Сандра Смит - Песнь мечты
Бандит сегодня угрожал их жизням, но в окружающем мире было так много покоя! Они видели горного козла и орла. Джесс с таким упорством старался доказать, что он белый, но унаследованное им от индейцев отношение к земле и природе в целом проявлялось, где бы он ни находился.
Джесс с виду казался таким открытым, что ей в голову не пришло, что в душе он страдает из-за своей смешанной крови. Какую пару они составляли! Она была воспитана белыми и теперь старалась принять что-то из индейского наследства. А Джесс хотел отказаться от него. Неудивительно, что он не хотел выяснять их отношения. Чего ему нужно было – так это блондинку, которая быстренько заставит его забыть обо всем. Может, это Конни Тернер. Впрочем, нет. Она покачала головой.
Она не представляла их вместе. Джесс мог бороться с чертами, унаследованными им от индейцев, но они оставались его неотъемлемой частью. Он бы возненавидел жизнь, которой упивается Конни.
Большой Хозяин говорил ей, что конфликт между белыми и индейцами коренится в отношении каждого народа к природе. Белые смотрели на землю, как на что-то, что следует завоевать и подчинить. Индейцы относились к земле, как к матери, и их величайшим желанием было жить в гармонии с ней. Она видела следы этого противоречия в Джессе.
– Ты не спишь? – Голос вернувшегося в лагерь Джесса нарушил ход ее мыслей. – Я слышу, как у тебя в голове шевелятся мысли…
– Да, есть о чем подумать.
– Ты не боишься? – Участие, прозвучавшее в его голосе, тронуло ее.
– Нет. Я думала о том, что сейчас могут делать доктор Дэвидсон и остальные. Вероятно, они беспокоятся за нас.
– Наверное, завтра они отправятся на ранчо. И пришлют нам подмогу.
– Хотела бы я сейчас знать, что нас ожидает завтра.
– Сегодня все равно нет ответа, так что об этом лучше не думать, – посоветовал он.
Он казался расслабленным, когда раскинулся на своем спальном мешке. Его спокойствие задевало ее, пока она не почувствовала, что его внутренние терзания сродни ее собственным.
– Почему ты не спишь? Я подежурю, а потом разбужу на смену тебя, – предложил он.
Поспать – это было явно неплохая мысль. Она мало спала за прошедшие дни, подвергая свое тело проверке на выносливость.
– Разбуди меня в полночь, – согласилась она.
Джесс встал, чтобы подложить дров в костер. Она уснула прежде, чем он успел вернуться на свое место.
… Усилием воли она заставила себя открыть глаза. После того как Джесс приступил к дежурству, он и сам неожиданно уснул. Он устал, как и она. Именно это дало ей возможность свернуться рядом с ним и урвать побольше часов тревожного сна.
Луна переместилась с одной стороны горизонта на другую. Небо переливалось новыми созвездиями, по мере того как вращалась земля. Сверчки пели свою песню. Она часто вставала во время своего дежурства, чтобы подбросить в огонь хвороста. Потрескивание вновь разгоревшегося пламени обострит ее притупившиеся чувства, в то время как движение вдохнет новую жизнь в ее уставшее тело.
Ее нижнюю губу стало жечь в том месте, где она прикусила ее, чтобы не уснуть. Несколько раз она смотрела на огонь, но это не помогало. Как только она снова села, ее голова поникла. Вес в десять фунтов, навалившийся на ее веки, превратился в двадцать. Как же она могла не уснуть?
Перед самым рассветом черный бархат сна соблазнил ее против ее воли. Только на одну минутку, подумала она. Я только на минутку. Ее мускулы расслабились, Осень окутало теплом, пока ее не разбудил странный треск.
Глаза ее открылись, но она скомандовала своему телу оставаться неподвижным. Ей был слышен шорох одежды шевелившегося позади нее Джесса. Вероятно, он подбрасывал в огонь дрова. Она молчала и ждала.
Но не услышала знакомого шума бросаемых в огонь дров и потрескивания пламени. В самом деле, она вообще ничего не слышала. Она начала переворачиваться, но остановилась. Казалось, его шаги удаляются от лагеря.
Она прислушалась. Снова послышались шаги, на этот раз вдалеке.
Какое-то мгновение она стояла, оглядывая лагерь. Он ушел, забрав с собой винтовку. Она подождала еще минут пять – на тот случай, если он вернется. Как только она поняла, что он не собирается этого делать, она отправилась следом за ним в том направлении, куда ушел он. Стояла кромешная тьма; луна скрылась за горизонтом много часов назад. Конечно, это мешало ей продвигаться вперед, но и давало ей преимущество. Несколько раз она определяла его местонахождение по отзвукам его шагов.
Ее удивило, когда он не пошел вниз по ущелью, по направлению к пещерам. Он держал постоянное направление к скалистым кучам вдоль западной части каньона. Что же он искал?
Впереди открытое пространство меняло направление, и Осень остановилась на его границе. В течение бесконечно долгих секунд она изучала тени. Ничто не двигалось. Куда подевался Джесс?
Ползая на руках и коленях, она кружила по краю открытого места. Она не обнаружила на песке никаких человеческих следов – только следы нескольких мелких животных. Она вслушивалась, сидя на корточках. Обычные ночные голоса отзывались эхом в тишине, но не было слышно никаких необычных звуков. Она потеряла его. У нее поникли плечи.
Усилием воли она собралась с силами, стараясь побороть изнеможение. Осень закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. У нее в запасе оставались самые последние крохи внутренней энергии. Она обязательно должна найти его, или же она попадет в переделку еще худшую, чем прежде.
Потом она принюхалась – пахнуло дымом. Она выпрямилась во весь рост и сосредоточила внимание на тонкой струйке дыма, гонимой ветерком. Не от их ли он лагеря? Нет. Ветер дул с востока.
Она позаботилась о том, чтобы не произвести шума, обходя открытое место и двигаясь по направлению к источнику дыма. Большая куча камня перегородила ей дорогу, вынуждая ее пойти окружным путем. Она надеялась, что ей не придется слишком далеко уходить, отклоняясь к востоку. Тогда она может пройти мимо, и, если не будет дыма, она даже не узнает места.
Потом она заметила мерцание света. От облегчения у нее подогнулись колени. Она нашла костер. Она направилась к нему с величайшей осторожностью.
Она прошла несколько ярдов и остановилась. До нее донеслись негромкие звуки – разговаривали мужчины. Она не могла разобрать, сколько их было, и не поняла, был ли у них наблюдательный пост. Возможно, она попала в ловушку.
Довольно долго она изучала окрестность. Ничто не шелохнулось. Сердце ее отчаянно колотилось, каждый мускул напрягся, готовый к опасности. Она подошла чуть поближе к лагерю. Наконец, на расстоянии нескольких футов от костра она вышла на открытое место.
