После развода. Не предал, а разлюбил (СИ) - Ветрова Влада

— Что⁈ — вскидывается девушка, не выдержав. — Я не настраивала Юлю!

— И откуда же такой вывод? — едко уточняет у меня Руслан.

— Из слов Юли, разумеется. Уж явно не с потолка. Сегодня я узнала от нее, что Вика была права. Такая, как я, никогда не поймет.

Руслан сдвигает брови к переносице и поворачивается к Виктории.

— Как ты понимаешь, подобные разговоры неприемлемы. Она только с виду взрослая.

— Не зуди, — отмахивается от меня. — Вик?

— Я ничего такого не говорила, Русь, — трогательно частит девушка. — Да, мы разговариваем, обо всем на свете, но я бы никогда не стала так говорить о ее маме. Это же… мама, в конце концов.

— Какая бы она не была, — со смешком заканчиваю ее мысль.

— Я этого не говорила! — повышает голос Виктория, даже не обернувшись на меня.

— Смысл? Вполне логичное завершение мысли. Иногда и намека более, чем достаточно.

— Ну вот видимо исходя из такой извращенной логики мы и оказались в этой ситуации. Перевернуть можно любые слова! У кого что болит, знаете ли, — добавляет язвительно и на «вы», подчеркивая разницу в возрасте.

Не выдерживаю и прыскаю. Ну а что? Это очень смешно, учитывая, что трахает ее еще больший старпер, чем я. У нее не муж будет, а папик, почти вдвое старше.

— Так, все, — прерывает перепалку Руслан. — Я услышал достаточно. Поговорю с Юлей сам. Это все?

— Да, это все, — отвечаю холодно и выхожу, на этот раз хлопнув дверцей от души.

Поговорит он… знаю я, чем закончатся все эти разговоры. Белая и пушистая Виктория пару раз взмахнет ресницами, и я снова превращусь в злобную завистливую мамашу. Которая ни черта не смыслит в этой жизни.

Нет уж, спасибо. Сама поговорю со своим ребенком.

В квартиру захожу, мысленно прокручивая в голове возможный разговор. Понятно уже, что Виктория ей глубоко симпатична, да и опускаться до уровня любовницы я не собираюсь, так что выражения придется подбирать особенно тщательно. Надо дать ей понять, что я всегда открыта для любой темы, что люблю ее и не испытываю неприязни к новой жене ее отца, что желаю им счастья. А потом намекнуть, что и у меня есть чувства, сердце и остатки гордости.

В общем, вхожу подготовленная и второй раз за вечер жестко обламываюсь: Юли нет дома. Но гораздо хуже то, что нет и половины ее вещей.

Не думая о времени, сразу же звоню ей. Нервы и без того как канат, ожидание ответа только усугубляет мое состояние. Когда Юля наконец-то отвечает, на эмоциях почти кричу:

— Где ты⁈

— Я у папы, все в порядке, — скупо отвечает ребенок, вдруг возомнившая себя взрослой.

— Все в порядке⁈ — от возмущения срываюсь на повизгивание, разом растеряв всю свою рассудительность. — По-твоему, это нормально, вот так уезжать, не сказав ни слова?

— Почему же, не сказав, — едко хмыкает. — Мы поговорили. Еще днем.

— Я, наверное, пропустила ту часть, в которой ты сообщаешь мне о своем переезде!

— Я не переехала. Просто поживу с папой и Викой до свадьбы. Все равно то и дело мотаюсь, помогая с организацией и всякими мелочами, какая разница? А тебе явно нужно успокоиться, орешь, как припадочная, — последнее бурчит себе под нос.

— Да, я припадочная, — легко соглашаюсь. — Припадочная! У меня чуть сердце не встало, когда я тебя и твоих вещей не увидела! — едва выговариваю из-за хлынувших из глаз слез. — Я что, по-твоему, железная? Обо мне ты подумала?

— Я оставила записку на кухне…

— Записку! — всхлипываю и закрываю себе рот рукой, чтобы не рыдать в динамик. Проглатываю ком и пытаюсь взять себя в руки. — Записки — недостаточно. Уведомить — недостаточно. Ты сделала мне очень больно, родная.

— Мам, прости, — дрожащим голосом отвечает дочь. — Я думала, так будет лучше. Чтобы опять не поругаться.

— Я с тобой не ругалась, донь. Я с тобой — не ругалась. Ты меня даже слушать не захотела, вот как все было. И, знаешь что? Ты можешь считать ее кем угодно, это твое право. Она может быть какой угодно, это ее дело. Но для меня. Лично для меня! Она навсегда останется той, кто спала с моим мужем. Заруби себе это на носу.

