Ульяна Соболева - Черные Вороны. Паутина
Так и не застегнула пальто, вышла на улицу. Воздух глотаю, а он не глотается. В ту квартиру не поеду. Не смогу там быть. Не сейчас. Не сегодня. А к кому тогда?
Мне и пойти некуда. Порылась в сумочке, а потом сжала ее пальцами судорожно и усмехнулась — ведь все его. Кредитки. Наличка даже сумка эта. Все на его деньги. Нет моего ничего. Ни копейки. Стало противно. Как я так облажалась, что и уйти достойно не могу. Зависима и от этого еще омерзительней. Не помню, как сломала все карточки и выкинула на мокрый асфальт вместе с ключами от его квартиры. Просто шла по тротуару, игнорируя автомобиль, который следом ехал, ожидая, когда я сяду с кем-то из людей Руслана, которому приказали меня домой отвезти. Наконец-то не выдержала и повернулась к машине:
— Я никуда не поеду. Не надо за мной ползти и хозяину своему передай — нечего ко мне шестерок своих посылать. Пошел вон!
Долго шла по улице, не обращая внимание на дождь. Промокла насквозь, и кто-то грязью облил, проезжая мимо, а у меня внутри уже такая слякоть, что не отмыться от нее за всю жизнь. Я сама не поняла, как Наде позвонила. Давно с ней не общались, с тех пор как она укатила в Турцию с очередным кавалером. Она ответила почти сразу, а когда голос мой услышала завизжала от радости. Потом поняла, что со мной что-то не так. Сказала, чтоб я адрес назвала, и она заберет меня. С горем пополам объяснила ей где я сейчас и села на мокрую скамейку. Дежа вю. Как когда-то, когда Сергей меня забрал с остановки. Даже ситуация похожа… только жизнь мою еще можно было назвать жизнью, а сейчас я словно в болоте барахтаюсь, а меня засасывает глубже и глубже. Смотрю как капли в лужах тонут, а внутри выжженная пустыня. Дымится, горит всё и боль не стихает. Мысли все оборванные, обрывочные и голос его в ушах стоит. Не смолкает. Все слова последние, как будто в кожу въедаются, чтоб навсегда там остаться. Чтоб забывать не смела никогда. Чтоб шрамами там оставались и напоминали. Ощущение вязкого обмана. Липкого и противного.
Надя приехала довольно быстро, но я и на часы не смотрела. У меня время остановилось где-то там…когда я к Руслану приехала. Оно больше не двигалось, а зависло на повторе, и я снова и снова проживала эти минуты, когда он бил меня словами, хлестал беспощадно и безжалостно.
Я в машину к ней села, что-то невпопад отвечала, а потом разрыдалась. Она не мешала и ничего не спрашивала, просто музыку сделала тише и сигарету протянула. Я всхлипывала, говорила какие-то слова благодарности, а она на обочине остановилась и обняла меня. Наверное, есть минуты, когда слова утешения лишние… и это чувствуют только, те, кто по-настоящему близок к тебе.
Мы не общались нормально и перезванивались раз в месяц, но она меня знала, как никто другой или чувствовала, что не нужно ничего говорить мне нужна эта тишина и возможность рыдать навзрыд у нее на плече без вопросов и объяснений. И я рыдала…взахлеб до заикания и лихорадки, до истерики.
Потом снова поехали. Я всхлипывала, глядя на дворники, размазывающие дождь по лобовому стеклу, а она все еще молчала.
Глава 16
Нет, я не умер. Я убеждался в этом каждую секунду и мгновение. Мертвым уже по хрен. Нет, я не умер, я завидовал мертвецам потому что завис в собственной агонии умноженной на бесконечность. Понимал, что творю что-то фатальное, что-то, чего не прощу себе сам и Граф не простит, но не мог иначе. С акцияи он потом поймет. Да и черт с ними…
Не мог я сказать, мать вашу. Не мог видео ему показать. Грязь эту запредельную. А с ней я должен был сам. Она и я. Только нас касается и больше никого. Там у Бакита купил бы ее даже ценой всей Вороновской империи. Мне было насрать. Я хотел забрать её и забрал бы даже мертвую по частям. Нет у меня полуправды, чего-то «полу». Я бы хотел, чтоб было, но меня всегда несло на максимально выжатой скорости без сцепления и тормозов, либо я не трогался с места. И сейчас меня несло под откос. Я даже знал конечную точку. Понимал, что не выворачиваю на трассу, а пру как танк, цепляя все на своем пути, а остановиться не мог. Говорят нет слова «не могу». Лгут. Есть. Это как себя наизнанку вывернуть в прямом смысле слова. Можете? И я не могу.
Увидел ее там в постели Бакита и почувствовал, как разлагаюсь изнутри, меня черви пожирают, обгладывают живьем, а я все еще хожу, двигаюсь, разговариваю. От кокса сутками не сплю потом проваливаюсь в бездну на пару часов и выныриваю от дикой ломки, от собственного воя. В зубы тряпку и обливаясь холодным потом, катаюсь по полу, чтобы унять хотя бы на секунды. Доползти до пакетика, втянуть и почувствовать, как организм со скрипом начинает функционировать, перекачивать кровь по органам, мозги включаются и становится хреново уже от осознания, что сделал и куда потяну нас всех. Себя, ее, Графа.
Забрал. Графу лгал и понимал, что вот она точка невозврата пройдена. Сжег все мосты для нас с ней. Не оставил шанса. Чтоб не помешал, не остановил, не влез. Долго поехать к ней не мог. Три дня кидался к машине, поворачивал ключ в зажигании и не мог. Боялся, что убью сразу. Сожму руки на ее шее и не смогу остановиться… а потом останется только дуло в рот и курок спустить. А мне пожить еще хотелось поагонизировать, подышать с ней одним воздухом. Растянуть наше прощание насколько это возможно. Я тянул. Вместе с собственными нервами и ее отчаянием. Только понять бы от чего ее так ломает: то ли от страха перед расплатой, то ли и правда не виновата. Но как не виновата? Я же видел! Глазами своими. Смотрел бессчётное количество раз. Все сходилось. Картинка за картинкой. На свои места.
Смотрел, как она там плачет, как по комнатам ходит и чувствовал как дерет меня части. Привык за это время, что от её слёз скручивает всего, что от её боли сам загибаюсь. И эта война внутри. Плетью. Удар за ударом. Терплю, стиснув зубы, а меня хлещет все беспощадней и я уже прогибаюсь, трещинами покрываюсь. Вот-вот разорвет.
Сама чистота и невинность… и тут же в памяти, как эта чистота у Бакита…К гору тошнота, гвоздем торчит, глотку дырявит. Только блевать я своими внутренностями буду. Раздробило меня уже там на осколки и обрывки прошлого счастья. Да и было ли это счастье? Не было ничего. Ложь была, мишура, фальшивка.
Да, я и не такое видел, как на этом гребаном видео, не такое и сам делал. Но не с ней. Она и вот ЭТО не совмещались в моей голове. Не сходилось. Не выстраивалось. Только злорадно усмехается внутри Зверь — что не сходится? Что нежная девочка отдается мужику лет на двадцать старше и воет от наслаждения, когда тот ее как последнюю шлюху во все отверстия? Ты мало таких девочек на своем веку повидал? Или сам не драл таких?
Меня швыряло от стены к стене. Кокс и виски до потери сознания. Вырубался, потом опять дома в себя приходил. Фима с очередного притона привезет, сбросит на диван, а я чертей наяву вижу. Вою волком. То ли беззвучно, то ли так, что соседи к дьяволу съехали. Или я не слышу никого. Оглох и ослеп нахрен.
