Анонимные грешники (ЛП) - Скетчер Сомма

— Или я скажу ему, — лед, сквозящий в голосе позади меня, заставляет меня обернуться. Данте. Святой лебедь, я совсем забыла о нем. Он сидит на кремовом диване и свирепо смотрит на меня. — Тебе не следовало быть здесь, Аврора.

— Не будь таким стукачом, cugino, — Бенни, один из братьев Лощины, плюхается рядом с ним и берет бутылку Dom Perignon из ведерка со льдом. — Через две недели она станет одной из нас, а мы не доносим на своих. Он подмигивает и протягивает мне бокал шампанского. — Добро пожаловать в семью, bella¹⁴.

Я улыбаюсь, чувствуя, как горят мои щеки от доброты его слов. Я нечасто слышу их от кого-либо из Висконти, и особенно от таких пугающих членов семьи, как Бенедикто. Как и Тор, он и его младший брат Николас хорошо известны женщинам по всему побережью. Я не думаю, что у них та же мама, что и у Кастиэля, потому что у них более светлый цвет лица, шоколадно-каштановые волосы и серые глаза. Несмотря на это, они известны как силовики Лощины, наносящие удары по любому, кто осмеливается встать на пути расширения Клуба контрабандистов.

Один бокал шампанского превращается в два. Затем в три. Пузырьки легко опускаются вниз и снимают напряжение. Мы с Амелией смеемся и танцуем под дрянные попсовые песенки. Затем мы выходим на балкон, указывая на понравившиеся нам костюмы в толпе внизу. Когда Донателло хлопает меня по спине, протягивая бутылку за новой порцией, я с удивлением замечаю, насколько оживленным стало это место. Висконти только по эту сторону красной веревки, но все остальные кабинки, вьющиеся вокруг балкона, заполнены модными костюмами и развратными нарядами.

— Кто все эти люди? — кричу я Амелии, перекрикивая музыку.

— Невероятно богатые постояльцы отелей и казино, — отзывается она. — Они платят тридцать тысяч за кабинку.

Я вдрагиваю от такого количества, знакомое отвращение клубится у меня в животе. Бухта Дьявола купается в богатстве, но в сорока минутах езды отсюда, в Дьявольской Яме, есть люди, которые работают по двенадцать часов в смену, выполняя тяжелую работу, но едва сводят концы с концами.

Жизнь никогда не будет справедливой.

Эта мысль покидает меня в ту секунду, когда я узнаю знакомую фигуру, идущую ко мне, а за ее спиной маячит охранник. Тейси. Ухмыляясь, я ныряю под красную веревку, чтобы встретиться с ней.

— У тебя получилось! — она смеется мне на ухо, притягивая меня для крепких объятий. — И ты завербовала нам VIP зону. Беспроигрышный вариант! — отодвигая меня на расстояние вытянутой руки, она пробегает взглядом по моему наряду. — Какого черта, Рори? В прошлом году ты нарядилась динозавром. Годом ранее — огромным тюбиком зубной пасты. Почему в этом году ты такая сексуальная?

Я смеюсь над ее вопросом, но мои щеки горят ещё сильнее.

— А ты, как обычно, придерживаешься подхода «чем меньше, тем лучше».

Она немного покружилась, выставляя напоказ свой черный корсет, колготки в сеточку и крошечную юбку-пачку. Если бы она не заплела свои длинные черные волосы в две косички и не нарисовала стежки по обе стороны рта, я бы и понятия не имела, что она в образе мертвой куклы. Когда она останавливается, ее взгляд сосредотачивается на чем-то за моим плечом, а затем ее взгляд расширяется.

— Срань господня, это что, Порочный?

Ледяные струйки стекают по моей спине. Между танцами с Амелией и встречей с Тейси я забыла следить за ним. Но при звуке его прозвища волосы у меня на руках встают дыбом, и я внезапно начинаю остро осознавать, что меня окружает.

Я сглатываю и заставляю свое лицо оставаться бесстрастным. И я определенно не оборачиваюсь.

— Откуда ты знаешь Анджело? — спрашиваю я так спокойно, как только могу. Она переехала на побережье три года назад, то есть спустя много времени после того, как он уехал.

— Все знают Анджело, — говорит она с легким смешком, не сводя с него глаз, даже когда Бенни приносит ей бокал шампанского и неловко замирает рядом с ней. — Господи, он определенно самый горячий Висконти. Ты видела эти мускулы?

