Джоан Хол - Уйти и вернуться
Голос достиг сознания Алисии, как сквозь туман. Но даже этого хватило, чтобы она вздрогнула, поймав себя на мысли, что он ей знаком. Низкий, дружелюбный женский голос.
Она попыталась повернуться, но объятия Шона были так крепки и тесны, что ей не удалось высвободиться ни на дюйм.
Она услышала, как он тихо вздохнул, нехотя ослабляя свою мертвую хватку, чтобы взглянуть на вошедшую.
— Благодаря вашим стараниям, Летиция, — проговорил он.
Женщина рассмеялась.
— И моей настойчивости, — ласково добавила она.
Шон глубоко вздохнул.
— Я так благодарен вам. Алисия наконец пришла в сознание.
Его голос дрожал, выдавая глубокое волнение.
— Это пока не факт, — сказала женщина. — Мне необходимо осмотреть больную.
Она едва заметно улыбнулась.
— Но я не могу сделать этого, пока вы…
Шон рассмеялся с облегчением.
— Мы так долго не виделись, — проговорил он, выпуская Алисию из своих объятий.
Алисия нахмурилась, размышляя. Кто эта женщина? Врач?
Шон ответил на ее немой вопрос.
— Теперь все в порядке, доктор?
Он уложил Алисию в постель, не обращая внимания на протесты. Докторесса кивнула.
— Это мы выясним после осмотра.
— Шон, — пробормотала Алисия, протягивая к нему руки. — Ты не уйдешь?
— Нет, милая. Я буду рядом.
— Вам незачем беспокоиться, — твердо проговорила докторесса. — Это не займет много времени.
Алисия нехотя отвела свой взгляд от Шона. Он выглядел так прекрасно, так замечательно, так чудесно! Он был реальным. Он был на самом деле. Впервые Алисия поверила, что действительно очнулась от страшного сна.
Ее глаза широко распахнулись, когда она перевела свой взгляд на врача. Это была высокая, статная чернокожая женщина лет тридцати.
— Летти? — прошептала пораженная Алисия.
— Летти? — переспросила врач, не скрывая своего удивления. — Но меня никто так не называет.
Она пожала плечами и улыбнулась.
— Кроме моей старушки мамы в Олбани, Джорджия.
Алисия смутилась. Она чувствовала себя ужасно уставшей. Знакомые образы всплывали в сознании. Патрик. Летти. Тетушка Кэролайн. Дядюшка Уильям. Старина Том, муж Летти. Его бойцовские петухи. Доблестный Лафайетт, выливающий кровь из сапога. Павший смертью храбрых Роберт, возлюбленный сын своих несчастных родителей. Миссис Кэмпбелл. Патрик. Летти…
И она снова и снова видела бы их, если бы не прикрыла устало глаза. Неужели все они ей приснились? Разве бывают такие яркие, правдивые сны?
Алисия вспомнила, как мучилась этим же вопросом, лежа на роскошной широкой кровати, в усадьбе, расположенной в десяти милях от Уильямсбурга.
Неужели это был сон? Утомленная, она оглянулась вокруг и вновь опустила веки.
— Алисия, — испуганно вскрикнул Шон, хватая ее за руку. — Не уходи, побудь со мною.
Алисия попыталась открыть глаза, но они, казалось, налились свинцом. Она попыталась улыбнуться, но губы едва шевельнулись.
— Я очень устала, — пробормотала она. — Хочу спать.
Будучи не в силах произнести больше ни слова, она мягко соскользнула в дрему, которая не была ни сном, ни бодрствованием. Как сквозь вату, до нее долетали фразы, которыми обменивались Шон и врач.
— Она опять потеряла сознание? — обеспокоенно спросил Шон.
— Нет, — ответила докторесса, следя за пульсом Алисии. — Просто засыпает. Вы слышите меня, Алисия?
Алисия легко кивнула.
— Отлично. Засыпайте и поправляйтесь.
Эти слова показались Алисии знакомыми. Она попыталась собраться с мыслями. Кто-то уже говорил ей что-то подобное. Но так и не припомнила, кто это был, провалившись в здоровый и крепкий сон.
Проснулась Алисия легко. Она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Яркое сияние весеннего солнца затопило комнату, но свет уже не резал глаза.
Нахмурившись, Алисия оглянулась вокруг.
Незнакомая комната.
Но это ее не испугало.
Она была дома. Конечно, не у себя дома, но в своем столетии, в своем мире.
Эта мысль заставила вернуться вспять, в прошлое. Ее память разматывалась, как лента фильма при обратном воспроизведении, назад. Еще дальше…
Патрик.
Шон.
Неужели они были одним и тем же человеком? Это казалось ей вполне возможным. Патрик был таким реальным. До него можно было дотронуться…
Слезы потекли по щекам, и она тряхнула головой. Она не должна плакать!
Алисия была счастлива.
Она вновь дома.
И с ней Шон.
Алисия тихо вздохнула. При случае она подумает об этом как следует. Может быть, когда-нибудь ей удастся разрешить загадку своих невероятных перемещений во времени. Но не теперь. Сейчас ей хотелось отправиться домой, в свою квартиру, в свою собственную комнату.
Алисии не терпелось увидеть Карлу и Эндри, поплакать вместе с ними, поболтать, посмеяться, выпить литр кофе и сыграть партию в покер.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге возник Шон. Взглянув на нее, он покачал головой и застыл в нерешительности. Алисия подбодрила его улыбкой.
— Ты уже проснулась? — спросил Шон, неуверенно улыбнувшись ей в ответ.
— Да, — сказала она после секундного раздумья и протянула к нему руки. — О Шон, как замечательно видеть тебя вновь!
Ее губы задрожали. Шон пересек комнату одним прыжком. Шепча ее имя, он бросился к Алисии и заключил в объятия. Ее глаза широко распахнулись, когда она коснулась его свежевыбритой щеки. Удивительно, но лицо Шона было мокрым. Неужели он плачет?
Алисия подняла глаза. Сияющий взгляд Шона был затуманен слезами. Его ресницы казались влажными, а одна слезинка медленно сползала вниз по щеке.
— О Шон, не плачь, — прошептала Алисия, обтирая его салфеткой. — Пожалуйста, не плачь.
Не замечая, как слезы катятся по ее собственному лицу, она прижалась к любимому. Шон вздохнул и крепче сжал ее в своих объятиях.
— Я так боялся, — пробормотал он сдавленным голосом. — Так боялся потерять тебя, Алисия. Когда я приехал сюда, ты была такой бледной, неподвижной, такой… мертвой. Я чувствовал себя беспомощным, испуганным мальчишкой.
Он вздрогнул всем телом и зарылся лицом в ее волосы.
— Все в порядке, — проговорила Алисия, проводя ладонью по его голове. — Я с тобой, мы вместе.
Шон всхлипнул.
— Присядь рядом со мной, — попросила Алисия. — Давай поговорим. Мне так нужно тебя расспросить о многом.
Шон встряхнул головой и ласково улыбнулся.
— Я чувствую себя дураком.
Он пожал плечами и взглянул ей в глаза.
— Я ни разу не плакал с тех пор, как умер мой отец.
— Не думай о грустном, — вздохнула Алисия. — Мне так неловко. Я чувствую себя полной идиоткой. Наверное, я ужасно кричала в бреду.
