Мириам Рафтери - По вине Аполлона
Поняв, что я имею в виду, она кивнула.
– На чердаке есть моя старая скакалка. Я пойду принесу.
Спустя пять минут мы надежно связали Феннивика, вставили ему в рот кляп и привязали к ограждению.
– Пока закроем его здесь и попросим слуг вызвать полицию, – решила я.
– Да, конечно. Но нам надо связаться с Натаниэлем, – настойчиво проговорила Виктория. – Он ни за что не женится на Пруденс после того, как мы все ему расскажем. – На ее лице появилось разочарованное выражение. – Но машины нет.
– Как мне ни неприятно об этом говорить, но, по-моему, я растянула щиколотку. – Я стиснула зубы, чтобы перебороть боль.
– Значит, идти мы тоже не можем, – простонала Виктория. – Да и все равно это слишком далеко. Как же нам добраться туда вовремя, чтобы помешать бракосочетанию?
Я посмотрела на нее, и в мозгу у меня забрезжила несуразная на первый взгляд мысль.
– Виктория, – я с усилием улыбнулась, – что ты скажешь насчет поездки на велосипеде?
Глава 13
Щиколотку у меня дергало от боли, когда Виктория и я изо всех сил жали на педали велосипедов, сначала поднимаясь на холм, потом спускаясь с него к церкви. По крайней мере мой велосипед был не таким, какие можно увидеть в музее – с одним большим передним колесом, но он был ужасно тяжелым и неудобным в управлении. Я поймала себя на том, что то и дело тянусь к переключению передач, которого там не было.
– И почему твой брат не изобрел его? – пробормотала я, когда мы с Викторией наконец подъехали к церкви.
Мы оставили наши велосипеды на ступенях церкви. Слезая с велосипеда, я заметила, что мой дорожный костюм заляпан грязью, хотя при езде я и поднимала юбку настолько высоко, насколько позволяли приличия. Жаль, что я не успела переодеться в брюки.
Виктория взбежала по ступенькам и вошла в тяжелые дубовые двери. Острая боль пронзила мне ногу, когда я с бешено колотящимся сердцем заковыляла за ней. Что если мы опоздали? Что если Натаниэль и Пруденс уже стали мужем и женой?
Церковь была набита битком; в ней собралось по меньшей мере человек триста. Десятки голов повернулись в нашу с Викторией сторону, когда мы ворвались внутрь. На лицах читалось неодобрение. Не обращая внимания на вызванный нами переполох, я полухромала, полупрыгала вслед за Викторией вдоль прохода, держась за спинки скамей, чтобы не упасть.
– Согласна ли ты, Пруденс Элизабет Пратвелл взять в мужья этого мужчину, любить и почитать его в горе и в радости, в здравии и в болезни? – звучал голос священника.
Виктория первой добралась до алтаря. Пруденс потрясенно вздохнула, увидев из-под своей изысканной белой кружевной фаты сестру Натаниэля.
– Да, – быстро проговорила она. Священник негодующе посмотрел на меня, ковыляющую к алтарю, но ничего не сказал, а повторил свой вопрос, обращаясь уже к жениху, который еще не заметил нашего вторжения.
Натаниэль медленно кивнул.
– Я…
– Ты не можешь! – выкрикнула Виктория, бросаясь к брату.
Он обернулся, челюсть у него отвисла.
– Виктория! Тейлор?! Что, черт возьми, вы…
– Я могу объяснить, – ответила я. – Феннивик…
– …Пытался убить Тейлор, столкнув ее с крыши, – перебила меня Виктория, становясь между женихом и невестой. – Я видела его, он сказал, что Пруденс его любит и что он собирается жениться на ней после того как убьет и тебя тоже.
– Да, это так, – подтвердила я. – Феннивик был человеком Руфа, получал от него деньги. Он отравил мой чай и поджег твой склад. Он признался в этом перед тем, как попытался столкнуть меня с «вдовьей дорожки».
Все краски сошли с лица Натаниэля. Он повернулся к своей без минуты жене и поднял ее фату.
– Пруденс, что тебе известно обо всем этом?
Пруденс вспыхнула как спелая клубника.
– Я ничего не знала про убийство. Квентин мне об этом и словом не обмолвился.
– Квентин, вот как? – Лицо Натаниэля приняло угрюмое выражение. – Значит, ты признаешь, что… встречалась с ним?
Она прикрыла рот рукой.
– Ох, Нетти, я никогда не хотела обидеть тебя. Ты должен этому верить, – тихо проговорила она. – Но я не могла не любить его, с самого начала я любила его. Но папа не одобрял этого. Он сказал, что Квентин мне не пара.
– И был прав, – проворчал Мортимер Пратвелл, сидевший в первом ряду. – Этот человек развратник и игрок, хотя он казался достаточно толковым служащим. Очевидно, и в этом отношении я неправильно судил о нем.
– Непохоже, чтобы вы так думали, когда говорили Руфу, что необходимо заняться моим кузеном, – возразила я, не обращая внимания на сдавленные рыдания Пруденс. – Вы ведь наняли Феннивика, чтобы устроить пожар на складе Натаниэля.
– Это была идея Руфа. Я понятия не имел, что он или Феннивик хотят кому-то причинить вред. Я до сих пор не могу понять, что толкнуло этого человека на подобную подлость.
Рот Натаниэля превратился в жесткую линию.
– Подозреваю, что если вы проверите свои бухгалтерские книги, вы обнаружите, что ваш доверенный служащий манипулировал фондами, чтобы расплатиться с долгами. Ходят слухи, что он по уши в долгах.
Пруденс скатала в комок свой мокрый платок.
– Ах, Нетти, ты всегда так хорошо ко мне относился, был настоящим джентльменом. Я… я не достойна тебя…
Рыдая, она подхватила свой кружевной шлейф и выбежала из церкви. Грейс Пратвелл вскочила и бросилась за дочерью, а за ними последовал и отец Пруденс.
Натаниэль не удостоил их больше и взглядом, а вместо этого шагнул ко мне. На глазах у всех присутствующих в церкви, застывших в изумленном молчании, он взял мои руки в свои.
– Тейлор, я вел себя как дурак. Мне не следовало оставлять тебя одну, – тихо, так что только я могла его услышать, сказал он. – Ты пыталась предупредить меня, мне нужно было тебя слушать. Подумать только, я чуть было не потерял тебя…
Я взглянула на него и в его глазах увидела отражение собственных чувств. Необычное тепло разлилось по всему моему телу с головы до ног и до меня вдруг дошло – я же люблю Натаниэля.
– Все в порядке, – потрясенно прошептала я.
Я хотела было подойти ближе к нему, но нога у меня подвернулась, я споткнулась и чуть не упала.
– Ты ушиблась, – заметил он, поддержав меня. Вокруг глаз появились морщинки от беспокойства за меня, которое быстро перешло в гнев.
– Это всего лишь растяжение, – в смущении пробормотала я.
– Где этот негодяй Феннивик? Я дух из него вышибу.
– Виктория и я связали его, заткнули рот кляпом и заперли на чердаке. Сейчас, наверное, полиция уже увезла его в тюрьму.
Он высоко поднял брови.
– Ты и моя маленькая сестренка сделали это? Две женщины – одни?
Уголок рта у меня приподнялся в улыбке, означающей «я же тебе говорила».
