Сандра Браун - Сладкая боль
Тогда он тихо спросил:
— Что-то не так?
— Никогда не думала, что я буду заниматься этим в кресле. До чего я дошла? В кого превратилась?
Ринк улыбнулся:
— В любящую, страстную женщину, о которой только и может мечтать мужчина. Знаешь, я часто сидел в этом кресле и думал о тебе. Именно здесь я представлял, как бы мы любили друг друга. — Он погладил ее по щеке. — Но реальность прекраснее моих фантазий, Каролина.
Она подняла на него глаза, похожие на светлые озера, залитые лунным светом.
— Правда?
— Да. — Он провел рукой по ее волосам, губам, груди. — Мне до сих пор не верится, что это не сон.
— А мне не верится, что я способна на такое. Хотя… ты всегда на меня дурно влиял.
— Но признайся, ты этому рада, — подмигнул ей Ринк.
— Пожалуй. — Она вызывающе качнула бедрами.
— Помилуй, Каролина! — театрально простонал Ринк. — Ты смерти моей хочешь? Давай хотя бы ляжем в постель.
Позже, уже лежа в темноте под легким покрывалом, Ринк прошептал:
— Если бы Хейни тоже нашла себе партнера, мы бы могли открыть секс-клуб.
В ответ Каролина выдернула волосок на груди Ринка, и он, ахнув, тут же начал оправдываться:
— Да я что? Я просто имел в виду, что Стив и Лаура Джейн спят в одной комнате, мы с тобой…
— Знаю я, что ты имел в виду. — Улыбка Каролины как-то незаметно перешла в зевок. — А что касается Стива и Лауры Джейн… Его впечатления от первой брачной ночи я вполне представляю, но что сейчас думает Лаура Джейн — не могу вообразить, хоть убей!
Однако вскоре это выяснилось. Наутро молодожены встретили Каролину и Ринка на пороге кухни. Они стояли обнявшись. На лице Стива была написана комически-глупая улыбка, а Лаура Джейн просияла при виде родственников и с восторгом воскликнула:
— Я считаю, что все на свете должны поскорее пережениться!
На фабрике тем временем начался ремонт. Каролина благодарила судьбу, что Ринк оказался в такой момент рядом. Без него у нее опустились бы руки. А как только ремонт закончился, Ринк завел речь о смене старого оборудования, проводки и всего прочего. Он намеревался оснастить фабрику по последнему слову техники, и Каролина горячо одобрила его планы.
— Прибыли в этом году у нас просто огромные. И вдобавок банк готов дать нам долгосрочный заем на реконструкцию под достаточно низкий процент. Грех не воспользоваться их великодушием.
— Я с тобой полностью согласна.
Они часами работали на удушливой жаре, но это лишь укрепляло их силы. Им слишком часто приходилось сдерживаться на людях. Ринк с Каролиной знали, что окружающие следят за ними с любопытством, и не хотели подавать им лишнего повода для сплетен. И так по городу уже поползли слухи. Всех интересовало, почему это Ринк не торопится вернуться в Атланту. Каролина начала нервничать, часто раздражалась.
Они зашли в кабинет, чтобы немного передохнуть. Ринк достал из холодильника банку кока-колы и приложил ее к разгоряченному лбу.
— Ринк!
— Да, дорогая?
— Когда ты собираешься в Атланту? — Каролина старалась говорить небрежно, но Ринк все равно почувствовал напряжение и внимательно посмотрел на нее.
— А в чем дело? Хочешь от меня избавиться? — как можно беззаботнее спросил он. Каролина с нежностью посмотрела на него.
— Нет, конечно. Меня просто удивляет, что ты так поглощен фабрикой. Мне-то хотя бы за это деньги платят, а тебе зачем тратить столько энергии?
Ринк поставил банку на журнальный столик, на котором высились горы старых журналов, встал, потянулся и подошел к окну, откуда было видно, как рабочие выгружают из машины стройматериалы.
— Для меня фабрика очень много значит. Независимо от того, как к этому относился Роско. Да, он лишил меня доходов, но запретить мне интересоваться делами фабрики он не в силах. Фабрика принадлежала моей матери, и потому я считаю своей обязанностью заботиться о ней. Ну а если тебе эти доводы кажутся неубедительными, считай, что я забочусь о наследстве сестры.
— Я люблю тебя.
Ринк изумленно обернулся. Слова Каролины прозвучали неожиданно для него.
— При чем тут это? То есть… я хотел сказать… почему ты так говоришь?
— Потому что любой другой мужчина давно бы разозлился и уехал.
— Именно этого и добивался Роско. Но я не собираюсь плясать под его дудку.
— И что, это единственная причина, по которой ты все еще здесь?
Ринк улыбнулся, взял ее за руку и завел в закуток между стеной и шкафом.
— Вообще-то ты тоже имеешь некоторое отношение к тому, что я до сих пор не уехал, — прошептал он и скрепил свое признание поцелуем.
Губы его были солоны от пота, но Каролине нравился этот терпкий мужской запах. Он пробуждал в ней женщину. Она придвинулась к Ринку плотнее. Он принялся покусывать мочку ее уха и ласкать грудь.
— Ты не должен так со мной обращаться, — пробормотала Каролина. — Я же начальница.
— Но не моя. Ты забыла, что официально я тут не работаю?
Она тихонько застонала, потому что пальцы Ринка нащупали ее сосок. Наклонив голову, он расстегнул зубами пуговицу на ее блузке.
— Но я же все равно тут распоряжаюсь, — прерывисто дыша, произнесла она.
— Может быть, но только не мной, — усмехнулся Ринк, однако, когда ее рука легла на «молнию» его натянувшихся джинсов, он вынужден был признать свою ошибку.
— А мне всегда казалось, что это дешевая забегаловка, — удивленно сказала Каролина, оглядывая полутемное помещение кафе.
— Так оно и есть, но здесь подают лучшее барбекю, какое я только ел на берегах Миссисипи, — откликнулся Ринк. — Его готовят по старинному рецепту, когда-то привезенному из Теннесси. Что ты закажешь, свинину на ребрышках или баранину кусочками?
— А пальцы облизывать можно?
— Валяй!
— Тогда давай ребрышки.
Официантка приняла у них заказ и пошла на кухню. Из музыкального автомата, стоявшего в углу зала, вырывалась оглушительная музыка, так что разговаривать было практически невозможно. Парочки танцевали на эстраде, посыпанной опилками. При взгляде на танцующих можно было безошибочно определить, какие у них отношения: чем теснее они прижимались друг к другу, тем ближе были и их отношения.
Под потолком висело облако табачного дыма. Со стен, оклеенных дешевыми обоями, посетителям подмигивали розовые и голубые лампочки. С плаката, рекламировавшего магазин электротоваров, смотрела фотомодель. У нее была ослепительная улыбка, сногсшибательная прическа и умопомрачительная грудь. За стойкой бара висели часы с маятником. Рядом стоял маленький искусственный фонтанчик. У Каролины зарябило в глазах от мерцания его струй.
Обстановка в этом кафе нравилась Каролине.