— Когда ты успела их разглядеть? — огрызаюсь я в ответ, и это звучит злее, чем я хотела.

Теперь ее взгляд возвращается ко мне, сопровождаемый хмурым выражением лица.

— Я ещё не успела. Он единственный Висконти, нога которого никогда не ступала в мой салон.

— Действительно? — я чуть не оборачиваюсь от удивления, но вместо этого крепче сжимаю свой бокал. — У него нет никаких татуировок?

Когда ее глаза с подозрением сужаются, я откашливаюсь и добавляю: — Просто странно, вот и все. Каждый Висконти в татуировках.

— Да, — вздыхает она, бросая на Бенни косой взгляд. — Не то что этот идиот, у которого на теле не осталось ни сантиметра кожи для татуировки. Чего ты хочешь, Бенни?

Он одаривает ее ослепительной улыбкой.

— Ты так разговариваешь со всеми своими клиентами?

— Только с теми, которые находятся в неудобной близости от меня в мои выходные, — прежде чем он успевает ответить, она встает на цыпочки и зажимает ему рот рукой. — Я не разговариваю о делах в нерабочее время. Они начинаются в понедельник, в девять утра.

Думаю, сейчас не время говорить ей, что я обещала Тору. Схватив меня за руку, она ведет меня к балкону и прислоняется к нему.

— Честное слово, почему мужчины такие раздражающие?

— Ты, должно быть, единственный человек, который может так разговаривать с Висконти и не получить пулю в лоб.

Она беззаботно смеется.

— Все они — кошечки, маскирующиеся под львами, — ее глаза темнеют, когда она делает глоток своего напитка. — Я знавала и похуже.

От ее замечания у меня покалывает кожу. Мне отчаянно хочется спросить ее, что она имеет в виду, но я знаю Тейси. Она полностью замкнется, если я буду совать нос не в свое дело.

Прежде чем я успеваю затронуть тему исключения Тора из списка ожидания, что-то позади меня привлекает ее внимание, заставляя ее брови взлететь вверх.

— Похоже, у нас есть места в первом ряду для какой-то драмы.

Я оборачиваюсь и вижу, что Данте вскакивает на ноги, свирепо глядя влево. Я прослеживаю за его взглядом и замечаю Анджело. Он ближе, чем я думала, его фигура резко выделяется в нескольких футах за красным канатом. Он непринужденно прислонился к перилам, а рядом с ним длинноногая девушка в костюме кошечки оживленно разговаривает с ним на ухо. Как обычно, выражение его лица безразличное, скучающее. Он лениво отхлебывает виски и вглядывается в толпу.

Один его вид заводит меня.

— Кто она такая? — я бормочу больше себе под нос, чем Тейси. Но, конечно, она знает ответ.

— Люси. Одна из танцовщиц в бурлеск-клубе. Все без исключения знают, что она трахается с Данте больше года, потому что она рассказывает это любому у кого есть уши, — она посмеивается в свой бокал. — Я полагаю, она наконец-то нацелилась на что-то большее и лучшее.

У меня кружится голова, и не из-за шампанского. Эта ночь должна была пройти совсем не так. У меня была глупая школьная фантазия, что он будет наблюдать за мной всю ночь, в то время как я притворялась бы, что не чувствую жара его взгляда на каждом сантиметре своего тела. Вместо этого я даже не знала, что он здесь, и он ни разу не взглянул на меня.

Мне жарко. Мое платье слишком тесное, и мой живот скрутился в узел.

— Я отойду в уборную.

Прежде чем Тейси успевает настоять на том, чтобы пойти со мной, я стремительно удаляюсь в заднюю часть VIP-зоны. Донателло хватает меня за руку, когда я прохожу мимо.

— Куда ты идешь совсем одна?

— Просто в уборную! Боже.

Он указывает на бархатную занавеску.

— В кабинете Тора есть уборная. Используй ее.

Стиснув зубы, я заставляю себя кивнуть и проскальзываю за занавеску. Там небольшой коридор, затем дверь с именем Тора, выбитым на ней золотом. Я заметила, что ему нравятся золотые таблички с его именем. Оказавшись внутри, я на мгновение наслаждаюсь тишиной, осознавая, что у меня кружится голова и звенит в ушах.