Юлия Добровольская - Люби себя, как я тебя (сборник)
— Так ты ко мне приставал? — Она улыбнулась.
— А ты не заметила?
— Еще как заметила.
Они уносили со стола все, что могло бы утром испортить вид гостиной.
Стоя над раковиной с грязной посудой, Анна сказала:
— Чтобы произвести на тебя впечатление хорошей хозяйки, я заявляю, что терпеть не могу оставлять грязную посуду до утра. — Она посмотрела на Льва и засмеялась. — Но, чтобы не показаться занудой, сегодня я это сделаю.
— Грандиозное по силе и красоте решение! — Лев погасил свет и подтолкнул Анну из кухни.
В темном коридоре он привлек ее к себе и прошептал на ухо:
— Я должен уйти?
— А ты можешь не уходить?
— Могу.
— И хочешь?
— Хочу… А ты?
— Тоже.
Ночью их разбудила гроза. Сверкало и громыхало так, будто все грозы со всех концов света собрались над одной крышей.
Дождь барабанил по жести и стеклу, беспомощно стонали ветви деревьев.
— Вот так выглядит, наверное, конец света, — сказала Анна.
— Или сотворение мира, — ответил Лев и, словно подстегиваемый небесами, принялся целовать ее губы, лицо, тело.
Анне казалось, что сама стихия овладела ею. Неистовая, неукротимая, она наполняла ее оглушительными раскатами и огнем — испепеляющим и животворящим.
* * *Утро было тихим. Ничто не напоминало о ночном перевороте — только несколько листьев, прилепившихся к стеклам окон, да еще какая-то особенная нежность Льва — он никак не хотел выпускать Анну из своих объятий.
— Выкуп, — говорил он.
— Ты сошел с ума, — смеялась она. — От нас скоро ничего не останется.
— Выкуп, — повторял Лев.
— Хорошо, — сказала Анна. — Отпусти, я не убегу… вот тебе выкуп. — Она села верхом на него и произнесла: — Вариации на тему глаз, лоз и гроз. — Откашлялась смущенно.
Лев замер, с интересом глядя на Анну.
— Портрет первый: виноградные глаза, тело — гибкая лоза, глубоко в глазах зеленых колобродит хмель-гроза. — Она так же смущенно опустила голову.
— Ну-ну? Дальше, пожалуйста, я весь — внимание. — Лев был серьезен.
— Кхе! Портрет второй: изумрудные глаза, кучерявый сноп соломы, голос бархатный с истомой, как уставшая гроза. — Анна глянула на Льва. — Все… пока…
Она воспользовалась временным замешательством и, спрыгнув на пол, выбежала из спальни.
В кухне рядом с мойкой Анна обнаружила вымытую и аккуратно разложенную на полотенце посуду.
— Только не подумай, что я зануда, — сказал вошедший за ней Лев.
Она засмеялась и тут же едва не расплакалась. Было так хорошо, что в это просто не верилось.
Они позавтракали и прощались в прихожей, не в силах оторваться друг от друга.
— Я заеду… в два.
Анне показалось, что Лев сказал это как-то не очень уверенно. Возможно, только показалось.
— Позвонишь? — спросила она.
— Но я не знаю вашего номера. Вы же не даете свой телефон после первой встречи?
Анна, смеясь, записала номер в протянутую Львом книжку.
Он позвонил минут через двадцать.
— Ау-у. Проверка связи. Я на рабочем месте.
— Я тоже. — Анна стукнула пару раз клавишами машинки, хотя сидела за компьютером.
— Что пишем?
— Стихи.
— Не может быть!
— Я тоже думала, что уже не может быть.
— И про что ваши стихи?
— Не про что, а про кого… про вас.
— Что вы говорите! Можно полюбопытствовать?
— Можно. — Она помолчала. — В изумрудные глаза изумленный кину взгляд: изумительно хмельные, словно теплый виноград.
После некоторой паузы, в трубке раздалось:
— Итого три.
— Что — три? — не поняла Анна.
— Три портрета одного лица. Неплохое начало.
— Неплохое название.
— М-да… И когда же вы успели?
— Я же не спрашиваю, когда вы успели.
— А что, я тоже что-нибудь уже успел?
— Помыть посуду.
На другом конце провода раздался тихий гром.
— Вас там не уволят?.. — спросила Анна. — За болтовню в служебное время.
— Вы правы… пора прощаться. До встречи.
— До встречи.
Повисла пауза.
Анне хотелось сказать, что она скучает, думает о нем…
— Целую, — робко сказал Лев.
— И я, — сказала Анна и поняла, что они оба еще не до конца поверили в случившееся.
Около двух снова раздался звонок.
— Ну что, вы готовы?
— Готовы.
— Тогда — слушай мою команду! Через десять минут под вашим балконом будет стоять знакомый экипаж. Он повезет вас, куда нужно, и будет ждать, сколько нужно.
— А-а-а… вы?
— Непредвиденности на работе. — Что-то настораживало в его голосе. — Кроме того, моя встреча в аэропорту отменилась по не зависящим от меня обстоятельствам.
— Правда?
Ее смущал неуверенный тон, прикрытый натянутой бравадой. Или это только мерещится на фоне обычной предаэропортной нервячки?..
— Правда. Я позвоню, когда вернешься… Надеюсь, сегодня не одна.
— Я и вчера не одна вернулась…
В трубке раздалось грозное рычание. Анна засмеялась. Все снова встало на свои места.
— Пока, — сказала она.
У крыльца стоял «знакомый экипаж». Из него вышел молодой человек.
— Вы — Анна? — Он распахнул перед ней переднюю дверь. — Я Сергей.
— Очень приятно, — сказала Анна. — Позвольте, я сяду сзади.
Она надеялась, что это создаст дистанцию и избавит от разговоров с вполне милым мальчиком, который не имеет никакого отношения к ее досаде и виноват лишь в том, что он — не Лев.
Ей хотелось, насколько это возможно, побыть одной. В душе теснились переживания вчерашнего вечера, прошедшей ночи — такие нереальные в свете яркого дня, будто умытого и проветренного внезапной грозой. Если бы не эта зеленая «семерка», все произошедшее накануне могло бы показаться наваждением…
* * *На сей раз самолет прибыл по расписанию. Они обнялись с сестрой.
— А почему ты одна? Где обещанный жених?
— Должен быть где-то здесь, — сказала Ленка, глянув по сторонам. — Хотя это вовсе не жених, — добавила она, — а всего лишь кандидат в.
И рассказала, что доброжелатели нашли предлог познакомить ее с положительным холостяком без вредных привычек… что вообще-то она таких «чтучек» терпеть не может, но ей надо передать ему вот этот пакет с какими-то важными документами… у их фирмы деловые связи с заводом, на котором он ведущий программист… и тэ дэ… тебе это интересно?
Они подождали у выхода с рейса, пока информация на табло не исчезла с легким шелестом, и направились к стоянке.
Не успели они войти в квартиру, как зазвонил телефон.
