Марина Порошина - Би-ба-бо
Город, чистенький и ухоженный, ее очаровал. Пока она гуляла по немногочисленным куравленковским улицам и единственному проспекту, Антон развернул бурную деятельность. Миллиона долларов ему не понадобилось. Половина суммы ушла на то, чтобы фамилия никому не известного Антона Ракова, журналиста по образованию и учредителя никому не известной в Куравленко собственной фирмы «Паблик рилейшнс», оказалась в списке кандидатов на выборы в Госдуму, и на издание трехсотстраничного сборника стихов и прозы «Куравленко – любовь моя». После того как книга вышла в свет и о ней рассказали по местному радио, необходимое количество подписей для выдвижения собрали за пару дней без всяких усилий со стороны Антона. Напротив, немногочисленные активисты избирательного штаба едва справлялись с нашествием добровольцев, желающих помочь. А потом он организовал в местном Дворце культуры строителей поэтический марафон: пять дней без перерыва, днем и ночью местные поэты читали свои стихи, сменяя друг друга, а друзья и родственники подносили им воду и бутерброды. Мероприятие специально приглашенные уполномоченные зафиксировали как мировой рекорд, и куравленковский марафон занесли в Книгу рекордов Гиннесса. После чего трое конкурентов тихо умерли сами, и одного из них еле упросили остаться, чтобы не сорвать выборы и создать требуемую альтернативу.
В день выборов на участках было столпотворение, куравленковцы внесли Антона Ракова в Думу буквально на руках при небывалой стопроцентной явке на избирательные участки. Надо отдать ему должное – деньги Антон вернул, Ларису не забывал, всегда помогал чем мог. А когда она приезжала в Москву по делам, водил в самые шикарные рестораны и одаривал билетами в театр на VIP-места, сам ходил с ней, и тогда в зале шушукались и показывали на них пальцем, потому что Антон уже успел прославиться на всю страну несколькими громкими кампаниями, которые кончились ничем, но всем запомнились.
Лариса не заметила, как ушла следователь. Она попрощалась, и Лариса ей ответила. Удивительно, но в последнее время она научилась не замечать событий и людей, которые ее не интересовали в данный момент. Раньше все желающие пообщаться могли поглощать ее время и внимание в любом желаемом количестве, а теперь она попросту отключалась от человека, внешне оставаясь внимательной и вежливой. И он увядал, оставляя Ларису в покое. Она научилась быть жесткой и отстаивать свои интересы. Плохо это или хорошо, но такой Лариса себе нравилась гораздо больше. Вот только мама не могла принять ее теперешнюю, и они стали общаться совсем мало…
Лариса взглянула на часы – пора собираться с мыслями, ей предстоит произнести «тронную речь», как называли девочки из рекламного отдела ее непременное выступление перед теми, кто пришел на день открытых дверей. Она никогда не говорила по бумажке и даже не готовилась заранее, зная, что живое общение гораздо выигрышнее. Поступала так: выходила в вестибюль, где менеджеры вели запись новичков и убеждали еще сомневающихся, и наблюдала за пришедшими. Придумывала их истории, характеры. Со временем поняла, что угадывает почти стопроцентно. И, придя в зал, начинала говорить, обращаясь к какой-то одной слушательнице, придуманной или угаданной ею. Возникала иллюзия доверительного общения, уходил ненужный напор, излишне гладкие и оттого пустые формулировки. Линда утверждала, что у Ларисы талант психолога-нейролингвиста. Программа похудения, взятая за основу в Центре «Твоя фигура», была основана на системе НЛП: клиентам полагалось внушать, что сейчас они ничто, но, пройдя курс лечения, смогут достичь совершенства. Лариса окончила успешно курсы НЛП, однако систему недолюбливала, потому что по неискоренимой привычке выпускницы филфака свято верила, что человек – это звучит гордо, и первоначальный этап по возможности смягчала, о чем просила и своих сотрудников. Зато занятия во второй половине «семестра» превращались в уроки хвастовства и самолюбования, на которые ее «девочки» летели как на крыльях и подсаживались на них, как на наркотик.
