Мэриан Кайз - Суши для начинающих
– Оставь себе.
– Да что ты?
– Мне она досталась бесплатно. По работе.
– Крутая у тебя работа, – одобрил Бу. – Спасибо, Эшлин, огромное спасибо.
Пока она возилась с замком, Бу окликнул ее:
– Что ты думаешь о Маркусе Валентайне?
– Не знаю даже, что тебе и сказать.
Ей вдруг захотелось все рассказать Бу: как Маркус был ей безразличен, потом она увидела его на сцене и изменила свое мнение; рассказать, как умирала в ожидании его звонка и надеялась, что на автоответчике ее ждет сообщение от него…
– Смешной, – слабо улыбнулась она Бу. – Правда, он смешной.
«Да уж, смешнее некуда. Обещал позвонить, да так и не удосужился, задница». Эшлин бегом побежала вверх по лестнице – вдруг на автоответчике что-нибудь есть?
Красный огонек мигал. У Эшлин закружилась голова. Она поспешно нажала кнопку «Пуск», и, пока перематывалась пленка, быстренько погладила по животу Будду, нащупала в кармане счастливый камушек, дотронулась до заветного хрусталика и нахлобучила счастливую красную шляпку.
Но, увы, сообщение было от Теда. И он ждал ее звонка. Эшлин сняла трубку, набрала номер Теда, сказав вместо приветствия:
– Вот бы сейчас здесь был служащий министерства сельского хозяйства!
– Уже иду!
– И Джой захвати.
Через минуту она встретила Теда и Джой словами:
– У меня проблемы с мужчиной.
– У меня тоже, – гордо откликнулась Джой.
– Человек-барсук?
– Член-барсук, – уточнила Джой. – Мучает меня. Но тебя-то, Эшлин, кто расстроил? Этот, как его, Джек Дивайн с работы? Говорила я!
– Это не Джек Дивайн, – возразила Эшлин, – а тот юморист, Маркус Валентайн.
– И что у вас с ним? – поджала губы Джой.
Эшлин рассказала все с самого начала – про знакомство с Маркусом на вечеринке, про записку «Позвони муа!»…
– Но это ведь было в его номере! – взволновался Тед. – Значит, ты – та самая девушка! Обалдеть!
Эшлин подняла руку, призывая к спокойствию.
– Потом в позапрошлые выходные я снова встретила его на вечеринке в «Рэтмайнз», и он опять мне не понравился. Но в субботу вечером увидела на сцене, и тогда он определенно начал мне нравиться. Он сказал, что позвонит, и не позвонил.
– Конечно, не позвонил! Сегодня только понедельник! Если он и позвонит, то во вторник или в среду, – уверенно сказала Джой.
– Откуда ты знаешь?
– Такие у мальчиков правила. Тед, подтверди. Ты знакомишься с девушкой в субботу и до вторника не подаешь голоса, чтобы не проявлять никакого нетерпения. А вот если он не позвонит до среды, тогда уж пиши пропало.
– А если в четверг? – встревожилась Эшлин.
– Слишком близко к выходным, – многозначительно покачала головой Джой. – Они считают, что у тебя уже все распланировано, и не хотят нарываться на отказ.
– А ведь субботний вечер у меня действительно занят, – чуть повеселела Эшлин. – Я обещала Дилану и Клоде посидеть с детьми.
– Можно с тобой? – выдохнул Тед.
– Только не говори, что ты влюбился в эту куклу, – процедила Джой.
– Она красивая, – надулся Тед.
– Жутко избалованная и…
– Так можно с тобой? – не слушая Джой, взмолился он.
– Тед, если я еду к Клоде сидеть с детьми, значит, самой Клоды не будет. Неужели это не понятно?! – рассердилась Эшлин. Надо же, какое нахальство: пытаться через нее закрутить роман с самой замужней из ее подруг!
– Все равно… Слушай, а спроси ее, можно ли мне прийти? Тебе же одной с двумя детьми не управиться.
Все еще злясь, Эшлин понимала, что Тед прав. Одной ей не выстоять против Молли с Крейгом.
– Ладно, спрошу.
Но если Клода действительно так трясется над своими чадами, как говорил Дилан, вряд ли она пустит Теда на порог.
– По-моему, Маркус Валентайн должен позвонить завтра вечером или в среду.
– Завтра вечером меня здесь не будет.
– А куда это ты собралась?
– На урок танцев.
– Что?!
– Мне понравилось, – начала оправдываться Эшлин. – Курс – десять недель. А я так расплылась.
– Теперь зато совсем отощаешь, – простонала Джой.
– Это вряд ли, – вздохнула Эшлин. – Сколько лет ходила в спортклуб и ни на сантиметр не похудела.
– Ходила! Если бы ты действительно ходила! – всплеснула руками Джой. – Мало только платить за членскую карту.
– А я ходила, – обиделась Эшлин. И правда, она ходила, делала сотни приседаний, кручений и прочих упражнений для талии, качала пресс, доставала коленом до локтя другой руки, пока лицо не наливалось кровью и в глазах не становилось темно. Когда стало ясно, что качать пресс можно хоть до потери сознания, а талия все равно не убавится ни на сантиметр, Эшлин сдалась. Все остальное в ней не так уж плохо, и нечего себя мучить зря.
– Сальса – дело другое. Это не ради талии, а просто для развлечения.
– У тебя появилось хобби, – снова встревожилась Джой. – Ты станешь, как те чудаки, у которых есть хобби.
– Это не хобби, – возразила Эшлин. – Мне действительно хочется этим заниматься.
– Кстати, о сальсе, – вмешался Тед. – Я пробежал глазами твою статью. Просто класс. У меня есть две-три идеи, но, в общем, и так все замечательно.
– Правда? – не смея верить, спросила Эшлин. На прошлой неделе она корпела над репортажем целых три ночи.
– А посмотри, что я для тебя сделала, – протянула ей Джой листок бумаги с нарисованными следами, иллюстрирующими последовательность движений в сальсе. Джой набросала их в забавной, мультяшной манере, со стрелочками и пунктирными линиями для пущей ясности.
– Вот здорово! – обрадовалась Эшлин. – Вы оба просто чудо!
Статья из кошмара постепенно превращалась в нечто пристойное. Помимо снимков Джой и своих собственных, она заставила Джерри, художественного редактора, подобрать фотографию танцующей пары, и он нашел просто изумительную: выгнувшая спину дама со стелющимися по полу черными волосами и многозначительно нависающий над ней партнер. Очень притягательно. Эшлин даже ненадолго перестали грызть подозрения, что она не соответствует занимаемой должности.
Зазвонил телефон, и, поскольку автоответчик был еще включен на прослушивание, все замерли в ожидании. Неужели это Маркус Валентайн?
– Ни за что. Говорю же тебе, – прошептала Джой, – сегодня только понедельник.
Звонила Клода.
– Твоя зазноба, – язвительно заметила Джой Теду. Сообщение было совсем коротким, но после разговора с Диланом Эшлин оно насторожило.
– Эшлин, – говорила в пустоту Клода, – позвони мне обязательно, как только вернешься. Хочу поговорить с тобой кое о чем.
25
Во вторник утром, когда тщательно накрашенная Трикс, громко цокая высоченными каблуками, вошла в редакцию, ее сопровождал слабый, но явственный запах рыбы. Задавать Трикс прямые вопросы, однако, Эшлин не решилась. Да и все молчали до появления Келвина. Он, в конце концов, человек молодой, невоспитанный, и вульгарность – его отличительная черта.
