По имени Ангел (СИ) - Некрасова Лана

Распустила рыжие длинные волосы по белым, нежным плечам.

Облачившись в тонкую шёлковую белую ночную рубашку, она легла на свадебное ложе, чтобы в эту первую брачную ночь стать из девочки — женщиной, из ребёнка — женой, а в будущем — самой лучшей мамой для своих детей. Она никогда не выдаст своих дочерей замуж против их воли, они будут учиться, даже, если им придётся идти против всех. Её дети будут самыми счастливыми и любимыми.

Анзор омыл ноги девушки из чайника, предназначенного специально для данной церемонии, произнёс молитву, попросив Аллаха о счастливой семье и детях, и сделал то, что должен был.

Он не чувствовал страсти и сильного желания, подобных тем, что были у него с той — любимой, настоящей Лаурой.

Его движения были схожи с работой, с вынужденным актом. Его невеста смотрела на него безучастно, лишь иногда прикусывая губу и сжимая маленькими кулачками белоснежную простынь. В конце она вскрикнула, но не от удовольствия, а от пронзительной боли. Кровь пролилась, окрасив багровыми пятнами свадебную постель.

Анзор не понял, было ли ему приятно или нет, но он почувствовал облегчение. Он сделал всё правильно.

— Слава Аллаху! — он вслух поблагодарил Всевышнего за всё!

Впредь, чтобы не случилось — он муж, и отвечает жизнью за свою жену!

Он будет жить так, как велит ему его религия! Ведь на всё — воля Аллаха!

Глава 40. Я теперь не одна!

В этот морозный день последнего месяца зимы, нечего было и думать о вылазке на воздух. Я посмотрела в окно.

В пространстве холода, пронизывающего до мурашек, порхали пушистые снежинки, похожие на маленьких белых бабочек.

Детвора со скрипом и хрустом, слышимом даже дома, бегала по снегу во дворе, который светился перламутром на поверхности от яркого, белого, февральского солнца и слепил глаза.

Между веток деревьев сочились полуденные лучи, поблёскивая на их опушке бриллиантами из ледяной крошки.

Я заварила свежий чёрный чай и, поставив на подоконник кружку, из которой извилистой струйкой поднимался белый пар, стала медленно отпивать горячий терпкий напиток. Изредка подносила ко рту и откусывала шоколадные трюфели из хрустальной вазы, как раз к месту стоявшей на компьютерном столике подле окна.

Где-то на кухне копошился Игорь, выискивая себе добычу из продуктов на обед. То и дело створка холодильника похлопывала, и его содержимое улетучивалось со скоростью аппетита голодной роты солдат.

У батареи клубочком свернулись коты, образуя своими тельцами серо-чёрный пушистый пазл в виде знака «инь-ян».

Неожиданно я ощутила резкую боль в животе. И тут же, по моим ногам полилась какая-то жидкость. О нет! Отошли воды!

Я испугалась и громко завопила:

— Игорь! Скорее, скорую!

Испуганный брат метался по комнате, будто напрочь забыл, где находится телефон и как им пользоваться.

— Да скорее ты! Вызови скорую! Я рожаю! — взвизгнула я, глядя умоляюще на Игоря.

— У тебя же только восьмой месяц. Рано ещё… — дрожащим голосом произнёс он.

— Близнецы рождаются раньше! Всё идёт, как положено! — Аййй… Больно… Схватки… — застонала я, держась обеими руками за свой огромный живот.

Игорь трясущимися руками взял телефон и набрал неотложку.

Я же пошла собирать сумку в родильный дом. В принципе, она уже была готова заранее. Но нужно проверить — вдруг что-то забыла положить.

Фууух! Всё готово! Но почему меня не покидает чувство, что чего-то не хватает? — Конечно! Мне не хватает любимого Роберта — отца наших малышей. Один Бог знает, как я хочу ему позвонить и сообщить, что роды начались! Но моя гордость и страх быть отвергнутой не дают этого сделать.

Стиснув зубы от боли и сдерживая стон, я поплелась к выходу, где меня уже ждали врачи.

***

Я родила сама, меня не обезболивали. Зачем рисковать, используя наркоз, тем самым, подвергая опасности здоровье детей. Да, к тому же, я привыкла испытывать боль и мучения в прошлой жизни.

