Вариация (ЛП) - Яррос Ребекка

— Ты думала, «Ютуб» заменит преподавателя?

Мне удалось сказать это ровным голосом. За долгие годы в этой комнате было более чем достаточно разговоров на повышенных тонах. Незачем добавлять к ним еще один.

— Это элитизм, — сказала она, скрестив руки на груди. — Не у всех есть частные преподаватели, личные студии и мамы — профессиональные танцовщицы. Тебе повезло.

Я бы это так не назвала.

— Значит, вместо того чтобы прислушаться к маминым тревогам, ты пошла в студию с низким рейтингом, к учительнице, которая склонна к агрессии и швыряется вещами, чтобы привлечь внимание?

— Она швыряется только пустыми и всего лишь…

— Раз-другой за занятие? — закончила я за нее. — И только когда вы репетируете, а не работаете у станка?

Джунипер заморгала:

— А ты откуда знаешь?

— Потому что она научилась этому у моей матери.

Эти слова вырвались сами собой, и мне тут же захотелось взять их назад и запихнуть в темные уголки своей души, скрытые от посторонних глаз. Я впилась ногтями в ладони и краем глаза заметила, как напрягся Хадсон.

— Какая ирония, если учесть, что мама не одобрила бы ужасную технику, которой Куинн вас обучает.

— Моя техника не ужасна!

Джунипер вытянула руки вдоль тела.

— Из трех человек в этом зале профессионально судить об этом могу только я, — сказала я и пошла к ней тщательно выверенными шагами. — И тебе нечего делать в пуантах.

Джунипер ахнула, отдернувшись, как от пощечины.

— Я очень старалась, а мисс Куинн сказала, что можно, если я сама чувствую, что готова. Не надо мне говорить, что я чувствую.

— С уверенностью могу сказать, что в десять лет тебе нечего делать в пуантах.

Мои щеки вспыхнули, но я подавила гнев. Джун вздернула подбородок:

— В балетном сообществе нет однозначного мнения, в каком возрасте начинать вставать на пуанты. А танцоры должны сами решать, что им делать со своим телом, особенно с ногами.

— Не знаю, кого ты слушаешь…

— Так сказала Ева в «Секондз».

Она вскинула руку, указывая на фотографию рядом с Хадсоном.

Ну разумеется.

— Еще бы, ведь она младшая. Ее всегда злило, что мама заставляла ее ждать. И она любит делать неоднозначные заявления, чтобы привлечь внимание подписчиков. Забудь о «Секондз».

Я принялась дышать глубоко и ровно, напомнив себе, что Джунипер всего десять. Она наморщила лоб и сжала кулаки. Мне было даже слишком хорошо знакомо такое негодование. Кулаки я по пальчику разжала.

В зеркале промелькнул силуэт. Я оглянулась через плечо и увидела Энн. Она молча стояла в дверях и наблюдала за Джунипер с удивлением и каким-то благоговейным трепетом. Обычно на этом этапе она вмешивалась и все брала в свои руки, но сейчас сдержалась, потому что я ее попросила. Очень важный для меня поступок.

— Думаешь, ты готова к пуантам? Обувайся! — велела я Джунипер.

Затем отошла к Энн и тихо спросила:

— Я не права?

Она покачала головой и откинула прядь волос с лица:

— Нет, ты абсолютно права. И мне нравится, как ты уверена в себе. Джун хитрющая, и я не сомневаюсь, что она уже думает, как бы тебя заморочить.

— Прямо как Лина.

Губы Энн медленно изогнулись в улыбке.

— Вот и обращайся с ней так же, как с Линой.

— Как будто хоть кому-то удавалось перехитрить Лину, — усмехнулась я.

Энн нежно сжала мою руку:

— Желаю удачи.

Лина постоянно спорила с матерью. Она не была типичной старшей сестрой: почему-то эта роль сразу перешла к Энн. Зато Лина никогда не стеснялась сказать, что думает. И она ни разу не меняла позицию без веских оснований, даже если была неправа.

Джунипер нужна информация.

Она завязывала тесемки на пуантах. Я подошла, но насчет ее выбора смолчала. Неудивительно, что на пляже мне показалось, что ноги у нее слегка травмированы.

— Тебе оставаться не обязательно, — сказала я Хадсону.

— Буду наслаждаться представлением с любимого места в этом зале.

Уголок его губ приподнялся в улыбке.

