Dabkey - Играя свою собственную роль
– Моя семья, – она снова улыбнулась с очевидной нежностью. – Ну, у меня три сестры – одна старшая и две младших. Триш, самая старшая, совладелец ресторанов с мамой. Она управляет в Санта-Монике, и живет там со своим бойфрендом Энрико; Диана – она на два года младше меня – работает в юридической компании в Сан-Франциско; и Лори – младшая – у нее уже двое детей, мальчиков, и она ждет третьего, они с мужем переезжают в Санта-Барбару, поближе к моим родителям.
Робин добавила в кастрюлю воды, уже готовые креветки и специи. Она немного уменьшила огонь и повернулась, чтобы достать пару тарелок из буфета и пододвинула к себе рисоварку, стоящую в углу на столике.
– Мама… Как я уже говорила, она – повар и управляет рестораном в Санта-Барбаре. А мой отец – модель – так я попала в этот бизнес – он сейчас много играет в гольф и теннис, и иногда помогает маме в ресторане.
– Так ты там выросла? В Санта-Барбаре? – Спросила я, наблюдаю, как двигаются мышцы ее предплечий под загорелой кожей, пока она перемешивает содержимое кастрюли. Робин выключила плиту. Я перевела взгляд с ее предплечий по выпуклости груди, длинной изящной шее, острому подбородку, полным губам, прямому носу и, наконец, остановилась на глазах, цвета обсидиана, глядящих на меня с жаром, от которого перехватило дыхание.
Беседа была забыта, мы смотрели друг на друга, пока Робин, наконец, не моргнула и не отвела взгляд, переводя дыхание.
– Христос, Кэйд… Эти глаза смертоносны.
Еще пару секунд она стояла, просто глядя в пространство; затем достала из буфета пару ложек и начала раскладывать по тарелками рис, креветки, соус чили и зелень. Подняв тарелки, она через плечо глянула на меня – теперь выражение ее лица было мягким – и кивнула на свой бокал.
– Можешь захватить мой бокал и бутылку?
Я кивнула и, зажав бутылку под мышкой, взяла оба бокала и направилась следом за Робин в гостиную – огромную комнату с окнами во всю стену, за которыми мерцали огни долины Сан-Габриель. Возле окна стоял маленький столик, накрытый скатертью глубокого винного цвета, рядом два стула и две высокие свечи на столе.
Поставив тарелки на стол, Робин взяла у меня бутылку вина и опустила ее в ведерко со льдом. Она взяла у меня свой бокал и поставила его на стол, жестом предлагая мне присаживаться, пока она зажигала свечи. Наконец, Робин села напротив меня и положила салфетку себе на колени, впервые за несколько минут встречая мой пристальный взгляд.
– Тут мило, Робин. Спасибо, – я попыталась вернуться к прежней непринужденности.
– Надеюсь, тебе это понравится – мама готовила это для ресторана, когда я последний раз была дома. Пожалуйста, – она махнула рукой в сторону моей тарелки, – угощайся.
Я наклонилась к тарелке, сделала глубокий вдох и усмехнулась.
– Если вкус так же хорош, как и запах – это что-то сказочное. – Я поднесла вилку ко рту. – О, Боже. – Я закрыла глаза и медленно жевала, смакуя остроту чили и пряность креветки. Это было, действительно, невероятно. – Это изумительно.
Открыв глаза, я обнаружила, что Робин отклонилась на спинку стула и с небольшой улыбкой смотрит на меня.
Я замерла на середине жевка и быстро проглотила.
– А ты разве есть не будешь?
Теперь она широко улыбнулась, ярко и дразняще.
– Гораздо интереснее наблюдать за тобой. Большинство людей, для которых я готовлю не ценят это так, как ты. Приятно видеть такой энтузиазм.
– Ну, – я наколола на вилку еще кусочек креветки, – тогда те, для кого ты готовишь – идиоты. Честно, Робин, это – фантастично. – Я положила креветку в рот и снова закрыла глаза, наслаждаясь вкусом. Проглотив, я добавила: – И ты можешь готовить для меня в любое время.
Она удовлетворенно улыбнулась мне и подняла вилку.
За обедом я больше узнала о Робин, у меня всегда хорошо получалось разговорить людей, и она, похоже, любила говорить. Она выросла в Санта-Барбаре и у нее было множество тетушек, дядюшек и кузенов; она была близка со всеми своими сестрами, но, судя по тому, как она говорила о Диане, они были особенно близки; она сломала руку и три ребра, упав с дерева, когда ей было семь; потеряла девственность в Duane Resin после выпускного бала, когда ей было семнадцать; и большая часть ее семейства, как и почти весь мир, понятия не имели, что она лесбиянка.
Я практически вылизала тарелку до блеска, пока она говорила, и подняв свой бокал оперлась о спинку стула, чувствуя приятное насыщение.
– Выходит, только Диана знает?
Она кивнула, рассеяно гоняя еду по тарелке.
– Я знаю, звучит странно… так ведь? Мне всегда казалось легче никому не говорить… и, на самом деле, это никогда не имело значения. Мне просто не хотелось приводить никого домой, чтобы представить семье.
Я пыталась вникнуть в эту фразу, раздумывая, что она значит для нас. Опасение, что я стану просто очередной 'вещью' в длинном списке вновь всплыло на поверхность, и я попыталась раздавить его.
– Осталось еще немного еды, если хочешь, – наконец, добавила Робин после долгой паузы.
Я покачала головой и улыбнулась.
– Спасибо, я наелась. Это было прекрасно.
Я пошла за ней на кухню со своей тарелкой; Робин взяла посуду у меня из рук и повернулась, чтобы поставить ее в раковину. Я все время обеда хотела коснуться ее и, наконец, позволила искушению победить – подойдя к ней, я обняла Робин за талию и положила подбородок ей на плечо.
– Обед был замечательным, – пробормотала я, закрыв глаза и вдыхая аромат ее волос. – И ты тоже. – Она наклонилась ко мне, положив свои руки поверх моих. Я поцеловала ее щеку, провела губами до уха и слегка куснула его. – И ты тоже хороша на вкус.
Я чувствовала ее улыбку. Робин развернулась в моих объятиях, положила руки мне на плечи и сцепила их в замок позади моей шеи.
– Как ты можешь быть такой милой, – она мягко поцеловала меня и отодвинулась, – и такой чертовски сексуальной одновременно?
Довольно улыбнувшись, наклонилась к ней, чтобы снова коснуться губами ее губ. Предполагалось, что поцелуй будет кратким, но я быстро потеряла голову, чувствуя мягкость ее губ и нежные поглаживания языка. Ее руки поощрительно запутались в моих волосах, мурлыканье родилось глубоко в горле, когда я подтолкнула ее бедра к столу и углубила поцелуй. Мы целовались несколько долгих секунд, прежде чем отодвинуться друг от друга, тяжело дыша.
Наши лбы соприкасались, я пыталась восстановить дыхание.
– Ты божественно целуешься, мисс Вард.
Она улыбнулась и провела длинными пальцами по моим волосам.
– О, милая… Должна заметить, у тебя есть и собственные навыки.
Мы стояли так некоторое время, затем Робин взяла меня за руку и, проскользнув мимо, повела в другую комнату. Жестом, она предложила мне сесть на диван перед камином. Со своего места я наблюдала, как она включает тихую инструментальную музыку на магнитофоне и зажигает газовый камин, перед тем, как взять наши бокалы со столика и вернуться к дивану.