Но эта боль, в отличие от прежней, не была напрасной. Я дала жизнь сразу двум новым людям — моим сыновьям. Я так благодарна Богу, Вселенной, Создателю, Высшим Силам — (всем Высшим Существам, чьё имя пришло мне на ум) за такой щедрый дар. Наверное, это первый раз в жизни, когда я поверила в Его существование. Господь меня отблагодарил за все предыдущие страдания этими прекрасными и здоровыми мальчишками.

Когда мне их принесли впервые на кормление, я посмотрела на их круглые блестящие глазки с длинными ресничками, походившие на чёрные бусинки, и поняла, что они копия своего папы. Теперь не было сомнения, что близнецы — это сыновья моего Роберта. Боже! У них такие же, чуть оттопыренные ушки, как у него! И малюсенький подбородок также дерзко выпирает, обозначая крошечную ямочку в середине.

Да здесь не нужно даже делать анализ на ДНК! Всё и так ясно и понятно, что это дети Роберта! Это плоды нашей безумной любви и отчаянной страсти!

***

Сегодня меня с малышнёй выписывают.

Забирать приедут Наташка с Богданом и брат Игорь. Обидно конечно, что не будет их отца, но сейчас мои мысли заняты только уходом за двойняшками. Я даже не предполагала, что заботиться сразу о двух младенцах будет так тяжело!

Я стала похожа на робота, который погряз в домашней рутине. Бесконечная смена пелёнок, кормление, купание. — Только я покормлю одного — другой уже просыпается и кричит.

Я забыла, что такое сон, и у меня не было даже времени, чтобы самой нормально поесть и сходить в душ.

Даже в редкие минуты тишины, в моих ушах стоял фоном детский пронзительный плач, похожий на кошачье мяуканье. Казалось, что я просто схожу с ума.

Спасибо Наташке — она не оставила меня одну. Она забегала ко мне на пару часов, чтобы помочь.

— Послушай, Ангелин, а ты имя дала пацанам? — спросила меня подруга, укачивая одного из малышей, пока я кормила второго грудным молоком.

— Я хотела бы, чтобы Роберт тоже поучаствовал в этом. Интересно, как бы он их назвал? — мечтательно сказала я, рассматривая сыновей.

— Не думаю, что до него успели дойти слухи, что ты уже родила. Так что, называть придётся самой, — развела руками Наташка.

— А я и не мечтаю. Главное, что у меня есть его частички. Вот они — его гены! Лежат и агукают — довольные и сытые, — умилялась я, глядя на пупсиков.

— Какие хорошенькие! Роберт дураком будет, если от них откажется, — хихихнула подруга.

— Я назову их Ян и Дан.

— Хорошие имена! Одобряю! — заулыбалась Наталья.

Жизнь всё сама расставит по местам. Будут ли Ян и Дан расти с родным отцом или нет — не знаю! Но одно знаю точно, что я теперь не одна!

Глава 41. Как закалялась сталь

Солнечный тёплый свет пробивался сквозь серое угрюмое небо и освещал небольшую уютную комнату, где мирно посапывали Ян и Дан в своих кроватках, поставленных паровозиком у стены с фиолетовыми обоями. Желтовато-красные лучики бегали по их личикам, согревая и убаюкивая. Несмотря на то, что за окном ещё очень холодно и бушует поистине зимний ветер, а снег даже и не думает таять, ласковое солнце уже предвещает наступление весны и становиться ярче, теплее и мягче. Скоро март!

Ян начал пищать, за ним подтянулся Дан, в многоголосии крики превратились в мяукающий хор, и мне пришлось срочно ими заняться.

Поменяв подгузники, я быстро переложила сыновей в манеж, чтобы спокойно приготовить смесь для их кормления.

Пока я занималась рутиной на кухне, заняв делами свои руки, мой мозг погрузился в воспоминания.

Какие громкие слова: «Моей ты будешь навсегда!» О боже, какие красивые речи я слышала от тебя, любимый мой — можно хоть роман писать. Ты говорил, что любишь, что никогда не предашь. Помнишь, как клялся быть со мной вечно, что бы не случилось? Роберт, ты не сдержал ни одно из своих обещаний!

Ты не поверил и в мою любовь, раз так легко от меня отказался. Ну и живи в иллюзиях, думая, что я разлюбила тебя. Веруя в то, что является твоими страхами и выдумками — в то, что эти красивые малыши рождены не от тебя. Ты сам лишаешь себя счастья растить своё продолжение.