Татьяна Алюшина - Побег при отягчающих обстоятельствах
Егор постарался объяснить ей без слов, нежно целуя. Успокаивающе поглаживая, заглядывая в глаза, но новая волна ощущений накрыла его, переплавляя нежность в страсть!
И все повторилось и было так же и совсем по-другому!
Егор встал с дивана и, не пытаясь стыдливо прикрыться или накинуть какую-нибудь одежду, голым прошел в кухню, налил себе воды из-под крана и выпил. Жадно. Залпом.
– Пить хочешь? – громко спросил он у Вики.
Ответа не последовало. Они вообще не сказали ни слова с того момента, как он поцеловал ее, и сейчас его голос странно прозвучал в тишине дома, удивив своей громкой неуместностью. Он налил в стакан воды и вернулся в гостиную.
Она спала.
Егор усмехнулся. Он ожидал чего угодно – упреков, обвинений, попыток сделать вид, что ничего особенного не случилось, даже слез. Лучше бы оно, конечно, потрясенного удивления. Потрясенно восторженного – совсем бы замечательно для мужского эго.
Но она спала! Невероятная женщина!
Он сел на пол, прямо на кучу сброшенных ими в спешке вещей, и стал ее рассматривать спящую.
«Второй раз она врывается в мою жизнь и переворачивает ее с ног на голову, заставляет переживать что-то невероятное!»
Он отпил воды из стакана, который так и держал в руке, посмотрел на него невидящим взглядом и вдруг с ощущением какой-то тянущей, щемящей тоски осознал, что в его жизни ничего, кроме работы, и нет, да и самой жизни-то и нет!
Женщины, которые прошли через его постель и жизнь за эти годы, никогда не затрагивали внутри него то нечто особенное, что заставляет звенеть, желать большего единения, откровенности, полноты жизни, что ли. Что настоящие, сильные чувства он испытывает только работая. Он забыл, что есть еще и другая жизнь – с ревностью, с обидами, смехом, счастьем, с любовью и целым мешком переживаний, связанных с ней.
И еще, он очень давно забыл, что можно испытывать такое потрясение, когда занимаешься любовью! Так отдавать и так брать! Так!
«Очень давно, – подумал он. – Четыре года девять месяцев и, сегодня уже, одиннадцать дней назад!»
Егор рассмеялся. Он смеялся над собой, над своей глупостью, над попытками убежать от того, что само пришло и дает второй, а может, и единственный шанс и что он так старался не пустить, сохранив привычную, серую стерильность своей жизни и застаревшую, как ему казалось, праведную обиду.
«Какая, на хрен, дверь за железным засовом?! Какая может быть Света и все бабы, вместе взятые?! Бред!»
Вика открыла глаза и посмотрела на него.
– Я уснула? – удивилась она.
– Наверное, ты устала! – усмехнулся Егор и протянул ей стакан. – Хочешь пить?
Она кивнула, села на диване, прикрыв грудь пледом, взяла у него стакан и с удовольствием выпила воды.
– Вика…
Она не дала ему договорить:
– Вот теперь нам точно пора ехать!
– Понятно! Разговаривать не хочешь!
– Нет! – категорично ответила она.
– Значит, будем делать вид, что ничего не произошло?
Она отдала ему стакан, встала с дивана, обернула вокруг себя плед, закрепив на груди, и, обойдя сидящего на полу Егора, пошла к лестнице, по дороге спокойно объяснив:
– А ничего и не произошло!
– Ну да, конечно! – усмехнулся Егор. – Тебе осталось только самой в это поверить и в то, что я дам тебе сбежать!
* * *«Дура! Идиотка! Сексуально озабоченная корова! Как я могла?!»
Вика выехала на шоссе и, переждав пятнадцать минут после того, как отъехала машина Егора по трассе, двинулась следом в сторону Москвы.
Она злилась на себя ужасно и ругала последними словами.
Как это случилось?! Как она могла это допустить?!
И зачем? Это никому не нужно, ни ей, ни тем более ему! Ну, ему-то, наверное, и нужно, как любому нормальному мужику – подвернулся секс, чего бы не взять!
Но она-то!
«Да уж, хороша! Нечего сказать! Стоило ему меня поцеловать, так у меня сразу мозги отключились! Идиотка! Нимфоманка хренова!»
Какая-то машина постоянно крутилась возле ее «ровера», то неожиданно перестраиваясь, то обгоняя, то пропуская вперед.
Занятая самобичеванием, Вика не обращала на них особого внимания, автоматически отметив про себя, что какие-то придурки неадекватно ведут себя на дороге. И так же автоматически скинула несколько раз скорость, бог его знает, что у них в голове.
Через несколько метров старенький «мерседес», который и проделывал все эти маневры, резко свернул вправо, подставляя свой бок под ее «ровер».
Вика среагировала мгновенно, утопив обе педали до пола.
Визжа тормозами, «ровер» остановился в паре миллиметров от мерса, не задев его.
Спасибо тебе, Вовка! Та настоящий гений!
Из мерса неторопливо выбрались два качка.
Ну что ж! Хороший скандал с дорожным хамлом – это именно то, что ей сейчас надо! Вот именно то, что надо! И пар выпустить, и хоть в чем-то почувствовать себя правой!
Она уже открывала дверцу, чтобы выйти из машины и как следует поругаться, к тому же и зрители обнаружились в виде двух остановившихся «жигулей», хозяева которых с интересом наблюдали за развитием событий, не покидая, правда, при этом своих теплых водительских мест.
И тут ее осенило! Как бабахнуло!
Мысль стукнула в висок, обдав жаром страха и резкой болью в голове.
Она торопливо захлопнула дверцу, заблокировала все двери, схватила с торпеды телефон и набрала Дениса.
В окно уже стучал один из «пострадавших», показывая ей жестом, чтобы она вышла из машины. Да, сейчас, ждите! Как же!
– Денис! – проорала Вика, услышав его. – Меня подрезали на шоссе два каких-то качка. Я не знаю, просто это подстава или что-то другое!
– Из машины не выходи! Вызывай ментов! Где тебя остановили?! Номера машины видишь? – кричал ей в ответ Денис.
Она успела прокричать номера мерса, а действо вокруг ее машины стремительно разворачивалось. Два «друга-акробата» встали так, чтобы заслонить спинами наблюдавшим за происшествием обзор. Один резким движением кулака, одетого в перчатку, стукнул в окно дверцы, разбивая стекло. Вика интуитивно отклонилась от летящих осколков, продолжая кричать Денису в трубку место, где это случилось, но ее тут же резко дернули назад:
– Привет, подруга!
Она почувствовала укол в шею, и лица «ребяток», куски шоссе, видимые в окно, салон машины плавно стали растворяться, постепенно пропадая в тумане, за которым наступила темнота.
– Ты не перестарался с дозировкой? Что-то она в себя никак не придет? – услышала Вика чей-то еле различимый голос вдалеке.
– Да нет, все по норме! – ответил другой голос.
Голоса отдалились и стали неразборчивыми, похожими на бурчание, доносящееся как через слой ваты.
Вика почувствовала боль в голове и страшную сухость во рту, как в пустыне.
