Тилли Коул - Тысяча незабываемых поцелуев (ЛП)
— Из-за фотографий. Потому что как эта мечта была моей, твоя была — изучать искусство фотографии в НЙ.
Обеспокоенность прошла через меня, когда я увидела, что челюсти Руна сжались.
— Рун? — спросила я. После затянувшейся паузы, он медленно повернулся ко мне лицом. Я откинулась на своем сиденье при виде его выражения лица.
Отказ.
— Почему ты больше не фотографируешь, Рун? — спросила я, а Рун отвел взгляд. — Пожалуйста, не игнорируй меня.
Рун вздохнул в поражении.
— Из-за тебя. Я больше не видел мир таким, как раньше. Ничего не было таким же. Я понимал, что мы слишком молоды, но без тебя ничего не имело смысла. Я был зол. Тонул. Я отказался от своей страсти, потому что страсть внутри меня вымерла.
Из всего того, что он мог сделать или сказать, это опечалило меня больше всего. Потому что его страсть была так сильна в нем. И я не видела лучше фотографий, чем его, хоть ему и было всего пятнадцать.
Я смотрела на ожесточенные черты лица Руна, его взгляд был потерян в трансе, когда он безучастно смотрел на сцену. Он снова возвел свои стены, и напряг челюсти — угрюмое выражение вернулось.
Желая оставить его в покое, а не толкать его слишком далеко, я положила голову ему на плечо и улыбнулась. Я улыбалась, пока симфония все еще отдавалась в моих ушах.
— Спасибо тебе, — прошептала я, когда огни на сцене потухли.
Подняв голову, я ждала, что Рун посмотрит на меня. В конце концов, он это сделал.
— Только ты знал, что это, — я указала жестом на зрительный зал, — так много значит для меня. Только мой Рун.
Рун прижался к моей щеке в мягком поцелуе.
— Ты был на моем сольном концерте в тот вечер, не так ли?
Рун вздохнул и в конце концов кивнул головой.
— Я никогда не хотел пропускать твою игру, Поппимин. Никогда.
Он поднялся на ноги, и был тих, когда вытянул свою руку. Он был тих, когда я протянула ему свою, и он повел нас к машине. Он был тих, когда вез нас до дому. Я подумала, что как-то обидела его, переживала, что сделала что-то не так.
Когда мы приехали к дому, Рун вышел из машины и обошел ее, чтобы открыть мне дверь. Я приняла его протянутую руку, выпрыгивая из машины, и держала ее крепко, когда Рун вел меня к дому. Я ожидала, что мы пойдем к двери, вместо этого он повел меня к моему окну. Я нахмурилась, увидев расстроенный взгляд на его лице.
Нуждаясь знать, что не так, я провела рукой по его лицу. Но когда мои пальцы коснулись его щек, в нем как будто что-то щелкнуло. Рун подтолкнул меня к боку моего дома, и когда его тело прижалось к моему, он обхватил мои щеки руками.
Я задыхалась... задыхалась от его близости. Задыхалась от его напряженного взгляда. Его голубые глаза осмотрели каждую черточку моего лица.
— Я хотел сделать все правильно, — сказал он. — Хотел не спешить. Это свидание. Мы. Сегодняшний вечер. — Он покачал головой, на его лбу выступили морщинки, как будто он сражался с тем, что боролось внутри него.
Я открыла рот, чтобы ответить, но он провел большим пальцем по моей нижней губе, его внимание было приковано к моему рту.
— Ты моя, Поппи. Поппимин. Ты знаешь меня. Только ты. — Взяв меня за руку, он положил ее на свое сердце. — Даже под всей этой злостью ты знаешь меня. Знаешь. — Он вздохнул, находясь так близко, что мы делили один и тот же воздух. — И я знаю тебя. — Рун побледнел. — И раз у нас ограниченное время, я не собираюсь тратить его впустую. Ты моя. Я твой. К черту все остальное.
Мое сердце трепетало в груди как арпеджио5.
— Рун, — все, что я сумела сказать. Я хотела прокричать «да», что я была его. Он был моим, и ничего не имело значения. Но мой голос подвел меня, я была слишком под сильным влиянием эмоций
— Скажи это, Поппимин, — потребовал он. — Просто скажи «да».
Рун сделал решающий шаг, отчего я оказалась в ловушке, его тело прижималось к моему, его сердце билось в тандеме с моим. Я сделала вдох. Губы Руна коснулись моих, зависнув, ожидая, воспламеняясь, чтобы овладеть ими полностью.
Когда я посмотрела в глаза Руну, его черные зрачки полностью утратили синеву, я сдалась и прошептала:
— Да.
Теплые губы внезапно обрушились на мои — знакомый рот Руна завладел ими с целеустремленной решительностью. Его теплота и мягкий вкус заглушили мои чувства. Его твердая грудь прижимала меня к стене, я была в ловушке, когда он владел мною в этом поцелуе. Рун показывал мне, кому я принадлежала. Он не оставил мне выбора, кроме как присоединиться к нему, отдать себя снова ему после расставания на несколько лет.
Рун запустил руку в мои волосы, удерживая меня на месте. Я застонала, когда его язык скользнул, чтобы встретиться с моим — мягкий, горячий и отчаявшийся. Подняв руки с его широкой спины, я запустила их в его волосы. Рун зарычал мне в рот, целуя еще более страстно, отодвигая все дальше и дальше страх или тревогу, которые я питала из-за его возвращения. Он целовал меня, пока во мне не осталось ни одной части, которая не принадлежала бы ему. Он целовал меня, пока мое сердце снова не слилось с его — две половинки одного целого.
Мое тело ослабло под его прикосновением. Чувствуя, что я полностью отдалась ему, Рун замедлил поцелуй до мягких, нежных касаний. Затем он разорвал его, наше дыхание было тяжелым, а над нами повисла дуга напряженности. Распухшие губы Руна целовали мои щеки, подбородок, шею. Когда он, наконец, отстранился, его тяжелое дыхание опаляло мое лицо. Его руки ослабили хватку на мне.
И он ждал.
Он ждал, смотря на меня своим интенсивным взглядом.
Затем я приоткрыла губы и прошептала:
— Поцелуй триста пятьдесят семь. У стены моего дома... когда Рун завладел моим сердцем. — Рун замер, его руки напряглись, и я закончила: — И мое сердце почти взорвалось.
Затем это случилось. Искренняя улыбка Руна. Она была яркой, широкой и такой настоящей.
Мое сердце парило от ее вида.
— Поппимин, — прошептал он.
Схватившись за него, я прошептала в ответ.
— Мой Рун.
Рун закрыл глаза, когда я проговорила эти слова, мягкий вздох слетел с его губ. Его руки постепенно ослабляли хватку в моих волосах, и он неохотно сделал шаг назад.
— Я лучше пойду, — прошептала я.
— Ja, — ответил он, но не отвел взгляда. Вместо этого он снова прижался ко мне, завладев моим ртом в быстром и мягком поцелуе, прежде чем отошел. Затем он сделал несколько шагов, устанавливая дистанцию между нами.
Я поднесла палец к губам и сказала:
— Если ты продолжишь так меня целовать, я заполню свою банку в кротчайшие сроки.
Рун отвернулся, чтобы уйти к своему дому, но остановился, посмотрев через плечо.
— А это мысль, малышка. Тысяча поцелуев от меня.