Сказав последнее, сбрасываю звонок.

Жалею ли я о том, что выдала совершенно не то, что собиралась? Еще как. Я только усугубила ситуацию, это очевидно. Но вместе с этим, стало чуточку легче. Я чертовски устала быть для всех удобной.

Вытерев слезы, звоню Руслану.

— Что еще? — отвечает недовольно.

— Почему ты мне не сказал? — спрашиваю глухо. — Было так сложно хотя бы предупредить? Хотя бы перед фактом поставить, чтобы я не… — Слезы вновь подкатывают к глазам, а голосовые связки блокируются.

— Тась, в чем дело? — теперь в голосе Руслана слышится тревога. — Ты плачешь? Почему ты плачешь? Что с Юлей?

— Она в порядке, — заставляю себя выговорить. Получается ужасно скрипуче. — Я — нет.

— Почему? В чем дело?

— Я приехала, а ее нет, — кое-как договариваю и шумно шмыгаю носом. — И вещей!

— Что⁈ — медведем ревет бывший муж. — Что значит нет вещей⁈ Куда она поехала?

— К тебе, Руслан, — горько хмыкаю. — Наша дочь теперь живет с тобой. Ты не знал?

Руслан недовольно сопит в динамик, но с ответом не торопится. Естественно, потому что это — уже точно выходит за рамки. Он был на работе, а Юля не настолько беспардонна, чтобы заявиться с барахлом в их только-только свитое гнездышко без разрешения. И у кого же она его получила? Правильно, у своей новой лучшей подружки.

— Я поговорю с ней, — отвечает скупо. — Постарайся успокоиться.

— Хватит уже диктовать мне, что чувствовать, — высказываю то, что уже не первый месяц сидит в голове. — Хватит, — повторяю чуть слышно и отключаюсь.

Глава 2

Богдан

— Ты улыбаешься? — искренне изумляется Виолетта, едва проходит в мой кабинет. Часто моргает и сощуривается. — Ты улыбаешься, — констатирует ошеломленно. — Я сейчас.

Она выходит, так и не сообщив цель визита, но возвращается буквально через минуту, держа под локоть Сергея, начальника безопасности. Отличный мужик, к слову. На сегодняшний день — один из немногих, с кем я общаюсь с удовольствием. Один из немногих, кто не оставил в тяжелое время и протянул руку помощи.

— Посмотри на него, — продолжает паясничать Виола. — Мне не кажется? Он в самом деле улыбается?

— Не уверен, — бормочет Сергей, быстро подключившись к увлекательной только для этих двоих забаве. Скрещиваю руки под грудью и сталкиваю брови у переносицы. — Показалось, — уверенно заключает Сергей.

— Черт, я же видела, — досадливо цокает языком Виолетта.

— На выход, — приказываю хмуро. — Не вынуждайте меня звать охрану.

Виолетта сдается первой. Весело фыркает, с явно читаем удовольствием окидывает меня взглядом и выходит.

— А я бы посмотрел на смельчака, который посмеет тягаться со мной, — заявляет внушительных габаритов Сергей, и улыбку уже не прячу я. — Я так же выгляжу после секса.

— Ты почти не улыбаешься.

— Я женат, — флегматично пожимает плечами.

Плотнее смыкаю губы, но сдаюсь и, опустив голову, беззвучно ржу.

— Это фиаско, мужик. Так быть не должно.

— Смысл брака не в частом сексе. Смысл брака в любви. В отношениях. Кому я рассказываю? — хмыкает и проходит, закрывая за собой дверь. — Что у тебя?

— Вчера был очень странный день, — припоминаю, зависнув взглядом на пустой стене. — Я дважды был сконфужен. По-крупному. И виной тому одна и та же женщина.

— Так-так, поподробнее, — садится на стул напротив меня.

— Ничего того, о чем ты успел подумать.

— Кажется, в коридоре намечается драка, — вытягивается в струну и немного поворачивает голову в сторону воображаемого звука. Звучит, на первый взгляд, абсурдно, но факт в том, что я его не для красоты нанял. Очень полезный человек в команде. — Прости, дружище, долг зовет. — Я хмыкаю, а его взгляд становится укоризненным. — Это ж самое интересное. Выкладывай.

— Ну, начнем с того, что у меня встал.

— Где это шампанское, когда оно так нужно! — вопрошает с надрывом и поднимает раскрытые ладони к небесам.