Массимо (ЛП) - Торн Оливия

Через несколько секунд в дверном проеме появился стрелок.

На нем была коричневая охотничья куртка. Черная винтовка висела на ремне за спиной.

Он поводил пистолетом туда-сюда, высматривая меня в тени сарая.

К несчастью для него, он не смотрел вверх.

Я шагнул с балки и рухнул вниз.

Он услышал скрип дерева, поднял голову, но не успел поднять пистолет.

ТУК!

Топор расколол его череп прямо посередине, как спелый арбуз.

Он даже не успел вскрикнуть.

Через долю секунды мои ноги ударились о бетонный пол. Электрические разряды боли пронеслись по мне, хотя я согнул колени и попытался смягчить удар.

Это не очень помогло. Я все равно рухнул на четвереньки, агония прокатилась по всему телу.

По крайней мере, я был в лучшей форме, чем парень с топором в голове.

Он рухнул на пол одновременно со мной, его рука была вывернута, он все еще сжимал пистолет, а из головы хлестала кровь.

Я вскочил на ноги и попытался вырвать пистолет из его руки, но спусковая скоба зацепилась за палец.

― Не двигайся! ― крикнул мужской голос.

Без оружия я нырнул в тень и перекатился за кормушку.

Шаги загрохотали по бетону…

И тут в солнечном свете на полу рядом с кормушкой появилась тень.

― Твою мать… ― пробормотал мужчина, видимо, увидев, что я сделал с его приятелем.

Затем он крикнул:

― Выходи!

Я остался на месте.

― Выходи, кусок дерьма, или я отстрелю тебе яйца, когда найду тебя!

Я не двигался.

― А может, я трахну девушку у тебя на глазах и заставлю тебя смотреть, ― прорычал он.

У меня закипела кровь, но я понимал, что он меня провоцирует.

Я не двигался.

Я услышал два медленных шага по бетону…

Потом ― быстрые, и он бросился ко мне.

Я попытался отползти за угол кормушки.

― Стоять! ― предупреждающе крикнул он.

Черт.

Я поднял голову и увидел, что в десяти футах от меня стоит человек в камуфляже и направляет пистолет мне в лицо.

― Если бы за тебя живого не платили втрое больше, ты был бы сейчас мертв, мать твою, ― прорычал он. ― Вставай.

Я медленно поднялся на ноги.

В голове мелькали мысли о том, как добраться до него, пока он не убил меня.

Но я не мог придумать ни одного сценария, при котором я не погиб бы.

― Руки вверх, ― приказал он.

Я поднял их над головой.

Человек в камуфляже достал из куртки наручники, не выпуская из рук пистолет.

― Ты наденешь их и сделаешь это без всяких шуток, или я выстрелю тебе в живот и заставлю ползти обратно в город. Понял?

Я кивнул, признавая поражение.

― Да.

Он как раз собирался кинуть мне наручники.

И тут воздух разорвал звук, не похожий ни на один из тех, что я когда-либо слышал.

― ААААААААААА!

Это был высокочастотный вопль ярости прямо из ада.

В дверном проеме появилась Лучия с дробовиком, направленным в голову мужчины.

Дробовиком, которым я научил ее пользоваться.

Ее глаза были совершенно безумными, а лицо ― маской чистой ненависти.

Человек в камуфляже в панике оглянулся. Он замахнулся на нее своим оружием.

Слишком поздно.

Глава 55

Массимо

БАБАХ!

Дробовик взорвался вспышкой желтого света.

Лючия дернулась назад, сила отдачи пронзила ее тело.

А голова человека в камуфляже превратилась в кровавую маску из сырого мяса.

Лучия находилась на расстоянии 20 футов, и это было достаточно далеко, чтобы выстрел дробовика не снес мужчине голову.

Но результат все равно выглядел ужасно.

Я наблюдал за тем, как его тело с грохотом рухнуло на землю.

Потом я посмотрел на Лучию.

Она уже оправилась от отдачи и стояла совершенно неподвижно. Она держала дробовик направленным вниз, дымящийся ствол касался земли…

И она смотрела на человека, которого только что убила.

Ее крик чуть раньше был пугающим, но то, что я увидел сейчас в ее глазах, ужасало.

