Анастасия Майдан - Ещё не поздно
Я заплакала. Он может убить меня одним ударом!
— СКОЛЬКО???!!!
— Отвали!
Он как-то странно улыбается.
— Неверный ответ.
Неожиданно он впивается в меня губами.
Тут я поняла три вещи. Во-первых: я должна испугаться, попытаться оттолкнуть его. Во-вторых: мне должно быть противно. Но черт меня возьми, мне не противно. Наоборот. Тело охватывает неистовый жар. Я отвечаю на поцелуй, обхватываю незнакомца за шею и целую. Целую. Целую.
О да…
Неожидавший напора от меня, мужчина слегка ослабевает натиск. Но тут же набирает темп. Сильные пальцы шарят по моему телу, вызывая томление. Я сейчас кончу…
— Нежная, — слышу его шепот и трепещу от восторга.
Тянусь к его ремню, освобождая его член. Он огромен!..
Мужчина, слыша мой восторженный возглас, улыбается, быстрыми движениями освобождает меня от одежды и одним резким движением входит в меня.
— О да… — стону я.
То что мне нужно. Быстрый, жесткий трах.
Его толчки ускоряются, наполняя меня до основания. Как же хорошо…
— Я Юра. Юра Сабо…
Слышу его голос и впадаю в блаженный сон.
Девять месяцев спустя— Я беременна, — заявляю я мужчине напротив. Он опустил глаза на мой округлившейся живот, долго не отрывал от него взгляд. Когда все же соизволил посмотреть на меня, я испугалась. В его глазах стояла ярость. Ну и пусть. Терять мне уже нечего.
Храбро посмотрев на Юрия в ответ, я продолжила:
— Беременна и в ближайшее время должна родить. Нет сомнений, это твой ребенок…
— Да что ты, — прерывает меня на полуслове Юра. Он поднимается с дивана, опускается ко мне на корточки. — Помнится, ты была не пай девочкой, любой мог обрюхатить тебя.
— Сволочь. Ублюдок!
Он смеется, потрепал по голове, словно маленького ребенка.
— Черт бы тебя побрал. Это твоя дочь! — яростно кричу я, замахнулась и отвесила ему увесистую пощечину. Юра удивился реакцией не меньше меня. Парни в комнате как-то замолчали, потом и вовсе скрылись за дверью. Теперь в комнате мы одни и былая уверенность таяла на глазах. Я видела его довольство. Юра всегда отличался цинизмом.
— Дочь? — спросил он через чур ласково.
— Я осталась одна. Ты ее отец, дай ей свою фамилию. Большего не прошу.
Юра, беря сигарету, уселся рядом со мной и вздыхает.
— Прошло много времени с того вечера. Ты должна понимать, я не чувствую былой связи.
— Да какая разница, — у самой в груди открылась колотая рана. На самом деле я хочу быть для него единственной. Чтобы помнил о том дне и сгорал от страсти как сгораю я.
Сабо неуверенно улыбается одними губами.
— Разница есть, раз ты просишь выйти за меня.
— Что? Я не просила!
— А как же дать фамилию этой…
— Тамаре.
Он странно посмотрел на меня.
— Уже и имя придумала.
— Времени было предостаточно.
— Ты будешь хорошей матерью.
Я тоже так думала. Моя ладонь неосознанно легла на округлившейся живот, ощущая легкие толчки. Я была счастлива родить на свет маленького ангела. И в тоже время было страшно. Что если Сабо откажется от предложения и заберет девочку? Я ни за что не расстанусь с ней. Никогда.
Расплавленное серебро смотрело на меня, не отрываясь. Юра словно размышлял, взвешивал все за и против. Стоять рядом с ним, настолько близко, что это невольно вызывало во мне томление, больно. Я жаждала его прикосновений. Его всего. Испытывает ли он тоже самое? Хотелось бы.
— Меня интересует одно, — начал он, убирая прилипшую непослушную прядь волос с моих губ. — Почему ты исчезла сразу после траха?
В голове туман. Его руки, сильные пальцы…
— Ответь.
Захваченная властью баритона, я искренне произнесла:
— Испугалась.
Юра удивлен.
— Кого? Меня?
Я киваю.
— Про тебя множество слухов. Говоря ты жесток и коварен. Не знаешь жалости и доброты. Не…
— Женщина. Если ты пришла сюда читать мне мораль…
— … знаешь любви и страсти. Горя и одиночества…
— … то убирайся из моего дома.
— …и какой бы ты ни был, знай одно: я люблю тебя. Мне наплевать на сплетни, наплевать на все законы этого мира. Я хочу одного — быть с тобой не взирая ни на что. Я была одна долгие годы и устала. Устала просыпаться в пустой кровати и знать — тот, кому отдано мое сердце не станет моим.
Я поднимаю к совершенному лицу мокрые от слез глаза.
— Пожалуйста, не прогоняй меня. Я буду твоей любовницей, рабыней…
Женой. Но я не сказала этого.
Опустив голову на сжатые кулаки, я ждала приговора.
Тишина длилась слишком долго. Надежда постепенно угасала, потом потонула и вовсе. Не собираюсь оставаться здесь. Поднимаясь, я почувствовала мягкое прикосновение. Юра с нежностью положил ладонь на мой живот, в его глазах что-то шевельнулось, но я не поняла что. Затем:
— Она будет прекрасной…
— И доброй. Она будет всем.
Он неторопливо опустился на одно колено, и опершись на него локтем, клятвенно провозгласил:
— Обещаю любить и почитать тебя, София. Будь моей женой.
На следующий день Юрий Сабо, главный среди бандитских группировок, мужчина, которому отдала свое сердце. Мужчина, поклявшийся мне в любви из-за предательства своего лучшего друга лишается всех своих сбережений. Он потерял все. Самого себя. Я не могла ничего сделать, вернуть время назад и предотвратить неизбежное. Постепенно он замыкался в себе. Я желала вернуть ему уверенность, силу, веру.
Сколько всего желала.
На самом деле становилось хуже. Желания никогда не исполняются, вера постепенно исчезает.
Я родила Тамару в воскресенье, тринадцатого марта тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года в три часа дня. Такие совпадение казались не случайными. По некоторым поверьям, дети родившись с цифрами три считались несчастливыми. Я не верила в это. Малышка родилась здоровой. Ее пухлые щечки и едва заметные светлые волосы напоминали меня. Тамара очень похожа на меня. По мере взросления моя красота передалась ей.
Когда Тамаре исполнилось три года, Юра попал в страшную аварию. Из-за нее пришлось прибегнуть к пластической операции. Заняв нужную сумму у знакомых, Юру прооперировали, но он стал другим. После выписки из больницы, его словно подменили. Я познала истинный ад…
Восемь лет спустяПовседневная жизнь шла своим ходом. Набравшись смелости и накопив на небольшой дом, мы наконец-то нашли свое пристанище. Я устала от переездов. Юра жаловался на плохие условия в коммунальных комнатах и общежитий. Я как преданная жена пыталась всеми силами угодить ему, но от этого скандалы лишь усиливались. Юра был вспыльчивым. На прошедшие годы он не возвращался к спорту и его тело стало бесформенным, как у поросенка.
