Кэтрин Стоун - Ты - моя тайна
— Мой адвокат?
— Я знала, что у тебя нет своего адвоката, и поэтому наняла его для тебя. Во всяком случае, мы скорее партнеры, чем должник и заимодавец, и будем делить прибыль. Если… то есть когда ты разбогатеешь, разбогатею и я. Думаю, это справедливо.
— Справедливо! Я просто не могу поверить. Бет, это полностью твоя заслуга.
— Нет, это сделал ты. Хотя я не намерена быть бессловесным партнером.
— Я и не хочу, чтобы ты была таким! Я нуждаюсь в твоих идеях. Ты видишь вон ту кучу бумаг? — Джон показал на опасно накренившуюся стопу папок и листков. — Все это чертежи, наброски схем, идеи программ.
— А как все-таки насчет названия компании?
— Я не заходил так далеко.
— В контракте это единственный пробел, который мы должны заполнить. И подписаться.
Джон некоторое время молча смотрел на контракт, не читая его; потом сказал очень тихо:
— Видишь ли, я и знать не знал, что у тебя есть деньги.
— Понимаю. Во всяком случае, от этого выигрываем мы оба.
— А что, если дело не выгорит?
— Такого не может быть. Но даже если это случится, я, разумеется, разозлюсь на тебя, но никакого возмещения не потребую. — Бет улыбнулась такой редкой на ее лице прекрасной улыбкой. — У тебя теперь есть по-настоящему умный и проницательный юрист.
— Просто не верится!
Ему хотелось до нее дотронуться, обнять, поцеловать. Ему и прежде этого хотелось, но даже теперь это было невозможно.
— Давай откроем шампанское, — слегка покраснев, предложила Бет, — прочитаем контракт и подпишем его. Папа и мои брокеры звонят каждый день, уговаривают меня пересмотреть решение и вложить деньги в нефтяные акции.
Бет ушла, оставив Джону подписанный контракт.
— Подумай о названии и поскорее его впиши.
На следующее утро на семинаре Джон передал Бет записку:
«Заседание правления фирмы «Компьютеры Бет-Стар» состоится сегодня вечером в здании Союза студентов.
Джон Тейлор, президент».
— Не смей! — прошипела Бет через всю комнату.
Джон улыбнулся и одними губами произнес слова: «Слишком поздно».
Глава 14
В мае, за месяц до свадьбы, Меган позвонила Кэрри и пригласила ее пообедать.
— Кто еще будет?
— Только Джейк.
— Боюсь, что не смогу принять твое приглашение.
— Черт возьми, Кэрри, вы оба очень мне нужны. Это важно. Прошу тебя.
В последние два месяца Меган стала чрезвычайно нервной. Она была слишком перегружена: главная роль в «Ночи игуаны», подготовка к свадьбе и переезду в Бостон, да еще занятия в колледже. Но дело заключалось не только в этом. Головные боли вернулись и усилились. Меган никому об этом не говорила, но почти вся ее энергия уходила на то, чтобы преодолевать боль и казаться бодрой в присутствии Стефана.
— Меган, что с тобой?
— Ничего. Прости, Кэрри. Я сильно замотана, вот и все. Что-то произошло между тобой и Джейком? Ты поэтому не хочешь приехать?
— Нет, я его не видела с февраля. Боюсь, что я тоже замотана. Приятно будет отвлечься и провести вечер с друзьями. Я, разумеется, приеду.
В тот же вечер ей позвонил Джейк. Все эти три месяца Кэрри то раскаивалась в своем импульсивном поступке из-за такого пустяка, как несостоявшееся свидание, то уверяла себя, что их редкие встречи в конечном счете принесут ей только печаль. Да, она радовалась, когда он смеялся ее шуткам и когда был серьезен, но в то же время раздражалась и сердилась на него за скрытность, за подчеркнутую физическую отдаленность. Он с самого начала дал ей понять, что они могут быть только добрыми друзьями, не больше, а Кэрри этого было недостаточно… Нет, она приняла правильное решение — следует себя защитить.
Но ей очень его не хватало.
— Кэролайн? Это Джейк.
— Привет.
— Я могу подвезти тебя к Стефану и Меган. Я понял, что мы единственные приглашены к ним на обед.
— В этом нет необходимости.
— Я не знал, что ты обзавелась машиной.
— Я возьму машину Бет.
Молчание после этой фразы так затянулось, что Кэрри показалось, будто Джейк повесил трубку, но он дал отбой только после того, как произнес:
— Заеду за тобой в пятницу в половине шестого.
* * *
— Произошло нечто совершенно замечательное! — заговорила Меган, когда все уселись на крылечке домика полюбоваться закатом.
Кэрри посмотрела на подругу: ока была бледная, усталая, напряженная — короче, по ее виду не скажешь, что произошло нечто приятное. И голос у нее неуверенный. Кэрри взглянула на брата — Стефан был явно удивлен. Значит, ему неизвестно, в чем дело… Бога ради, Меган, не причиняй ему боль! Кэрри сразу вспомнилось безапелляционное утверждение Бет, что этой свадьбе не бывать.
— Что такое, Меган? — Она не могла скрыть тревогу.
— Когда я была весной в Нью-Йорке, Айен мне предложил участвовать в летних гастролях его труппы. В этом году им предстоит поездка в Европу, будут играть и одновременно повышать свое мастерство. Отменная поездка, ничего не скажешь!
— Это и в самом деле замечательно, дорогая, — сказал Стефан, искренне радуясь за свою нареченную. — Мне будет не хватать моей суженой, однако, возможно, я сумею на какое-то время к вам присоединиться.
— Я надеюсь, что сможешь. Это будет так весело! Уверена, что ты уговоришь своих законников отпустить тебя хотя бы на недельку.
Меган говорила с улыбкой, но в ее голосе не было ни радости, ни оживления.
Что-то здесь неладно, — подумалось Джейку. Какой-то подводный камень, не иначе.
— Когда же начинаются гастроли, Меган? — спросил он спокойно.
— В этом-то и проблема. — Меган смотрела на Джейка и сердито, и в то же время с облегчением. — Через две недели. А пробудем мы в Европе до середины сентября.
Она не смотрела на Стефана, но он не сводил с нее глаз.
— Через две недели? — прошептал он и тотчас повысил голос: — Ты хоть подумала о нашей свадьбе?
— Пожалуйста, не сердись, Стефан! — В голосе Меган чувствовались слезы, и она вовсе не играла. — Разумеется, подумала. Поэтому и хотела, чтобы мы собрались здесь все четверо. — Она сглотнула и продолжала с дрожащей улыбкой: — Я подумала, что мы могли бы отложить свадьбу до октября.
Молчание.
— Мы можем пожениться и сейчас, до моего отъезда. Или я откажу Айену. Я ведь считала, что летом у тебя будет много работы, Стефан. А тут такая блестящая возможность! Ведь мы с тобой договорились, что я должна заботиться о своей карьере.
Вновь наступившее тягостное молчание наконец прервал Стефан:
