Сара Болл - Девять месяцев
Я осторожно открыла дверь и сделала трусливый шаг внутрь.
Пятнадцать пар нетерпеливых глаз посмотрели на меня, скользнули на мой живот и разочарованно отвернулись.
Все женщины сидели полукругом на неудобных школьных стульчиках. Было свободно несколько мест в первом ряду напротив центрального стула, на который и смотрели женщины с различными выражениями скуки на лицах.
Я присела рядом с рыжеволосой девицей с растрепанным хвостом. Она полулежала на стуле, широко расставив ноги в солдатских ботинках. Она окинула меня долгим изучающим взглядом, потом угрожающе улыбнулась. Замечательно, подумала я, теперь придется сидеть рядом с этой страшилой, которая здесь никому не нравится.
В ту же минуту мне стало стыдно за свои злые мысли, и, набравшись мужества, я заговорила с ней.
— Что здесь происходит? — спросила я.
— Психолог пока не пришла, — сказала она, лениво жуя жвачку. — Еще пять минут — и я сваливаю отсюда.
Я кивнула:
— Меня зовут Холли.
— А меня Харли, — ответила она, не глядя на меня. И, чувствуя, что мне хочется задать напрашивающийся вопрос, она добавила: — Да, как мотоцикл. Но моя фамилия не Дэвидсон. Мои родители были не настолько вредными.
Тут распахнулась дверь, и вошла маленькая женщина среднего возраста, держа в руках коробку, на которой лежали какие-то бумаги. Она попросила пропустить ее к стулу в центре и с облегчением опустила свою ношу на пол.
— Леди, приношу извинения за опоздание. На улицах ужасные пробки, — сказала она, роясь в бумагах. Найдя то, что искала, она надела очки и обвела нас всех оценивающим взглядом. — Итак, начнем. Меня зовут Максин. Можете называть меня Макс. В первую очередь я хотела бы узнать ваши имена и чтобы вы немножко познакомились друг с другом. Это вам, — и она протянула нам самоклеящиеся листочки и маркеры. Раздалось несколько недовольных возгласов, так как мы поняли, что нам придется изготовить себе бэйджи и приклеить на грудь.
Я ненавидела подобные вещи. Такие мероприятия всегда предусматривали упражнения типа «узнай друг друга», которые вызывали во мне крайнюю неловкость. Обычно нужно было встать, представиться и рассказать о своей работе и увлечениях. Это мне особенно не нравилось. Помню, как-то однажды я рассказала о том, что возглавляю вегетарианское кафе, и люди, заинтригованные моим необычным занятием, буквально засыпали меня вопросами. А если на свете и была вещь, которую я ненавидела больше всего, — так это быть в центре внимания.
Харли многозначительно взглянула на меня.
— Итак, — сказала Максин бодро, — я хочу, чтобы каждый из вас за одну минуту узнал о своем соседе справа максимальное количество информации: его имя, место работы, хобби, а потом встал и рассказал об этом остальным.
Тут она вытащила из кармана секундомер и спросила:
— Готовы?
Все заерзали на местах и нервно посмотрели на своего соседа справа.
— Начали! — крикнула она и энергичным движением большого пальца нажала на кнопку секундомера.
— Хорошо, мы уже знаем имена друг друга, но это все, — сказала Харли сухо. — Ух, ты не чувствуешь себя неловко?
— Да уж, — согласилась я.
Харли презрительно обвела взглядом женщин, шепотом рассказывающих что-то друг другу.
— Ну, может быть, ты расскажешь мне что-нибудь о себе? — спросила я, чувствуя себя любимчиком учителя, который всегда должен начинать упражнение первым.
Харли фыркнула.
— Почему бы тебе не объявить им, что я трахаюсь с животными. Это будет забавно, — сказала она, хихикая.
Я в ужасе уставилась на нее. Это было как в страшном сне! Меня вынудили общаться с дьяволом в образе беременной женщины, у которой чувство юмора было не менее изощренное, чем у Бивиса и Баттхеда. В глазах окружающих меня нормальных женщин я навсегда буду ассоциироваться с ней, они примут меня за ее подругу. Я была в шоке.
— Ну, перестань, какая у тебя работа?
— Да правда, я зоофилка! — прошептала она.
Вот сейчас и вправду настал худший момент в моей жизни, мне с трудом удавалось дышать!
— Послушай, я просто не смогу произнести это вслух, лучше скажи, чем ты занимаешься, — попросила я, стараясь не выдать паники.
— Ну хорошо.
Слава тебе господи!
— Я работаю в банке спермы, — сказала она, хватаясь за живот и хохоча.
Черт, черт, черт, где тут дверь, я пойду!
— Время вышло! — объявила Максин. — Почему бы нам не начать с первого ряда и против часовой стрелки.
Нет, пожалуйста, только не это!
Все женщины посмотрели на меня, а я покраснела до корней волос.
Я встала, мои руки тряслись.
— Ну, ее зовут Харли. И она… она… — У меня не было выбора. — Она работает в банке спермы.
По комнате пошел шепоток, я тут же села и стала пристально разглядывать свои ботинки.
— Ну конечно, — сказала Максин, как будто что-то вспомнила, — я узнаю вас. Я встречала вас в больничном коридоре, когда навещала своих пациентов.
Я с удивлением посмотрела на Харли, которая улыбалась и кивала Максин. Оказывается, она говорила правду.
Харли бросила на меня озорной взгляд и поднялась. Тут я поняла, что она совсем ничего не успела узнать обо мне.
— Это Холли, — сказала она. Все посмотрели на меня и кивнули. — Она рассказала мне, что ей очень нравится устраивать по выходным эротические вечеринки, чтобы заработать немного денег, — объявила она совершенно невозмутимым тоном и села.
— На самом деле это неправда, — я подпрыгнула на месте.
— Да? А чем вы занимаетесь, Холли? — спросила Максин, смутившись.
Все смотрели на меня, возможно удивляясь, насколько густого красного цвета может стать моя кожа.
— У меня вегетарианское кафе, — сказа я тихо и посмотрела на женщину, сидящую следом за Харли, надеясь, что внимание наконец переключится на следующего.
— Правда? Вот это да! — воскликнула Максин. — И как долго ты не ешь мяса?
— С четырнадцати лет, — сказала я.
— Ого! Здорово. Я бы тоже так хотела, но слишком люблю лазанью.
Некоторые женщины вежливо рассмеялись в знак согласия с Максин.
— А ребенок тоже будет вегетарианцем? — не унималась она.
Все это начинало напоминать «Шоу Холли», нужно было заканчивать с этим.
— Нет, — сказала я резко, но все продолжали смотреть на меня в ожидании подробностей. — Может быть. Я позволю ему есть курицу и рыбу, а потом посмотрим. По-моему, этот выбор ребенок должен сделать сам. Я не буду на него давить.
Ну а теперь давайте перейдем к следующей женщине, пожалуйста!
— Разумно, — одобрила меня Максин. — Значит, эротические вечеринки — просто дополнительный заработок?
