Я вырубила его одним ударом (СИ) - Франсес Джессика

— Насколько это неправильно — ударить старика? — спрашиваю я, и моё тело всё ещё слегка дрожит от выброса адреналина.

— Думаю, к этому, скорее всего, отнесутся неодобрительно, — говорит он с лёгкой улыбкой, но уголки губ почти мгновенно опускаются обратно. — Что случилось?

— Что, если этот ублюдок — мудак-расист? — продолжаю я, обводя взглядом небольшое собрание вокруг нас и встречаясь взглядом с Джей и Амарой. Я вижу их сочувственные лица и понимаю, что они, очевидно, слышали разглагольствования Барта раньше.

— Мистер Бэрон тебе что-то сказал? — спрашивает Деклан, сжимая мою руку, чтобы привлечь моё внимание.

— Только то, что освобождение таких людей, как я, было худшей ошибкой в истории, — огрызаюсь я. Гнев всё ещё бурлит в моём теле и заставляет меня дрожать.

— Что? — рявкает Деклан. Его тело напрягается, когда он отпускает меня и делает шаг в обход, но я быстро протягиваю руку и резко останавливаю его.

— Не надо. Ничто из того, что ты можешь сказать или сделать, не исправит ублюдочного расиста. Как там в поговорке? Нельзя научить старого расиста новой вежливости, — я пытаюсь улыбнуться ему, чтобы показать, что я в порядке, но не думаю, что у меня это получается.

— Его всё равно нужно поставить на место, — рычит Деклан.

Я ценю его гнев из-за меня, но это ничего не решает не в данной ситуации.

— Он сидит в сторонке один, в то время как все остальные болтают, улыбаются и отлично проводят время. Он одинокий ублюдок, с которым никто не хочет быть рядом. Он уже на своём месте.

Губы Деклана подёргиваются от моих слов, а затем, прежде чем я успеваю отреагировать, он протягивает руку и обнимает меня, низко наклоняя, а затем награждает меня смачным, глубоким поцелуем. Весьма демонстративный жест.

Свист и одобрительные возгласы, которые окружают нас — единственная причина, по которой я не настаиваю на большем, когда он отпускает меня.

— За что это было? — спрашиваю я, затаив дыхание.

— За то, что ты — это ты.

— Ну, поскольку я всё время остаюсь собой, я ожидаю много такого в будущем, — говорю я, улыбаясь ему.

— Непременно, — обещает он с ухмылкой.

— Но ты только что испортил мой блеф.

— Неужели? — его улыбка тускнеет, когда он ставит меня на ноги, но его руки по-прежнему обнимают меня.

— Я сказала ему, что собираюсь разузнать подробности о его внуке, заставить его влюбиться в мои сиськи, и стать членом его семьи.

— Не уверен, что я поддерживаю этот план, — признаётся Деклан с коротким смешком.

— Затем я сказала, что мои три сестры найдут всех доступных членов его семьи и разбавят нахрен их расистскую семейку, — или, по крайней мере, я намекнула на это.

— У тебя есть сестры, о которых я не знаю? — его бровь приподнимается, а улыбка становится шире.

— Конечно, семья — это то, что ты сам создаёшь. Однако если его семья хоть в чём-то похожа на него, я не уверена, что стала бы обрекать своих сестёр на такое.

— Я думаю, мы оба знаем, что кровные родственники не всегда отражают характер остальных членов семьи.

Я вздыхаю, понимая, что мы с Декланом знаем это лучше большинства людей.

— Совершенно верно.

К сожалению, в последующие дни придурок-расист становится наименьшей из наших забот.

Глава 12

В субботу я возвращаюсь к себе домой, чтобы собрать ещё кое-какую одежду и проверить почту. Как обычно, единственное, что меня ждёт — это счета и мёртвая тишина в доме.

Я никогда раньше не задумывалась о том, чтобы завести домашнее животное, и тишина никогда меня не беспокоила, но теперь, пожив последние пару недель с Декланом, я не могу представить, что всё вернётся к тому, как было раньше.

Когда я ходила на свидания, у меня дома могло происходить чуть больше событий, но ничего из этого не было серьёзным. Всё было просто весело, пока не переставало быть таковым. С Декланом, однако, мы сразу перешли к серьёзным отношениям, что, похоже, на данный момент нам подходит.

