Елена Лобанова - Фамильные ценности
Дальше Зоя не столько слушала, сколько смотрела. Вокруг неё уже сгустились прозрачные сумерки, и в полутьме дрожали огоньки свечей в тяжёлых канделябрах, и сверкал всеми гранями молочно-белый рояль, а слушатели – прекрасные дамы с веерами, инкрустированными изумрудом и рубином, и достойные кавалеры, равно владеющие оружием и изящным словом, – расположились вокруг пианиста почтительным и вместе с тем интимным полукругом, и пианист во фраке продолжал сидеть, уже сняв руки с клавиатуры, но всё ещё во власти последнего звука, и наконец поднялся, подхваченный волной аплодисментов, волной восторга и благодарности, и вот повернулся к слушателям лицом – неужто Ференц? или сам Фредерик?! – в неверных отблесках свечей Зоя не успела разглядеть…
– Ирусь, я приеду! А сейчас извини, мне нужно позвонить, – пробормотала она и нажала на рычаг.
А потом набрала мамин номер. И голос повиновался ей и попал в нужную тональность, потому что мама сразу отозвалась:
– Ну конечно, конечно! Сама я, правда, не успею – мы с Мушкой записаны у ветеринара. Вот если бы ты вчера сказала! Но ничего: я так думаю, дядя Гриша не откажется. Он такие вещи уважает…
Глава 25
– Ты чо! Деда Гришу?! На собрание! Послала! – завопил сын с порога.
Зоя выпрямилась и собралась с духом для достойного отпора. Что оказалось нелегко, ибо череда событий и стрессов последнего времени сделала-таки своё чёрное дело. Слегка дрожали руки, и сердце постукивало с заметными перебоями, ритмическим рисунком напоминавшими джазовые импровизации.
Однако демонстрировать сыну слабость не следовало. Ибо слабые духом получали у него минусы за отсутствие собственного мнения и неумение отстаивать свои взгляды.
– Твой дедушка Гриша воспитывал тебя с трёх лет, – металлическим голосом отчеканила Зоя. – Ещё с детского садика. И водил в шахматный кружок. И в бассейн. Ты забыл? И, кстати, он пользуется авторитетом… у соседей… и вообще окружающих. И его постоянно приглашают в школу как заслуженного ветерана!
– Так а я что говорю?! – вскричал Пашка, входя и швыряя папку в сторону стола.
Папка долетела до цели, шлёпнулась краем, качнулась и звучно хлопнулась об пол. Хозяин не обратил на это внимания. Сам он уже плюхнулся в «лодку» и оттуда растерянно воззрился на мать.
– Наш дед… – молвил он наконец, несколько успокоившись, и сделал пальцами в воздухе щекочущее движение. Но нужное определение упорно не подбиралось, так что пришлось закончить речь привычно: – Он… ва-ще-е!
Зоя замерла в тревоге. До сих пор Пашка конфликтовал исключительно с бабушкой, да и то в основном из-за привычки дразнить Муху. Покушений на авторитет деда до сих пор не наблюдалось.
– Дедушка… что-нибудь говорил на собрании? – осторожно задала она наводящий вопрос. – Он выступал?
– Ну! – подтвердил сын и ни с того ни с сего расхохотался.
– Неужто… читал стихи? – тихо ужаснулась Зоя.
– А то!
– Про Жукова?! И… все родители слушали? И учителя?
– Ну!
С лёгким стоном Зоя погрузилась в лодку рядом с Пашкой. А тот, наоборот, вскочил, сделал ещё одно ищущее движение в воздухе и, наконец, добыл подходящее слово. Зажал его в кулак и потряс этим кулаком перед матерью:
– Наш дед – ЧУМОВОЙ КРЕАТИВЩИК!
После чего снова разразился радостным хохотом.
– В смысле?..
Довольная улыбка расплывалась на угловатой Пашкиной мордашке. Он забегал по комнате, иногда останавливаясь и помогая себе руками поймать точное выражение.
