Наталья Миронова - Тень доктора Кречмера
Когда Веру принимали на работу, кто-то (она точно знала, кто) составил на нее докладную. Начальству сигнализировали, что беспутной матери-одиночке не место в солидном учреждении. Тем не менее на работу ее взяли, и кто-то (она не знала, кто, но догадывалась) словно невзначай положил эту докладную ей на стол. Вера не подала виду.
Ее взяли в отдел развития за неимением вакантных ставок в других отделах. Отдел был создан специально под кризис, но считался «гиблым»: здесь держали кандидатов в пенсионеры и новичков, таких стажеров, как Вера. Правда, Вера и здесь нашла чем заняться. Чтобы вывести банк из застоя, она начала разрабатывать новые, привлекательные для клиентов пакеты услуг.
Заведовала отделом Галина Викторовна Кривцова, женщина предпенсионного возраста, изо всех сил старавшаяся казаться моложе. Она носила яркие костюмы и мелировала волосы, чтобы еще больше подчеркнуть действительно эффектную ступенчатую стрижку.
Была она в общем-то незлая, но как экономист ничего собой не представляла и не считала зазорным выплывать за счет других. С Верой у нее однажды вышла некрасивая история.
Все банки стараются соблазнить клиентов высокими процентами по вкладам и выгодными условиями кредита. Некоторые даже лотереи устраивают и автомобили разыгрывают. Им удается привлечь к себе внимание, но потом выясняется, что получить высокий процент можно только под огромный вклад, который должен пролежать в банке не меньше трех, а то и пяти лет. Выдача кредита тоже обставлена столькими условиями, столько при этом производится скрытых платежей, что выгода оказывается эфемерной.
Вера придумала другой способ, более привлекательный, а главное, реалистичный и честный. Она разработала прозрачную кредитную схему и предложила премировать клиентов, выплативших проценты точно в срок, отменой последнего взноса.
Галина Викторовна ухватилась за это предложение, представила его на директорате, но выдала за свое собственное, а когда директора начали задавать ей вопросы, «поплыла». Пришлось признаваться, что инициатива принадлежит Вере Нелюбиной.
Кривцова вернулась в отдел вся красная, чуть ли не в слезах, вызвала Веру к себе в кабинет и принялась ее упрекать:
— Вы меня поставили в неловкое положение! Почему вы не представили расчеты? Из-за вас я на директорате выглядела полной дурой!
«А ты и есть полная дура», — подумала Вера, но, конечно, промолчала.
— Я не знала, что вы с этим пойдете сразу на совет директоров, — ответила она. — Я думала, мы сперва в отделе обсудим. Вот, пожалуйста, все расчеты у меня есть.
— Да теперь-то зачем они мне? Теперь они вас вызывают! Вы что, хотите меня подсидеть?
Вера решила пропустить эти слова мимо ушей. Что тут скажешь?
Опять ей пришлось идти на совет директоров.
Опять, когда она изложила схему, вице-президент банка начал возражать:
— Хотите нас по миру пустить? Почему мы должны прощать дебитору последний взнос?
— Вот, я все рассчитала. — Вера раздала присутствующим листы со своими выкладками. — Если дебитор платит вовремя, к моменту внесения последнего взноса вся взятая в кредит сумма уже выплачена с лихвой. Более того, мы как в магазине — закладываем в выплату процент на воровство. Если из десяти кредитов нам вернут восемь, уже считается, что мы ведем дела успешно…
— Ну, положим, если нам не вернут кредит, мы заберем обеспечение, — проворчал президент банка.
— Да, — кротко согласилась Вера, — но это суды, тяжбы, морока, опись имущества, трата времени, сил и денег. А разве не было случаев, когда безнадежный кредит приходилось просто списывать? Дебитор обратится в правительство или в Думу, что у него градообразующее предприятие встанет и волнения начнутся, если мы ему долг не простим, и придется прощать. Но мы все равно не в убытке, потому что честный должник нам все заплатил — за себя и за того парня. Так почему бы не премировать его за дисциплинированность?
— Затем, — опять вмешался вице-президент, — что он и так нам все вернет. С какой радости нам его премировать?
— С такой, что в следующий раз он опять обратится за кредитом к нам. И не он один. Многим понравится. Лучше поощрять честных, чем наказывать обманщиков.
— То есть вы предлагаете сделать рекламную кампанию? — уточнил кто-то из директоров. — А что, может сработать.
— Начнут злоупотреблять, — покачал головой вице-президент.
— Можно попробовать, — изрек президент, и вопрос был решен.
Галина Викторовна осталась страшно недовольна и еще долго разговаривала с Верой, не глядя в глаза, но постепенно отошла и смягчилась. Никто из сотрудников отдела не давал таких толковых рекомендаций, как Вера Нелюбина.
На всякого рода мелкие пакости, которые устраивали ей сослуживцы, Вера старалась не обращать внимания. «Меня все это не касается», — говорила она себе, как в детстве, когда жила с сестрой и матерью, становясь невольной свидетельницей, а иногда и жертвой их обманов, интриг, скандалов. Платила головными болями, приступами тахикардии, жестокой бессонницей, но никому не жаловалась.
Но она была одинока. В банке работало много молодежи — ее сверстников и чуть постарше, — но среди этого «офисного планктона», как презрительно называли их в прессе, Вера чувствовала себя чужой, да и они не жаждали принять ее в свою компанию. Она не курила, не водила машину, не посещала никаких модных «точек», она была провинциальна и откровенно бедна: банковский фирменный прикид не из магазина «Васса», а бог знает с какой толкучки. И к тому же у нее был ребенок, а мужа не было. О чем с такой говорить?
Правда, к ней часто обращались с вопросами. Удивительно, как подобные вещи распространяются в закрытых сообществах, но Вера мгновенно прослыла «ходячей энциклопедией». «Слушай, вот ты все знаешь…» — говорили ей и спрашивали что-то по работе или как разгадать трудное слово в кроссворде. Самое интересное, что точно так же к Вере обращались и одноклассники в Сочи, в том числе и Зина, и Антонина Ильинична. Мало того, то же самое ей говорил Андрейка!
— Мам, вот ты все знаешь…
Ничего такого сущностного она не знает, решил планктон. По работе или слово в кроссворд подсказать — пожалуйста. А помимо этого, говорить с ней особо не о чем.
С сослуживцами старше себя Вера тоже не находила общего языка. Особенно много хлопот доставляла ей молодящаяся дама неопределенных лет с кукольным личиком и белыми, как кость, крашеными волосами по имени Алла Кирилловна Иллевицкая. Алла Кирилловна не только работала в одном отделе с Верой, но и сидела с ней в одной комнате.