Что произойдёт, когда в игру вступит Зандер?

Беспокойство медленно тлеет на задворках моего сознания. Я знаю, что Деклан тоже думает об этом, но я беспокоюсь не о том, что Зандер подумает о нас.

Я беспокоюсь о том, что подумает о нас Деклан, когда столкнётся с Зандером.

Зандер и Деклан — братья. До мозга костей. Может, они и не кровные родственники, но нельзя найти биологических братьев ближе, чем эти двое. Они всегда были близки, но после смерти Арти с их дружбой что-то случилось.

В детстве Арти всегда был наиболее близок с Зандером, но когда они стали старше, и выпивка и женщины стали важнее, Арти и Деклан сблизились. Они подходили друг другу так, как Зандер не подходил ни одному из них.

Зандер всегда был разумным, организованным, аккуратным другом, которому ты звонишь после того, как попадёшь в беду. А Арти и Деклан обнаружили, что они идеально подходят друг другу для того, чтобы попадать в неприятности вместе. Джоуи всегда маячил поблизости, и хотя он тоже брат этим парням, он был так занят женской частью «женщин и неприятностей», что никогда не задерживался достаточно надолго, чтобы нарваться на неприятности.

Они отправлялись куда-нибудь выпить, Джоуи почти сразу же цеплял кого-нибудь и уходил. Далее Зандер отправлялся домой, иногда с женщиной, иногда без, и на этом всё заканчивалось. А потом Арти и Деклан в конце вечера, после закрытия всех заведений, хохотали и цапались с соседями, потому что не хотели успокаиваться.

Я знаю всё это потому, что хотя я никогда не ходила куда-нибудь выпить с парнями, Зандер много жаловался на то, что ему приходится выручать их из напряжённых ситуаций, «в которые они вообще не должны были попадать».

Затем Арти умер, и пусть это причинило боль Джоуи, Деклана и Зандера это просто опустошило. И из-за этого они сблизились.

Все эти ребята — братья, а я их приёмная сестра. Ну, очевидно, это не относится к Деклану, но я знаю, что реакция Зандера на нас вызывает у него некоторое беспокойство, и я знаю — что бы ни подумал Зандер, если он увидит нас счастливыми, он тоже будет счастлив.

Хватит ли у Деклана веры в то, что развивается между нами, чтобы перетерпеть переходный период?

С этими сумбурными мыслями я кладу свою почту на обеденный стол, чтобы разобрать её позже, и забираю пустой чемодан в свою спальню.

Заполнив чемодан бюстгальтерами, трусиками и носками, я поворачиваюсь к своему шкафу, всё ещё раздумывая, стоит ли мне достать какое-нибудь сексуальное бельё в моих попытках соблазнить Деклана.

Он не хотел, чтобы у нас был секс, пока мы не убедимся, что мы совместимы. Однако, после двух лучших недель в истории отношений я хочу, чтобы мы перешли к более пошлой и весёлой части отношений.

Я улыбаюсь этой мысли, открывая свой шкаф.

Первое, что я замечаю — это то, что несколько моих кофточек упали с вешалок и валяются на ковровом покрытии. Далее я замечаю что-то краем глаза. Поворачиваю голову, чтобы уделить этому всё своё внимание, и я вне себя от удивления.

Из моей двери сделали алтарь.

Долбанный алтарь!

Фотографии Деклана развешаны по всей двери. Смесь новых и старых. И, как ни странно, ко многим приклеены вырезанные фотографии меня. Например, вот он идёт по улице, а рядом приклеена моя фотография, сделанная в другое время. На других фотографиях, где Деклан и другие явно позируют перед камерой, тот, кто был между нами, вырезан, чтобы больше походило на то, что мы вместе.

Вдобавок повсюду нарисованы сердечки и так много чёртовых блесток! Это гардероб девочки-подростка, которая приняла Деклана за нового сердцееда бой-бэнда.

Я протягиваю руку и прикасаюсь к некоторым фотографиям, едва веря, что они настоящие. Сердечки нарисованы чем-то похожим на карандаш или что-то подобное, и всё это приклеено к моей двери.

Меня смущает эта странная экспозиция, но я также начинаю чувствовать страх.

Кто-то вломился в мой дом после того, как Деклан сменил замки, и сделал… вот это, чем бы это ни задумывалось. Зачем?