Я вырубила его одним ударом (СИ) - Франсес Джессика

— Ладно, — выдыхает он. — Тогда ставки для меня те же.

Я киваю, и, надев капы, мы продолжаем минимум целую минуту скакать друг вокруг друга. Я хочу, чтобы он сделал первый ход, но он, видимо, ждёт меня.

— Чего ты ждёшь? — наконец спрашиваю я, не уверенная, насколько разборчиво это звучит. Дурацкая капа.

— Тебя.

— Ну ладно, — фыркаю я, имитируя хук правой, но на самом деле низко приседаю и наношу боковой удар по ноге Деклана.

Он хрюкает от моего удара, но я не вкладываю достаточно силы, так что это просто удар, а не подножка. У меня нет времени зацикливаться на этом, так как мне приходится уворачиваться от его перчатки. Я перекатываюсь по полу и быстро вскакиваю на ноги, нанося удар по его почкам, после чего мне снова приходится пригнуться.

Это продолжается снова и снова, и в итоге мы оба покрываемся ручейками пота и тяжело дышим. Пару раз мы останавливаемся, чтобы попить воды; в остальном мы сосредоточены и не приходим к быстрым результатам. Так длится до тех пор, пока Деклан не сбивает меня с ног, а затем прижимает своим телом, чтобы удержать меня на полу.

Поскольку это та самая поза, из которой Зандер научил меня выбираться, я легко освобождаюсь от него, и наши потные тела только упрощают процесс. Завалив Деклана, я упираюсь коленями ему в спину и выворачиваю его руку в таком положении, что ему пришлось бы вывихнуть плечо, чтобы освободиться. В перчатках это неудобно, но мне удаётся продержаться необходимые десять секунд, а затем я отпускаю его, громко радуясь своей победе.

— Я выберу самый девчачий, самый романтичный фильм, в котором будет как можно больше обнажённых мужских тел и разговоров! — поддразниваю я, отчего Деклан морщится.

— Ты явно что-то скрывала от меня. Ты умеешь драться, — он пытается говорить обвиняюще, но мы оба до сих пор тяжело дышим, а капы делают наши голоса менее серьёзными.

— Зандер, возможно, показывал мне пару приёмов, — признаюсь я, отчего его глаза прищуриваются.

— Второй раунд? — предлагает он, и я киваю, вынимая капу, чтобы глотнуть ещё воды.

Я уже чувствую себя более расслабленной, и мой разум не так загружен разными мыслями. Я по-прежнему расстроена из-за ссоры с Синтией, но действительно чувствую себя намного лучше, чем тогда, когда мы впервые вошли сюда. Мне нужно было выплеснуть немного лишней энергии, и компания полуголого Деклана тоже не вредит.

Победа во втором раунде, к сожалению, быстро отправляется к Деклану, который не менее быстро рассказывает мне о чёрной комедии, которую мы будем смотреть, и я уже знаю, что не пойму её.

Третий раунд заканчивается вничью, потому что я смогла сбить Деклана с ног, но он утверждает, что я схитрила, показав ему сосок, чтобы отвлечь его. Я напоминаю ему, что он сказал, что правил нет. Но потом он так же быстро переворачивает меня и посасывает мою шею, а его пах находится в таком опасном положении, что я даже не замечаю те двадцать секунд, что он технически прижимает меня под собой, и я проигрываю. Поэтому я признаю, что это ничья.

Нам хватает времени для последнего раунда, и этот заканчивается чуть более категорично, чем предыдущие. Главным образом потому, что пусть мы дерёмся почти двадцать долгих, потных минут, на этот раз я наношу удар. Тот, который сбивает Деклана с ног.

Мне не нужно его удерживать, так как он валяется без сознания на протяжении долгих тридцати секунд.

Это почти в точности повторение дня перед нашим отъездом на свадьбу, вот только это не несчастный случай. Или, по крайней мере, на этот раз я осознавала, что замахиваюсь на Деклана. Я также посчитала, что он знал, какой ход я сделаю, и заблокировал бы его.

Либо мне повезло, либо у меня какие-то мега-безумные навыки, потому что я не только установила контакт, но и Деклан полностью отключился.

Не к добру это.

— Деклан, ну же, открой глаза, — умоляю я, снимая перчатки, затем подползаю к бутылке с водой и снова плескаю ему в лицо.

Он резко дёргается и после секундного замешательства стонет.

