Кристина Додд - Беда на высоких каблуках
Роберто оставил свои виды на удовлетворение плоти. Весь его драйв умер мгновенно. Это было не время для секса.
– Почему ты не звонила? – Тиффани отстранилась назад, по-прежнему держа Брэнди в объятиях. Брэнди жестом показала Роберто, чтобы он следовал за ними.
Роберто закрыл за собой дверь, зачарованный проявлением женской слабости Брэнди – ее падением в объятия Тиффани.
– Я догадывалась, что с тобой что-то неладно. Это материнская интуиция, я полагаю. И не надо ругаться на Ким. Я ее извела вопросами, пока она не рассказала мне, что произошло. – Тиффани успокаивала Брэнди, поглаживая ее по спине медленными круговыми движениями. – Алан просто глупый, а ты, дорогая, заслуживаешь лучшего!
– Я знаю. – Брэнди подняла голову, ее глаза были немного влажными от слез. Она вытерла нос тыльной стороной кисти. – Я плачу не по нему. Просто выдалась трудная неделя.
– Ну хорошо, – сказала Тиффани, – больше тебе не придется ни о чем беспокоиться. – Ее низкий голос, основательно сдобренный южным акцентом и чистой сексапильностью, вибрировал от энергии. – Я позабочусь о тебе, для того я и здесь.
– Угу. – Брэнди расправила плечи, словно Тиффани произнесла какое-то заклинание. – Конечно, – сказала она и отступила от матери.
Несмотря на проявленное равнодушие к ее расторгнутой помолвке, Роберто знал, что отставка со стороны Алана больно ранила Брэнди. Ей было сказано, что она недостаточно хороша в сексе, и Роберто гордился собой за участие в восстановлении ее самооценки. Но в то же время он понимал, что заменить материнскую поддержку не может ничто. Брэнди, несомненно, любила мать. Тогда почему она не хотела принять помощь, которую ей предлагала Тиффани?
А Тиффани, несомненно, была обижена ее отказом. Она опустила взгляд и приложила пальцы к дрожащим губам. На какое-то неконтролируемое мгновение женщина олицетворяла собой уныние. Но потом быстро оправилась. Подняла глаза и улыбнулась Роберто.
– Я – Тиффани Майклз, мать Брэнди, – сказала она, протягивая ему руку.
Роберто взял ее обеими руками, лелея в ладонях, выражая Тиффани свою симпатию и понимание. Затем наклонился и поцеловал ей пальцы.
– Я счастлив познакомиться с вами, миссис Майклз, – сказал он.
– Тиффани, пожалуйста. – Согретая мужским восхищением Роберто, она обрела свой прежний цвет лица.
– Тогда вы должны называть меня Роберто.
– Мама, это – Роберто Бартолини. Он мой клиент, а я – его адвокат от «Макграта и Линдоберта». – Брэнди недовольно взглянула на них обоих и ушла за перегородку на кухню.
– Я тоже рада познакомиться с вами, мистер Бартолини. – Тиффани на короткое время ужесточила свое пожатие в знак благодарности.
Сейчас, когда Тиффани стояла так близко, Роберто мог видеть мелкие морщинки вокруг ее глаз и рта. Да и кожа на руках у нее была истонченная и меченая светлыми пятнышками. Должно быть, ей было лет сорок пять. Однако она была живая, красивая женщина и, несомненно, владела искусством флирта, что дано не многим американкам. И Роберто видел, что он ей нравится. И не только он. Он был готов поспорить, что ей нравился весь мужской род… за исключением Алана.
Роберто наблюдал сквозь широкий проем за перемещением Брэнди на кухне. Она высморкалась в салфетку «Клинекс» и, постояв немного в неуверенности, внезапно продемонстрировала решимость. Открыв мусорный бачок, она швырнула в него использованную салфетку и захлопнула крышку. Ну, это было уж слишком жестоко по отношению к мягкой безобидной бумажке!
Роберто взглянул на Тиффани. Она тоже наблюдала за Брэнди. Две морщинки между ее аккуратно выщипанными бровями, казалось, укоренились там навечно из-за ее беспокойства за дочь. Она беспокоилась больше, чем это представлялось разумным, имея такую рассудительную, серьезную дочь.
– Роберто, надеюсь, вы хорошо заботитесь о моей милой девочке? – спросила Тиффани.
– Нет, мама, он – мой клиент, назначенный «Макгратом и Линдобертом», – громко заявила Брэнди.
– Я очень хорошо забочусь о вашей милой девочке, – сказал Роберто, игнорируя синюю вспышку разгневанных сапфировых глаз, – а она заботится обо мне.
Пристальный взгляд Тиффани подернулся холодком. Она убрала руку и отступила назад.
– Это, должно быть, правда, – сказала она, – так как вы с Брэнди вместе провели ночь.
Ну что ж, она как мать имела право требовать объяснения.
– Тиффани! – Брэнди появилась в проеме кухни. – Ты думаешь, что ты говоришь?
– Тсс. – Роберто подошел к ней и приложил пальцы к ее губам. – Это твоя мать. Она имеет право знать, где ты проводишь ночь. И с кем. «И потом, – предупредил он одним только взглядом, – нам есть что скрывать». – Тиффани, – сказал он, – мы пропели ночь в доме моего дедушки.
– Вашего дедушки? В самом деле? Ну, тогда это правильно. – Тиффани просияла. – Из-за неудавшихся отношений женщины порой совершают необдуманные поступки. Наподобие того, что сразу же после разрыва вступают в новую связь и пускаются во все тяжкие. Мне было бы крайне неприятно думать, что Брэнди позволила себе глупость такого рода.
Если бы Тиффани прямо сейчас посмотрела на свою дочь, она поняла бы, где правда. Затравленный взгляд и побледневшие щеки Брэнди выдавали ее с головой. Поэтому Роберто поспешил заслонить Брэнди от матери.
– Я не думаю, что она вообще способна делать глупости, – сказал Роберто, давая Брэнди время собраться. – Ваша дочь – очень способный юрист.
– Я знаю. Правда, она замечательная? – Тиффани вся светилась гордостью. – Знаете, какое слово Брэнди произнесла в шесть месяцев? Кошка. Это было ее первое слово. Конечно, тогда она еще не выговаривала многие звуки, и это походило на «кока», но она понимала, что это означает. Моя мать даже тревожилась за нее. Она говорила, что смышленые девочки не имеют шанса на успех в этом мире. Но Брэнди доказала, что бабушка была не права. Она всем доказала, что они не правы!
Брэнди прервала этот экскурс в прошлое, дабы не удовлетворять чужое любопытство:
– Давайте сядем. – Она обошла вокруг Роберто и жестом показала ему на кресло.
Роберто сел, но он намерен был продолжать беседу.
– Это значит, что Брэнди пришлось доказывать много чего и много кому?
– О да. – Тиффани подхватила дочь под локоть. – Едва она научилась ходить – она сразу же начала танцевать. У нее были необыкновенные успехи в гимнастике и бачете! К сожалению, мой муж видел только это. Он предпочитал не замечать, что в школе Брэнди была круглой отличницей. Поэтому был ошеломлен ее дипломом с отличием после окончания юридического. Тогда он был вынужден обратить на это внимание!
– Послушай, мама, – сказала Брэнди, чтобы отвлечь ее от разговора, – давай сядем на мою новую софу. По-моему, ее цвет очень подходит к стенам, не правда ли?
