Укради меня (СИ) - Ромазова Анель

Осознал в полной мере смысл значения – совместимость. Когда тебе не только достоинства нравятся, но и недостатки не бесят.

Ревнует. Да и хрен с ним. Мозг выносит, и это не внапряг. Я так-то тоже не подарок.

Киса моя не тюльпан, как фантазировал по первому впечатлению. Дикая роза - царица цветов. Дико растущие, они ж еще сочнее. Везде пробьются, где есть солнечный свет, даже между булыжников.

Сам себе завидую, что удалось разглядеть и не трухнуть, продираться сквозь колючки вокруг нее. Сорвал свой аленький цветочек с определенной целью – в одного любоваться.

Бреюсь и с не сходящей улыбкой подсматриваю через зеркало за Ликой. Присев на корточки, растряхивает и достает вещи из стиральной машины. За ребрами тепло разливается. Уютом и комфортом, то чего мне не хватало.

Я, стопроцентно, возле нее превращаюсь в одомашненную скотину. Кайфую от неторопливой бытовухи и от присутствия своей маленькой женщины.

Вот и зря, батю не слушал. Тот как два стопоря вжарит, сразу переходит к поучительному ликбезу. Понравилась, говорит, девушка. Понял, что не одноразовая, хватай и вези к себе. А что почем, потом разберетесь. Истину глаголил генерал. Мужик - он как путеводная звезда, ведет свою прекрасную половинку твердой рукой. Дрогнет рука - считай, потерял авторитет и женщину потерял. Терять я - не намерен.

Споласкиваю остатки пены. Наношу лосьон, не переставая глазеть. Лика выпрямляется, пальчиком чертит у меня на спине ломаную линию.

- Мое любимое созвездие. Саша, – проговаривает негромко и по буквам, тут же, всей ладошкой проходится.

Делаю шаг и перекрываю выход из ванны. Киса розовеет в смущении, когда просматриваю сверху до низу. В особенности, задерживаясь на том, что скрывает короткое полотенце. Голенькая под ним. Сам раздевал. На коже медовый загар и немного влаги после душа. Корю себя, что как неандерталец, всю шейку ей щетиной искромсал. Посчесывал везде, где только можно. Заглаживаю портачки, целуя красные отметины и делаю засечку в голове – с небритой рожей, не соваться.

Киса прикусывает припухшие губки, переводит взгляд ниже. Член уже натягивает палатку из махры.

- Саш, мы же недавно….- Замечает, что отступать я не намерен. Руки тяну, губы не отрываю. Вспыхивает и выставляет между нами тряпье в защиту, – Я только развешу, чтоб не помялось.

Надо бы притормозить и перенести еще одну «кардио нагрузку» на вечер. Ничего не могу, с собой поделать. На пляже все ограничения раскололо вдребезги. Ненасытность сдерживать, уже нет надобности. Мы с Ликой в той фазе отношений, когда желание одно - заграбастать свою самку. Трахать до потери сознания и отказа жизненно важных органов. Все слова сказаны. Пришел черед, делом доказывать.

- Чем будешь заниматься, пока меня не будет? – выхожу вслед за Ликой на балкон .

Она поторопившись, роняет трусики на пол. Присаживается, чтобы их поднять и разложить на сушку.

Ведь не продумано, но соблазняет же. Киса у меня от природы грациозная. Сама, вряд ли догадывается, что наделена манерами королевы и телом Венеры. Этот изумруд пока без огранки. Побуду ювелиром , расплавлю скованность и неуверенность. Засияет моя нежность, все вокруг ослепнут.

- Вещи немного просохнут и..ну как бы..в банк съезжу .

Не съездишь. Нехер этому утырку деньги возвращать – думаю тайком и недовольство нарастает. Долго придется Лику отучать, везти воз за грехи родителей.

- А потом? – точит меня интуиция подкапнуть поглубже.

- Потом домой. Переоденусь и у меня еще четыре заказа на сегодня.

Я как-то против, что девочка в двадцать лет вкалывает, как раб на галерах, намывая полы.

Внезапно бесит, что ее никто не удосужился спросить, что ей самой интересно. Я конечно в курсах, что так половина России живет. В момент одичавший внутри волчара, воет, стоит только представить, как родственнички могли ей всю жизнь испохабить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что зона, что вынужденный брак. По мне, так одно и то же. Тюрьма, она не всегда за решеткой скрывается. Это ж надо додуматься, подложить свою дочь под извращенца. Как спалось бы ее мамаше, зная, что дочка слезами захлебывается.

