажистка уронила под стол какую-то херню и полезла доставать. Второй день ее задница перед глазами стоит.

— Второй день стоит — это уже повод обратиться к врачу, друг.

— Не поверишь, обратился. По ее же настоянию.

— Объясняй быстрее, я такого уже додумал…

— А как же интрига? — ухмыляюсь. — Ладно, в общем, разговор зашел про ногу. И она закинула мысль, что у меня травма, как у футболиста. Из чего следует, что за решением нужно обращаться к спортивному врачу.

— Звучит логично, — удивляется не меньше моего вчера.

— Слушай дальше. Она еще и ФИО врача выдала, мол, гений. Я поспрашивал, мужик в самом деле хорош, но есть нюанс — принципиально работает только в спорте. А меня так задрала уже эта боль, достал его номер, позвонил. Так и так, есть такая проблема. Он сразу в отказ, я без задней мысли — я по рекомендации от хорошего человека. И тут второй косяк — понятия не имею, как ее зовут. А он спрашивает и ждет ответа. Пришлось сказать, что от массажистки. Он так ржал, что я пожалел, что вообще заморочился.

— И?

— И завтра операция, — заканчиваю с улыбкой. — В тот же день меня принял в своей клинике, все обследования сделал, завтра с утра натощак, кровь еще сдать.

— Ахренеть. Как ты решился вообще? Сколько тебе сам говорил… отменная, должно быть, задница!

— Да не в заднице дело. Как-то все… как само собой разумеется, понимаешь? Причем, операция — херня. Под местной анестезией. Артроскопическая или вроде того. Просто вот так, — щелкаю пальцами. — Прогнозы хорошие, реабилитация геморройная, сразу предупредил, времени займет немало, но, черт, оно того стоит. Запарила уже эта клюка. Если избавлюсь, клянусь, я эту задницу расцелую.

— Ловлю на слове, — смеется, но недолго: из коридора в самом деле слышатся истеричный женские вопли. — А вот теперь мне реально пора, — мгновенно становится серьезным, поднимается и идет к двери. — Это — отличные новости, Богдан, — говорит, взявшись за ручку. — Уверен, все получится.

Он открывает дверь, и я слышу вопль:

— Вы самые обычные мошенники! За что вы деньги берете⁈ Чтобы убить в женщине самооценку? Я вам такую рекламу устрою, мало не покажется!

— Прошу вас, пройдемте в мой кабинет, — настаивает Виолетта. — Совершенно точно произошло недоразумение.

— Ну уж нет! — ликующе провозглашает женщина. — Вы ответите на все мои претензии прямо здесь, чтобы все слышали!

— Хорошо, без проблем. Так в чем они заключаются? Простите, я Вас совершенно не помню. Хотя у меня прекрасная память на лица, и я всегда просматриваю все анкеты. У Вас есть с собой договор?

— Договор заключала моя подруга! И за два месяца не получила ни одного звонка! Возмутительно! Вот Вы. Да-да, Вы! Посмотрите, как мужчина. Разве она не симпатичная?

— Эм-м-м… — неуверенно тянет Серега.

— Что значит эм? Что еще за эм? Вы вообще зрячий?

— Подождите, тут точно недоразумение, — заявляет Виолетта. — Я помню эту девушку. И Вы абсолютно правы, она настоящая красавица. Давайте поступим следующим образом. Я немедленно займусь вопросом. Лично.

— А Вы?..

— Владелица, — мягко говорит Виолетта.

— Что ж… я жду три дня. Три. Если дело не сдвинется с мертвой точки, я…

— Этого не понадобится. Уверяю Вас…

— Надежда.

— Надежда, я сейчас же займусь этим вопросом.

— Всего доброго, — дерзко говорит женщина. — А Вы, мистер Эм, протрите глаза.

— Не могу. Я женат, — брякает Сергей.

— Каблук, — презрительно фыркает, а вскоре ко мне вновь заглядывает давящийся смехом Сергей.

— Ты слышал? Я — каблук.

— Так ты каблук, — пожимаю плечами.

— Да, но ей-то об этом откуда знать? — закатывает глаза.

— Что там за подруга? Все печально?

— Нет, знаешь, очень даже. Я ее тоже помню. Странно. Виолетта уже пошла разбираться.

Кажется, я знаю, что там за несчастная. Поднимаюсь и иду в кабинет бывшей жены.

* * *

— Скажи мне, что речь шла не о Таисии, — произношу строго, едва открываю дверь. Странно, но имя той женщины всплыло в памяти само собой.