— Не может быть! Ты снова вырубила меня? — ноет он, поднимая руки в перчатках над головой.

— Да, — мой голос немного дрожит, поэтому я прочищаю горло. — Сколько пальцев я показываю?

Он закатывает глаза, садится (на мой взгляд, слишком быстро), но называет правильное количество пальцев. Это хороший знак, верно?

— Я долго был без сознания?

— Достаточно. Ты уверен, что с тобой всё в порядке? Тебе, наверное, стоит показаться врачу, — говорю я, отворачиваясь и высматривая тренера, который, как я заметила, слонялся поблизости. Хочу спросить, есть ли здесь медик.

— Я в порядке. Чёрт, мне предстоит посмотреть два дерьмовых фильма, — он морщится.

Хотя я знаю, что он шутит, я бросаю ему спасательный круг.

— Я позволю нам поцеловаться на одном из них.

— Только на одном? — он улыбается, выглядя расслабленным, так что я заставляю себя тоже расслабиться.

— Посмотрим. Зависит от того, насколько щедрой будет твоя покупка закусок. Просто предупреждаю, если не будет никакого попкорна, то и этого не получишь, — я взмахом руки указываю на своё тело, и теперь он смеётся.

— Принято к сведению. Итак, мы готовы ехать домой? — он начинает снимать перчатки и капу.

— Конечно, — я быстро встаю на ноги, затем наклоняюсь и протягиваю Деклану обе руки, чтобы помочь ему подняться.

— Чёрт, ты пытаешься вызвать у меня головокружение от этого вида? — он стонет, и его взгляд прикован к моей груди.

Я не уверена, что он имеет в виду, пока не опускаю взгляд и не вижу, что его взгляд направлен на моё декольте. С его точки зрения, вероятно, ему только груди и видно.

— Мужчины, — парирую я, качая головой и поднимая его на ноги. — Вас так легко отвлечь.

— На тебя легко отвлечься.

— Что ж, я рада, что мой удар не вбил в тебя здравый смысл, — говорю я, улыбаясь, когда он выглядит слегка оскорблённым этим заявлением.

— У меня предостаточно здравого смысла, чтоб ты знала.

— Но недостаточно, чтобы понять, что у меня убийственный хук справа, — замечаю я, чувствуя себя лучше, поскольку он всё ещё шутит надо мной. Должно быть, это хороший знак. Необратимых повреждений нет.

— Верно. Это вечно застаёт меня врасплох. Но я выигрываю, потому что у меня достаточно здравого смысла, чтобы быть единственным человеком, которому позволено делать вот так, — Деклан наклоняется и целует меня. — И это делает меня самым удачливым и умным человеком в комнате.

— Вау, мой хук высвободил в тебе какое-то очарование или что-то в этом роде? — шучу я, хотя это кажется по-плохому сопливым.

— Возможно. Давай посмотрим, сработает ли это позже, — он улыбается, и снова мои глаза скользят вниз по его груди, чтобы рассмотреть каждый бугорок и изгиб его груди.

— Чёрт возьми, очарование не будет иметь значения. Я уже очарована. Тебе просто нужно раздеться, и тогда мы повеселимся по-настоящему, — я подмигиваю ему, и его улыбка тут же исчезает, а мышцы, которыми я восхищалась, напрягаются у меня на глазах.

— Саша… — рычит Деклан.

— Что? Это твоё правило, Дек. Ты создал эту ситуацию, вот и сиди теперь со своими синими от недотраха яйцами, — я перекидываю полотенце через плечо и оставляю Деклана, свернув в женские раздевалки.

Ах, если бы только мой удар по голове ослабил его мораль.

***

Мой второй вечер викторины в доме престарелых проходит гораздо насыщеннее, и не в хорошем смысле. Джей и Амара не бросили меня и позволили присоединиться к их команде, но, к сожалению, я оказалась ничуть не полезнее, чем в прошлый раз.

В свою защиту могу сказать, что все события, по которым задавались вопросы, произошли до моего появления на свет. И ещё один аргумент в мою пользу заключается в том, что сегодня вечером почти никто не знает ни одного ответа.

— Я думала, что после прошлой недели ты лучше подготовишься, — ворчит Амара.

— Почему? — она ожидала, что я потрачу на учебу всю неделю? Я не уверена, что недели было бы достаточно, даже если бы я решила заняться именно этим.