Нее. Теперь основная забота Кисы Я, Я и еще раз Я. Для души пусть, ради бога, чем хочет увлекается, о деньгах больше не беспокоится. Обеспечу.

Затягиваю потуже набедренную повязку, член дергается так и норовя распахнуть занавеску. Сдвигаю пластиковую створку пошире и закуриваю.

Узыриваю под балконом утренний движняк, в него и сбрасываю накатившую свирепость, чтобы Лике не перепало. Она пристраивается под бок, вроде перемены не замечает. Либо, хорошо маскируюсь.

Злюсь ведь, не на нее. Ее я люблю. С ней я нежничаю так, что на всех других не остается. Одной рукой держу сигарету, выдыхая дым подальше от Лики, другой перебирая влажные волосы.

- Мне нравится запах табака, и от тебя вкусно пахнет, – мурлычет котеночек. Попочкой своей по члену елозит. Ткань между нами портит удовольствие, делая из ощущений суррогат.

Переключаюсь на волну - потерпеть до вечера. Быстрей начну – быстрей закончу. Потом уже, расквитавшись со всеми, вырублю мобилу, повешу на двери табличку « Не беспокоить» и займусь Кисой основательно, без помех.

- Угу, не дышала бы . Еще детей от меня рожать, – целую ароматную макушку.

- А тебе их делать, - ее правда. Здоровье потомства - наша ответственность. Лика, вдруг, подхватывается, смекнув, что рановато обсуждать расцветку на пеленках, - Сашка, не так же быстро. Повстречаемся, поживем вместе и вообще, дети это не раньше, чем после свадьбы. – возмущается моей напористостью, тушуется тому что сказала, - То есть, не так выразилась. Я не намекаю про женитьбу. Да блин..нам еще предстоит, друг друга узнать и приспособиться, - поправляется определившись.

- Лик, я медленно ездить не люблю, – ее как-то грузит, мое замечание. Смазываю категоричность милейшей улыбкой в своем арсенале. У Лики тревожность рассеивается. Чувствую себя тонким манипулятором. Во благо использую ее слабости. Поглаживаю щеку тыльной стороной ладони. Проникновенно креплю наши взгляды в одной точке, – Кисунь, встретишь меня вечерком голенькая на кровати. Давно мечтаю.

- Если успею, – отвечает уклончиво. Давай делись мыслями, я их незаметно подкорректирую. Внешне же изображаю сплошное участие и соучастие, - Саш, я тебе сразу скажу. Сама долг перед Рытниковым закрою и на шее у тебя сидеть, не собираюсь. Я тебя люблю, но решать буду сама, когда мне переехать и ..ну..все остальное.

Образно соглашаюсь, умалчивая о том, что домой она уже не вернется. Из квартиры сегодня тоже не выйдет. Нарешалась уже сама. Дорастягивались до того, что чуть не расстались. До Лики, определенно, совсем не дошло, в какого махрового тирана она влюбилась. Поздняк метаться и заднюю сдавать. Пусть отсыпается, ужин готовит, а мужчина все порешает.

- Кисунь, я сегодня без обеда, сделай мне бутеры с собой, – разряжаю обстановку и отвожу подозрения. Глазками своими колдовскими зелеными смотрит.

- С любовью, Сашечка, сделаю. И кофе покрепче в термос. Все как тебе нравится.

Ну как же тут, не зализать Кисуню. Я ее не просто целую – поглощаю. Возобновившаяся похоть, кипятит мозги. Ликины сладенькие стоны обрушивают кровь к неравнодушному органу. Младший по званию друг, восстает вековым дубом. Навязывает свое похотливое мнение.

Забить на работу. Слушать, как она нетерпеливо стонет подо мной - Еще…еще..боже, Саша, ..боже. Вот, та мелодия, что никогда не надоест.

Но у меня в камере два уебка болтаются. Пока адвокаты не нагрянули, необходимо из них чистосердечку вытрясти. Нагнать по свежаку жути, чтоб на суде не отказались от своих слов, не заныли, что показания из них выбили.

Да и трахаться на скорую руку, после всех произнесенных «люблю», это как надругательство. Меня же снова возвели до бога и романтика. Воздержусь и потерплю. Необходимо приукрасить трогательный оттенок своей нежности.