Естественно, он стоял на том самом месте, откуда часами наблюдал за мной, пока не было мамы. Только в прошлый раз, когда он так стоял, я не знала, каков на вкус его поцелуй, а теперь вот узнала. Я отогнала воспоминания и сосредоточилась на Джунипер. Она уже выпрямилась.

— Давай. Покажи, на что ты способна.

Джунипер сглотнула, затем сдвинула ноги в исходную позицию и приподнялась на носочки.

— Видишь? — У нее задрожали лодыжки, и она шагнула вперед, чтобы удержать равновесие. — Нормально.

За спиной послышался стон Энн, очень точно выразивший мои мысли.

— Ни один стоящий преподаватель ни за что не позволил бы тебе встать на пуанты. — Я потерла переносицу. — Но это не твоя вина. Это все Куинн.

— Это жестоко!

У нее задрожали ноги.

— Это правда. Такова суть балета, Джунипер: самая малость восхитительных моментов, в основе которых — множество горьких истин. И откроют их тебе не только учителя, но и твое собственное тело. Я не собираюсь нянчиться с тобой и забивать тебе голову лживыми похвалами, которые в конечном счете причинят боль.

Джунипер с глухим стуком опустилась обратно на полную стопу.

— Если ты получила травму, это не значит, что и со мной будет так же.

Ай!

— А я-то думала, ты уважаешь мое мнение, потому что я одна из лучших в мире балерин. Или ты нашла кого-то более опытного, к кому можно обратиться за советом?

Она резко закрыла рот.

— Спорами не изменишь того факта, что тебе не хватит ни сил, ни контроля, ни равновесия встать на пуанты. Не говоря уже о том, что у тебя неподходящая обувь.

— Той же фирмы, что и у тебя. — Джунипер скрестила руки на груди и поджала губы.

Ладно, это было мило. В груди разлилось тепло, но я не поддалась.

— Вот тебе первый урок: если что-то нравится другому танцору, это еще не значит, что оно подойдет тебе. У тебя прямоугольная стопа, а ты носишь узкую обувь и не той полноты — я же видела, какая у тебя нога. Бренд может быть и подходящий, но такая модель точно не для тебя. Тебе нужно примерить другие пуанты, Джунипер.

У нее загорелись глаза.

— Сходишь со мной на примерку?

— Конечно! Когда пойму, что ты готова. Разувайся.

Я подошла к станку и несколько раз быстро потянулась: после утренней тренировки прошло несколько часов.

Джунипер подошла. Увидев, в каком состоянии ее ноги, я невольно вздохнула.

— Займи позицию у первой зеркальной панели, — скомандовала я, когда она встала перед второй.

— Почему? — Она отступила на несколько шагов, подчиняясь моему приказу. — Я думала, новички должны занимать середину, а места по краям уступать лучшим танцорам.

— Так и есть, — кивнула я. — Но ты встала на место Энн. А теперь занимаешь место своей мамы.

Ее глаза заблестели. Выпятив грудь, она осмотрела зал, пробежала взглядом по зеркалу и деревянному полу и, наконец, остановилась на станке. Выбрала тот, что ниже.

— Тебе же еще не нужна разминка? — спросила я.

Она мотнула головой.

— Хорошо. Тогда начнем. Плие!

Я прошлась с ней по основам. Она повторяла движения за мной, а я мысленно оценивала ее сильные и слабые стороны.

Когда мы закончили, Джунипер перестала спорить. Теперь она стояла молча, с надеждой в глазах и слегка приподнятым подбородком.

— Ты просто чудесна, хотя я и так это знала.

— Да, — кивнула я. — Тебе это тоже под силу, если ты готова ко мне прислушаться.

Она взглянула на Хадсона. Он все так же стоял у стены, будто был встроен в несущую конструкцию дома. Джун мне кивнула.

— Ты прекрасно танцуешь. Я наблюдала за тобой все занятие, и не только у станка. Даже несмотря на то, что ты занимаешься всего пять месяцев, твои успехи впечатляют, Джунипер.

Она широко улыбнулась:

— Я же Руссо.

Я кивнула:

— Но талант должен сочетаться с базовыми навыками, а тебе недостает качеств, позволяющих встать на пуанты. И я сейчас не только о том, что кости твоих стоп недостаточно развиты. Пожалуйста, поверь мне: будешь продолжать в том же духе — растянешь или сломаешь лодыжку.