Карен Роудз - Сердцу не прикажешь
Она подняла голову и с удивлением уставилась на Квинта. Казалось, у него не хватает смелости войти. На нем был безупречный серый костюм в тонкую полоску и синий галстук, точно того же оттенка, что и постельное белье на кровати в его квартире. У Элизабет перехватило дыхание, на какое-то мгновение она лишилась дара речи. «Что за чертовщина, – подумала Элизабет. – Стоит ему появиться рядом, как я буквально задыхаюсь!»
– Я всюду искал тебя, – начал Квинт дрогнувшим голосом. От былой самоуверенности не осталось и следа.
Квинт вошел в кабинет и приблизился к столу. Элизабет заметила темные круги под глазами. Очевидно, не ей одной пришлось провести бессонную ночь. Она все еще пыталась осмыслить результаты своих наблюдений, когда Квинт нагнулся над столом и положил перед ней желтую розу.
– Я люблю тебя, Элизабет, – сказал Квинт и, медленно выпрямившись, направился обратно к двери. – Надеюсь, мы сможем выпить вместе кофе. Ну и поговорим о вчерашнем вечере.
Элизабет не могла отвести глаз от прекрасного цветка. Самые трепетные порывы ее души и тела, казалось, нашли воплощение в полураскрывшемся бутоне. А она-то надеялась, что там, возле лифта, выплакала все свои слезы. Оказывается, ушел только гнев, а боль осталась. Она мертвой хваткой вцепилась в ее горло. Глаза Элизабет уже в который раз наполнились слезами.
– У меня еще есть работа…. – растерянно произнесла она и, не поднимая глаз, углубилась в чтение разбросанных по столу бумаг. Она боялась поднять глаза. Заглянув в них, Квинт понял бы, как он нужен ей. Нет, она не вынесет еще раз это испытание. Квинт любит ее, но в его жизни ей нет места. Более того, в его жизни нет места ее мечтам. Хорошо, что он хотя бы был с ней откровенен.
– Прости, – покорно сказал Квинт.
Она ждала еще каких-то слов. Гнетущее молчание повисло в воздухе. Когда Элизабет наконец в нетерпении подняла глаза, в дверях никого не было.
Был воскресный вечер. За столиками ресторана на крыше «Парквей Армз Отеля» сидели немногочисленные посетители. Грант Холбрук коротал время за стойкой бара, в одиночестве потягивая коктейль «Манхэттен». На противоположном конце зала в отдельном кабинете мирно беседовали два господина. Грант знал в лицо обоих, но лично был знаком только с Джорджем Кином. Дородный хозяин отеля был, как обычно, энергичен и один за другим отправлял в рот сладкие крендельки. Бармен едва успевал наполнять вазочку. Другое дело – его собеседник Квинтон Лоренс. Даже в неярком освещении он выглядел не лучшим образом. Грант невольно посочувствовал ему.
Час назад он беседовал по телефону с Элизабет. Ничего особенного она ему не сообщила, но Грант слишком хорошо ее знал, чтобы не догадаться о недосказанном. На любовном фронте серьезные неудачи. И Квинт, и Элизабет в равной степени чувствовали сейчас себя обиженной стороной. Правда, в случае с Лоренсом у Гранта не было особой уверенности, что это чувство незаслуженно.
Грант принялся за второй «Манхэттен», озабоченный лишь тем, чтобы к концу ожидания все-таки сохранить трезвость, В этот момент Кин наконец собрался уходить. Судя по всему, Лоренс хотел последовать его примеру. Заметив это, Грант выскользнул из-за стойки бара и встал на пути футбольной экс-звезды.
– Мистер Лоренс? – обратился он, протягивая руку для рукопожатия. – Вы не будете возражать, если я задержу вас на несколько минут?
– Я собирался уходить, – ответил Квинт, твердо пожав руку.
Однако Грант не собирался отступать.
– Меня зовут Грант Холбрук, – представился он. – Я друг Лиззи. То есть Элизабет.
Лоренс в течение нескольких секунд, не отрываясь, смотрел на стоявшего перед ним мужчину небольшого роста. Затем он занял прежнее место и жестом пригласил Гранта сесть. Пока тот усаживался, Лоренс подозвал бармена и заказал напитки. Бармен суетился возле них, а мужчины молча изучали друг друга.
– Думаю, Лиззи рассказывала вам обо мне, – начал Грант.
– Ну, не совсем так. Просто она говорила, что вы помогаете ей продать кукол. – Лоренс крутил стакан в руке, не поднося его к губам. – Однако я догадался, что между вами существует нечто большее.
– Существовало когда-то, – закончил его мысль Грант. – Мы были помолвлены. – Лоренс поднял глаза на Гранта. – Но это старая история, – продолжал тот. – Теперь мы просто добрые друзья.
– А-а-а, – с некоторым облегчением протянул Лоренс.
Грант не знал, как приступить к интересующему его предмету. И, отбросив всякую деликатность, спросил без обиняков:
– Могу ли я говорить начистоту? Мы с Лиззи старые друзья. И в отеле я знаком со многими, включая босса. Так что я посвящен во все внутренние дела. Скажу откровенно, некоторые слухи, касающиеся Лиззи, чертовски меня беспокоят.
Лоренс смотрел на Гранта не мигая и ожидал продолжения разговора. «Непонятно, что он за человек», – подумал Грант, разглядывая предполагаемого любовника Лиззи.
– Я слышал о вашем пари с Джорджем Кином, – продолжал он, пристально следя за реакцией собеседника. – Злые языки утверждают, что вы стремились заключить с фирмой глобальный контракт и использовали Лиззи как пешку в своей игре.
– В ваших устах история звучит довольно неприглядно, – заметил Лоренс, поморщившись, и, опустив глаза, медленно отпил из стакана.
– Что ж, изложите ее иначе, если сможете, – пожал плечами Грант.
Лоренс задумчиво поиграл стаканом и, оставив на крышке стола гирлянду из влажных следов, наконец сдался.
– Я действительно заключил с Джорджем Кином пари, – признался он.
– О котором Лиззи понятия не имела, – докончил за него Грант. – За это я ручаюсь.
– В этом была моя ошибка, – промолвил Лоренс, уткнувшись лицом в ладони. – Мне следовало с самого начала поставить ее в известность. Условия пари непосредственно затрагивали ее. Моя победа была бы обеспечена лишь в том случае, если бы Элизабет сумела добиться для себя места Мадж. Ведь она хочет этого. Вернее хотела.
– Почему же вы не расскажете ей обо всем теперь?
– Не могу, – ответил Лоренс, решительно замотав головой. – Представляю, как она разгневается. Я уже оказался в ее черном списке. – Он замялся и добавил: – Мы несколько повздорили вчера вечером.
– Я так и думал, – заключил Грант. Разумеется, он не ожидал от Лоренса объяснений и уж тем более отчета о том, что произошло. Поэтому Лоренс несколько удивил его, опустив на крышку стола тяжелый кулак и устремив на него сверлящий взгляд темных глаз.
– Мне было бы наплевать на этот контракт, если бы он никак не затрагивал Элизабет. Но что меня действительно чертовски беспокоит, так это ее навязчивая идея, связанная со злосчастными куклами. Я не могу избавиться от ощущения, что куклы нужны Элизабет как предлог для того, чтобы избежать необходимости испытать на деле свои способности. Вчера вечером она сказала мне, что собирается оставить работу в отеле. Но ведь не могла же она в одночасье потерять интерес к цели, которую вынашивала не один год, – к открытию собственного дела. Все это представляется мне полной бессмыслицей.
