Нора Робертс - Скрытая звезда
- Уходи! – закричал он на неё, уклоняясь от следующего удара ножа. – Беги!
Но Бейли неподвижно стояла, потрясенная видом крови, онемевшая от страшных воспоминаний о другом нападении. Всё повторялось.
Всё произошло так быстро. Она была уверена, что успела сделать лишь вдох. Но Бейли видела лицо брата: обе щеки перевязаны бинтами, над левой бровью глубокий шрам.
В глазах Тимоти плескалась жажда убийства. Снова.
Он набросился на Кейда. Тот развернулся, схватил Тимоти за руку, в которой убийца сжимал нож. Их тела вытянулись рядом друг с другом, лица – близко, как у любовников. Воздух наполнился запахом пота, крови и насилия.
На мгновение они были лишь тенями в полутёмном фойе, их резкое и быстрое дыхание походило на бушующий гром.
Бейли видела, как к лицу Кейда на пару сантиметров приблизился нож, кончик лезвия практически уперся ему в подбородок, пока мужчины раскачивались на залитом кровью деревянном полу, словно танцоры в непристойном танце.
Её брат снова совершит убийство, а она будет стоять и смотреть.
Она сделала вдох.
Это было бездумное, животное движение. Бейли запрыгнула Тимоти на спину, вцепилась ему в волосы, всхлипывая и осыпая проклятьями. Внезапный толчок заставил Кейда сделать неловкий шаг назад, его рука соскользнула, а в глазах потемнело.
Когда Бейли вонзила ногти в израненное лицо Сальвини, тот отшвырнул её, рыча от боли. Головой Бейли сильно ударилась о перила, перед глазами запрыгали звёздочки, вспыхивая как огоньки. Но она тут же поднялась и снова прыгнула на Тимоти словно мстительница.
Но Кейд снова спас её, оттолкнул от ножа, приближающегося к её лицу. А сам бросился на нападавшего, и они вместе повалились на столик, а затем на пол, сцепившись и тяжело дыша, словно собаки. Кейд думал лишь о том, чтобы прожить достаточно долго и суметь защитить Бейли. Но из-за крови руки соскальзывали, и у него никак не получалось схватить противника покрепче.
Приложив всю свою силу, он умудрился вывернуть руку Тимоти, в которой был зажат нож, отведя лезвие от своего сердца, а затем отбросил оружие совсем.
Когда Кейд неловко поднялся, то знал, что всё кончено.
Бейли ползла к нему, всхлипывая и произнося его имя. Он видел её лицо, синяк, расползающийся на скуле, и даже смог поднять к нему руку.
- Предполагалось, что героизм ты оставишь мне. – Его собственный голос казался ему писклявым и отдалённым.
- Ты сильно ранен? Боже, скорее, ты истекаешь кровью.
Она что-то делала с огнём в его руке, но это не имело значения. Повернув голову, он глянул Сальвини в глаза. Он, не отрываясь, смотрел на Кейда: взгляд тускнеющий, но всё ещё осмысленный.
Кейд прокашлялся:
- Кто тебя нанял, ублюдок?
Медленная улыбка Сальвини в итоге превратилась в гримасу боли. Его лицо было залито кровью, бинты разорваны, а дыхание слабело.
- Дьявол, - вот и всё, что он ответил.
- Что ж, передавай ему в аду привет. – Кейд изо всех сил старался снова сфокусировать взгляд на Бейли. Та сосредоточенно хмурила брови. – Дорогая, тебе нужны очки для мелкой работы.
- Тихо. Дай мне остановить кровотечение, прежде чем я вызову скорую.
- Я должен бы сказать, что это поверхностная рана, но правда в том, что она чертовски болит.
- Прости. Мне так жаль.
Ей хотелось положить голову ему на плечо и плакать, просто плакать. Но вместо этого, Бейли продолжала сворачивать толстый тампон из куска ткани, оторванного от его рубашки, и плотно прижала к длинной, глубокой ране.
– Я позвоню в скорую, как только закончу бинтовать. Всё будет хорошо.
- Позвони детективу Мику Маршаллу. Спроси непременно его, назови ему мое имя.
- Позвоню, обязательно позвоню. Помолчи.
- Что, во имя Всевышнего, здесь происходит?
Голос заставил Кейда вздрогнуть.
- Скажи, что у меня галлюцинации, - пробормотал он. – Скажи мне, умоляю, скажи, что это не моя мать.
- Боже правый, Кейд, что ты наделал? Это кровь?
Он закрыл глаза. Как в полусне он слышал, что Бейли твердым и серьёзным голосом приказывает матери вызвать скорую. А затем он – спасибо, Господи! – потерял сознание.
Пришёл в себя в машине скорой помощи – Бейли держала его за руку, а дождь живо барабанил по крыше.
И ещё раз в приёмном отделении, когда глаза слепил свет, а вокруг кричали люди. Боль была сродни прожорливому зверю, отрывающему куски мяса от его руки.
- Можно мне немного обезболивающих? – попросил Кейд как можно вежливее и снова отключился.
В следующий раз, когда он пришел в себя, то лежал в кровати. Он не двигался и не открывал глаз, пока не оценил уровень боли и сознания. Кейд присвоил боли шесть по десятибалльной шкале, зато на этот раз, казалось, полностью бодрствовал.
Открыв глаза, он увидел Бейли.
- Привет. Я надеялся, что ты будешь первой, кого я увижу.
Бейли встала со стула у кровати и взяла Кейда за руку.
- Двадцать шесть стежков, мышцы не повреждены. Ты потерял много крови, но в тебя влили даже больше.
Затем она села на краешек кровати и позволила себе выплакаться.
Она не проронила ни слезинки с тех пор, как пыталась остановить кровотечение, пока он лежал на полу. И пока машина скорой помощи мчалась по мокрым улицам, в то время как гром и молния сотрясали небо.
И когда мерила шагами больничные коридоры, или разбиралась с его родителями – это испытание было сплошной головной болью. Бейли не плакала, даже когда пыталась рассказать полиции, что произошло.
Но теперь она позволила себе расслабиться.
- Прости, - сказала она, когда слезы иссякли.
- Трудный денёк, да?
- Пока что этот был худшим.
- Сальвини?
Она отвернулась к окну, за которым лил дождь.
- Мёртв. Я позвонила в полицию и спросила детектива Маршалла. Он снаружи, ждёт, когда ты очнёшься и доктора его впустят.
Бейли встала, расправила простыни.
- Я пыталась ему всё рассказать, прояснить. Не уверена, насколько хорошо у меня получилось, но он делал пометки, задавал вопросы. Он переживает за тебя.
- Мы к этому ещё вернёмся. Мы всё исправим, Бейли, - сказал Кейд и снова потянулся к её руке. – Можешь подержать еще немного?
- Да, так долго, сколько потребуется.
- Скажи Мику, чтобы вытащил меня отсюда.
- Это смешно. Тебя положили в больницу, чтобы присматривать за тобой.
- У меня швы на руке, а не опухоль мозга. Я собираюсь домой: свалю все на Мика, а сам буду потягивать пиво.
Она задрала подбородок.
- Твоя мама говорила, что ты начнёшь жаловаться.
- Я не жалуюсь, я… - Он умолк и, прищурившись, приподнялся на локтях. - Что значит «моя мама»? Это была не галлюцинация?