— Богдан, — морщится Виолетта.

— Скажи.

— Не могу я тебе этого сказать.

— Еще раз подставишь дело, на которое мы пахали годами, ради облегчения собственной совести, нашему партнерству конец, — грожу негромко, но она прекрасно знает, что свое слово я держу всегда.

Как и Серега. Вот черт… чуть смеяться не начинаю в разгар серьезного разговора. Хотя, задница в самом деле отменная. Почему бы не расцеловать, если свободна?

— Этого больше не повторится, — скупо отвечает Виолетта. — Я немедленно все исправлю. Шикарная женщина, это будет просто.

— Хватит! — вдруг повышаю голос, чего не делал уже очень давно. Виолетта вздрагивает и опускает плечи. — Я сказал тебе еще два месяца назад. Больше никаких смотрин. Поняла меня?

— Да, — отвечает шепотом и опускает голову. — Прости, я хотела как лучше. Прости…

Громко хлопаю дверью, закрываясь от ее слез. Мало того, что сама считает меня инвалидном, не способным найти себе женщину, так еще и меня приучила так думать. Эта массажистка со своими советами как нельзя кстати.

К вечеру начинается мандраж и на сцену выходят сомнения. Что, если он сделает только хуже? О чем я вообще думал, согласившись на операцию по совету какой-то массажистки в спа-салоне? На хрена я вообще туда поперся?

Полночи не сплю, давлю сухими фактами. Операцию будет делать не массажистка, а опытный хирург. Рекомендации у него отменные, от разных людей, мнению которых я доверяю. Может, и не гений, но руку на аналогичных травмах набить точно успел. А хуже и без вмешательства станет, об этом мне все врачи говорили. Раньше или позже — какая разница? Буду идиотом, если хотя бы не попробую улучшить качество своей жизни.

С утра звоню Максу, хоть и не планировал ему рассказывать, пока не будет результата. И его сияющая физиономия на экране мобильного дает решающий пинок. Слова поддержки и оптимизм сына так заряжают, что на эмоциях я еду в цветочный. Покупаю красивый нейтральный букет для той самой массажистки в качестве благодарности. Поможет операция или нет — вопрос десятый, а вот что неравнодушие очень ценно, это я уяснил крепко, на личном опыте. К тому же, по пути.

Еще слишком рано, только восемь утра, салон наверняка закрыт, но я планирую оставить букет и короткую записку у входа. Надеюсь, не сопрут. Но, когда подъезжаю, замечаю свет.

«Судьба!», — воодушевляюсь и, стараясь не растянуться на корке льда, осторожно пробираюсь ко входу.

Захожу, тихо звякнув колокольчиком, но на ресепшн никто не выходит. Снова чувствую себя сконфуженным, прохожу чуть дальше и тогда слышу, как одна женщина горько рыдает, а вторая пытается успокоить ее долгим «ш-ш-ш».

— Я для этого ее растила, скажи? — причитает женщина, в которой я сразу узнаю нужную мне массажистку. И, как обычно, женский плач заставляет мое сердце болезненно сжаться. — Чтобы такое о себе выслушивать?

— Нет, конечно, нет, — нашептывает вторая.

— Я бездушная, я думаю только о себе! Всю жизнь пальцем о палец не ударила, каталась, как сыр в масле, пока ее драгоценный папочка вкалывал. А из клуба, оказывается, знаешь, почему уволилась? Потому что спуталась с одним из игроков! И якобы мне Руслан поставил условие, либо конец интрижке и этой работе, либо — нашему браку. Да я другой член в глаза не видела, кроме его! Как она смеет мне такое говорить⁈ Она! Ей семь едва исполнилось на тот момент, что она могла видеть?

— Ну ладно тебе, чего ты…

— Чего я, — судорожно всхлипывает и шмыгает носом, а я пытаюсь понять, почему продолжаю подслушивать. И остаюсь на месте. — Да ничего. Знаю прекрасно, кто все эти выводы ей в голову положил. Подружка новая, чтоб ей пусто было. Вот что она к моему ребенку привязалась, скажи? Мужа мало? Или боится, что он и ей замену подберет, мосты выстраивает? Окей, дело ее, я почему должна при этом стать плохой? Будь хорошей за свой счет, а не за мой! Это какой-то ночной кошмар, мы полдня вчера ругались, пока она оставшиеся вещи собирала, я такого наслушалась…