Она…

Ее просто не было.

За этими глазами не было той женщины, которую я знал.

Они были просто… пустыми.

― Лучия, ― сказал я, бросившись к краю кормушки.

Она не посмотрела на меня. Она продолжала смотреть на лежащего на земле человека немигающими глазами.

Мое сердце наполнилось благодарностью и горем, когда я нежно обнял ее за плечи.

Благодарностью за то, что она спасла меня.

И горем от того, что ей пришлось сделать.

― Малышка, спасибо тебе, ― прошептал я, притягивая ее к себе и обнимая. ― Ты спасла мне жизнь.

Она не издала ни звука…

Но дробовик выскользнул из ее безвольной руки и упал на бетон.

Я отстранился от нее, взял ее лицо в руки и заставил посмотреть на себя.

Она смотрела сквозь меня.

Я был встревожен, но мне казалось, что я понимаю, что она чувствует.

Когда ты впервые убиваешь человека, это травмирует, даже если ты делаешь это для того, чтобы спасти того, кого любишь.

― Детка, ты не виновата, ― прошептал я. ― Ты должна была это сделать, ты спасла меня.

Вдруг позади меня раздалось бульканье.

Я отпустил Лучию и обернулся в полной боевой готовности.

Человек в камуфляже был еще жив.

Он не двигался с того места, где упал…

Но он не был мертв.

Я схватил с пола дробовик и направил приклад вниз, готовый пробить ему то, что осталось от черепа.

Но когда я добрался до него, то увидел, что это бессмысленно.

Его развороченное горло издало последний предсмертный хрип, прежде чем он окончательно затих.

Я выбил пистолет из его ослабевшей руки и повернулся к Лучии.

Но теперь она сидела на земле.

Ее обтянутые черным колени были согнуты, а руки обхватывали ноги, прижимая их к груди.

Ее глаза не только смотрели прямо перед собой в безразличном ужасе.

Но она еще и слегка раскачивалась взад-вперед, как безумная.

Черт…

Это было плохо. Это было очень плохо.

Я присел рядом с ней.

― Детка, у тебя не было другого выбора. Он бы убил меня. Ты поступила правильно.

Она не смотрела на меня и не издавала ни звука.

― Лучия… нам надо идти… сейчас придут другие… Лучия, пожалуйста, ты меня пугаешь…

Никакого ответа.

ЧЕРТ.

Это была не просто реакция на убийство.

Это было нечто иное.

Она была в кататонии ― вероятно, в шоке, ― и я не знал, что делать.

Но что я точно знал, так это то, что я должен забрать ее отсюда.

Я поднял ее на руки и понес, как ребенка, к дому.

Я перешагнул через второго мертвеца ― того, которого зарубил топором, ― я двигался так быстро и осторожно, как только мог.

Я чувствовал, как ее мокрые волосы, еще влажные после душа, прижимаются к моей шее, когда нес ее.

Пожалуйста, Господи, ― тихо молился я, ― пожалуйста, не наказывай ее за мой провал ― ПОЖАЛУЙСТА…

Войдя в дом, я опустил Лучию на пол.

Она никак не отреагировала, не издала ни звука. Она просто продолжала раскачиваться взад-вперед.

Я должен был действовать быстро. Неизвестно, когда прибудут другие команды.

Я бросил в рюкзак несколько десятков банок с едой, затем завернул бутылку бренди в полотенце и засунул ее туда. Я решил, что с помощью алкоголя смогу привести ее в чувство, когда мы доберемся до безопасного места.

Я нашел зажигалку и открывалку и положил их вместе с едой.

Я увидел свой телефон и уже собирался схватить его.

И тут я подумал ― а что, если именно так они нас и нашли? Вдруг они как-то отследили его?

Поэтому я оставил его.

Я побежал в спальню и схватил несколько вещей Лучии ― в первую очередь ее куртку ― и несколько своих.

Я поискал пистолет Sig Sauer, который я ей отдал, но не нашел его.

Поэтому я просто схватил из угла свое охотничье ружье и побежал обратно на кухню.

Лучия не двигалась.

Я запихнул одежду в верхнюю часть рюкзака, перекинул винтовку через руку и надел рюкзак поверх.