Галина Куликова - Свидание по заданию
– Других бранить – здоровью вредить, – раздался позади нее голос сестры Веры. И тотчас сама она появилась рядом, слегка запыхавшаяся в смешной вязаной шапке с помпоном. – Это что у тебя такое?
– Догадайся с трех раз. – Марьяна приостановилась, чтобы потереть ушибленное место.
– Сто пар одноразовых носков? – свела к переносице соболиные брови Вера. – Пазл из ста тысяч элементов для тех, у кого нет кошек?
– Кошек? – удивилась Марьяна. – Каких кошек?
– Таких, которые прыгают в самую середину наполовину собранной картинки, – охотно пояснила Вера. – Только ты нашел очередной кусочек и полюбовался готовым результатом, как эта зараза откуда-нибудь с тумбочки ка-а-ак…
– О черт! – неожиданно воскликнула Марьяна, не дослушав. И даже топнула ногой, едва не поскользнувшись на прелых листьях, попавших под каблук.
– Где ты видишь черта?
– Я вижу Полетику, – ответила Марьяна, мысленно перебирая все их с Димой телефонные разговоры. – Вон там, возле подъезда.
Да, она собиралась взять Полетику с собой на юбилей отчима и даже, кажется, пригласила. Но пригласила так, абстрактно. Ни адреса, ни назначенного часа не называла, сто процентов. Тем более все это происходило еще до того, как она узнала про систему конвертиков, до того, как… В общем, это было сто лет назад. Откуда он здесь взялся – весь такой расфуфыренный, с огромным букетом амарилисов, воинственно торчавших из пластикового пакета?
– Это я его позвала, – сообщила Вера как о чем-то само собой разумеющемся. – Он связался со мной и сказал, что не может до тебя дозвониться, а ты его пригласила пойти с тобой на юбилей. Вот я и…
– Я про него совсем забыла, – призналась Марьяна, топчась на месте. – Вот уж неожиданность! Это все равно что увидеть призрак бабушки, которую только что похоронили.
– Тогда уж дедушки, – проворчала Вера. – Я ничего не поняла, но, надеюсь, не напортачила с этим приглашением?
– А что? Ну и возьму с собой Полетику с его тремя конвертами, – пробормотала Марьяна себе под нос. – Он же не знает, что тот пацан в носках мне все рассказал о крестоносцах. Сделаю вид, что никаких конвертиков не существует.
– Ты это с кем сейчас разговариваешь? – опасливо спросила Вера. – Ты вообще как себя чувствуешь после поездки?
– После поездки? – Марьяна засмеялась тихим счастливым смехом. – После поездки я чувствую себя так, словно меня вычеркнули из списков.
– Из каких списков? – опешила Вера, все пристальнее всматриваясь в лицо младшей сестры. Тревога нарисовала между ее бровями глубокую складку.
– Из всех списков! – радостно ответила Марьяна. – Представь, что ты в списке и чего-то ждешь… Визу в Швейцарию, пересадку сердца, признания в любви… И вдруг – вжик! – ты уже за бортом. Привет, пишите письма.
– Марьяна. – Вера взяла сестру за свободную руку и развернула к себе лицом. – Ты случайно не напилась? Так сказать, загодя?
– Я похожа на пьяную? – Марьяна посмотрела на сестру ясными глазами двоечницы, только что уничтожившей пару страниц своего дневника. – Я абсолютно трезва и рассудительна.
– Н-да уж… Надеюсь, твой Полетика тебя хоть как-то стабилизирует. Так что у тебя в коробке?
– Пара килограммов эксклюзивного чая. А у тебя?
– Серебряные подставки для книг. Сделаны по моим эскизам. У меня всегда был хороший вкус.
– Знаешь, вот этой твоей страшной уверенностью в себе ты запросто можешь зарабатывать на жизнь, проводя какие-нибудь тренинги, – заметила Марьяна.
В этот момент Полетика наконец увидел приближающихся сестер. Расцвел и широко развел руки с букетом в одной и пакетом в другой.
– Марьянка! – воскликнул он так громко, словно очутился перед большой аудиторией без микрофона. – Как же я рад тебя видеть! Ты совершенно обо мне забыла! А вы – Вера? Здравствуйте! Так рад с вами познакомиться не по телефону, а живьем.
– Хочешь обнять нас обеих сразу? – иронически спросила Марьяна, позабыв про то, что Полетика ничего не знает о разоблачении и думает, что у их отношений большое будущее.
– И вам здравствуйте, – ответила Вера, с тревогой поглядывая на сестру и опасаясь, что та вот-вот выкинет какое-нибудь коленце. – Я тоже безумно рада. Пойдемте скорее, мы уже опаздываем.
– Проходите, проходите, дамы. – Полетика галантно открыл перед ними дверь подъезда после того, как Марьяна набрала код на панели домофона. – Только после вас.
– Банальный, но милый, – шепнула Вера Марьяне в ухо по дороге к лифту. – И симпатяга.
Букет амарилисов оказался таким огромным и разлапистым, что в лифте Полетику за ним совсем не было видно.
– А чего это ты вдруг решил припереться с цветами? – спросила Марьяна, понюхав розовую чашечку, оказавшуюся у нее прямо перед носом.
– Марьяна! – укоризненно воскликнула Вера. – Что значит – припереться?! Следи за своим лексиконом.
– Цветы для твоей мамы, – сообщил Полетика откуда-то из-за пакета. – Ты же будешь нас знакомить. Как же без цветов?
– Боже мой, какой милый! – восхитилась Вера с улыбкой няни, которой очень нужна работа.
– Возьми его себе, – буркнула Марьяна, прикидывая, с собой ли у Полетики те самые конверты.
И подумала, что нужно будет улучить момент и проверить его карманы. После того, что случилось, ее совершенно не волновал моральный аспект дела. Она теперь изгой. Персона нон грата. Ей можно все, что другим нельзя под страхом смертной казни. А ее сегодня уже казнили.
Приехав на нужный этаж и выгрузившись из лифта, все трое некоторое время топтались на лестничной площадке, пока дверь, наконец, не распахнулась. Увидев на пороге стройную симпатичную женщину с лучистыми глазами, Полетика шагнул к ней со словами:
– Ирина Петровна, я так рад с вами познакомиться!
– Люблю радостных мужиков, – шепнула Вера на ухо сестре и громко добавила: – Привет, ма!
– Здравствуйте, молодой человек, – ответила Ирина Петровна, сдержанно улыбнувшись.
– Дима, – представился Полетика.
– Спасибо за цветы, Дима, они чудесные. Здравствуйте, девочки. Заходите.
Она была хрупкой – гораздо более хрупкой, чем все ее дочери. Изящной. С нетривиальным лицом. Таких женщин обычно замечают художники и пишут их портреты – снова и снова, – пытаясь ухватить нечто особенное, скрытое в них.
– А где юбиляр? – первым делом спросила Вера, очутившись в просторной прихожей и стаскивая с себя сапоги с тем же облегчением, что и солдат после долгого марша. – Почему не встречает?
– Только что уехал, – сообщила Ирина Петровна.
– Здрасте!
– Что-то случилось? – мгновенно среагировал Полетика.
– Да. Позвонили, сказали, склады их фирмы горят. Площадь возгорания огромная, пожар по телевизору показывают. Четвертая степень сложности. Конечно, Иван сразу сорвался. Принес свои извинения…