– Понимаешь, они нас решили… опустить! Ну, типа наш класс – полный отстой. Устроить такой воспитательный скандал при родителях. Собрались целой стаей – Катюня наша вся из себя такая умная, завуч, военрук, естественно, – без него же в школе ничего не бывает, – потом ещё химички прискакала… В общем, целый педсовет! И как пустились всех пилить! И то плохо, и это плохо, двоек в журнале тридцать процентов – враньё, между прочим, Танькина мать потом смотрела! – и ЕГЭ точно провалим, позор школе, и в театре вести себя не умеем, и мусорку во дворе подожгли… Ещё и летний лагерь приплели! Они б ещё горшки в детсаде вспомнили…
«Хорошо, что не пошла, – молнией мелькнуло в голове у Зои. – Такое – не пережить!»
– Ну а дед? – с замиранием сердца поторопила она.
– А дед в медалях пришёл, ну, то есть в колодочках. И сидит, молчит. И остальные тоже молчат, у всех лица такие… Ну, конечно, завучиха стала всех своим ЕГЭ пугать, какие там надо набрать баллы, чтобы хоть на тройку. Военрук своё долдонит – какие мы слабые, на «зарнице» восьмое место заняли… А Химера последние контрольные притащила, не поленилась! И родителям раздала! Ну, представляешь?
– Так… А дед?
– …А Катька на психику давит: посмотрите, говорит, в глаза своим родителям! Самым родным людям, которым вы обязаны жизнью! Как вы отвечаете на их заботу? И останавливается как раз возле нас с дедом! И прям на нас смотрит!
– И дед…
– И дед поднимает так руку, как ученик… и говорит: «Разрешите мне два слова?» И выходит к доске… И все начинают его слушать!
Тут Пашка опять разразился хохотом минуты на полторы. В ожидании Зоя подобрала с пола папку и, подавив желание треснуть сыночка этой самой папкой по непутёвой башке, крепко прижала её к груди.
– Дед у нас знаешь какой хитрый! – Пашка одолел последний приступ смеха и наконец смог продолжить сравнительно связно: – Он сначала так издалека, тихим таким голосом… и складно так, прям как по книжке! Хочется поблагодарить, говорит, учителей, которым небезразлична судьба наших детей! Низкий поклон, говорит, за ваше внимание, за заботу, за чуткость! И после того, что вы рассказали нам, мы, безусловно, вместе должны задуматься о том, что ждёт их в большой жизни! А потом, так же тихо: хотелось бы только добавить к сказанному, говорит, несколько деталей… И вдруг как начнёт нас хвалить! Но не прямо так сразу, а как бы издалека. Вот, говорит, насколько мне известно, весной в школе был КВН. И, помнится, какой-то класс в нём первое место занял…
– А какой?
– Ну здра-а-а-сьте! Ты прям как наша завуч, она тоже так спросила… Мы заняли, а кто ж ещё! Команда «Весёлые роботы»! Нам же ещё торт подарили – забыла?
– А-а, да, помню! Это который вы линейкой резали – не было ножа?
– Ну!.. И Катька, конечно, сразу вспомнила – это ж она нам его и резала, у неё железная линейка. И наши, конечно, как заорут: «Это мы, мы победили!» А дед покивал – и дальше, серьёзно так: не лишены, выходит, эти ребята талантов? Плохо, конечно, что отсутствует у них ответственное отношение к учёбе. Но неужели нет во всём классе ни одного достойного примера? Ну, тут, ясен пень, все на Морозову смотрят. А Катьке, конечно, некуда деваться: почему, есть у нас, говорит, и достойные ребята, вот, например, Галя Морозова – постоянный призёр олимпиад по математике… А у Галки отец и мать тут же сидят, заулыбались так… Ну, и другие тоже как-то расслабились. А учителя, наоборот, напряглись: чувствуют – дед куда-то не туда заворачивает. Но перебивать же неудобно, ветеран всё-таки! А дед Гриша как по бумажке: есть у меня, говорит, некоторые сведения, что и трудовое воспитание в этом классе на достойном уровне! Так и сказал – «на достойном уровне!» Это про то, как мы на трудах парты чинили и стулья из учительской. Потом – про спортивные достижения: что есть в классе и акробаты, и футболисты… И, главное, вспомнил это всё! И откуда он это вообще узнал?