Спустившись в вестибюль и незаметно присев возле крайнего столика, Лариса наблюдала за царящей вокруг суетой. Пикет, похоже, лишь привлек внимание уважаемой публики, тем более что репортаж с места события и ее интервью успели протолкнуть в дневные выпуски новостей на нескольких каналах. За ближайшим столиком сидела женщина лет сорока пяти. Приятное усталое лицо, вес почти в пределах нормы, ну, пара лишних складочек на животе и спине. Многовато косметики, очень дорогая одежда. Ей надо, пожалуй, не столько похудеть, сколько заняться осанкой да подкачать пресс, и все встанет на место. Она привыкла сутулиться, от этого кажется расплывшейся и невысокой. Наверное, женщина недавно встала перед зеркалом и вдруг испугалась, поняв, что ей уже сорок пять. Сын женился и отпускает шутки насчет самой лучшей на свете бабушки, мужу – еще только сорок пять, и у него впереди немало карьерных ступенек… А ей уже не подходит привычный джинсово-водолазочный стиль в одежде, но костюмы на теток приводят в ужас. В общем, все хорошо, а тоска, хоть волком вой.
Историю миловидной шатенки, стоявшей поодаль, Лариса уже знала от девочек – та пришла на запись вчера и честно рассказала, какие обстоятельства привели ее в Центр. Ее муж, один из лучших в городе специалистов по сварке, получил приглашение поработать год в Великобритании. Она с ним поехать не могла, так как дорожит своей работой и не знает языка. Перед отъездом муж вручил ей большую яркую коробку, наказав открыть в день серебряной свадьбы. В коробке оказалась изумительной красоты норковая шубка удивительного розово-палевого цвета, невесомая, летящая и безумно дорогая. Шубка была маловата, очевидно, влюбленные глаза мужа все еще видели жену тоненькой, как стебелек, девочкой; с ней он познакомился в колхозе перед первым курсом и опекал по сей день. Она объехала все меховые магазины, пытаясь найти такую же шубку побольше размером, но муж, позвонив в день годовщины, о которой, надо отдать ему должное, никогда не забывал, и насладившись положенными восторгами, сообщил, что второй такой в городе нет, эту привезли из Канады специально по его заказу. Она должна была поехать к мужу в октябре, в отпуск. И решила, что поедет только в этой шубке назло погоде, лишним килограммам и проискам тамошних защитников животных. Кстати, подумала Лариса, надо будет сказать менеджерам, чтобы предложили ей VIP-группу, пока они плохо работают с новой программой.
Большинство же дам являло собой действительно печальную картину: щеки, плечи, животы, бедра, могучие груди – все это почему-то было упаковано в тесноватые или туго обтягивающие одежки. Очевидно, владелицы излишеств считали, что если уж не нежный трикотаж, то неподатливая джинсовка сдержит напор фактуры и убавит на глазок пару сантиметров, но добивались обратного эффекта. Может, пригласить на одно из занятий дизайнера по одежде? Дамы неприязненно косились на высоченную девицу в чудом держащихся на бедрах джинсах. Бедра были в самый раз, как и прочие части тела. Можно было подумать, что худосочная девица забрела по ошибке на этот праздник жизни. Лариса тоже удивилась бы, но два с половиной года работы избавили ее от подобной реакции. Наверняка девица мнит себя фотомоделью или готовится к конкурсу «мисок», как называли горожане участников городского конкурса красоты «Мисс Екатеринбург», и лишние сто пятьдесят граммов портят ей самооценку. А вообще, молодец девочка – береги вес смолоду. Еще бродили с независимым видом несколько представителей мужского пола. Браво, отдел рекламы! Раньше мужчин не было вообще, а теперь они тоже заглядывают – кто с подругой, а кто и сам по себе. В смешанных группах, конечно, появлялись проблемы, приходилось на ходу что-то корректировать, но зато дамы подтягивались и мобилизовывались невероятно, даже возникали романы, и ради этого стоило рисковать.
