Джулиет Мид - Капкан любви
— Джек, я не хочу, совсем не хочу оказаться беременной. Неужели ты не можешь сдержаться или придумать что-нибудь?
— Придумать?! — взревел Джек, но тут же понизил голос до едва слышного шепота. — Что ты хочешь, чтобы я придумал? Кондом? А как насчет твоей купальной шапочки? Она тоже в машине? Слушай, я сделаю все наилучшим образом, о'кей? Не вижу никакой проблемы в том, что ты забеременеешь, но обещаю, что сделаю все наилучшим образом. Тебя это устраивает?
И Джек сделал все наилучшим образом, учитывая обстоятельства.
Именно этот уик-энд в коттедже Мистри и терзал память Кандиды, пока они с Тедди возвращались в Бишопгейт.
До встречи с Тедди за ленчем Том Пит-Риверс, как всегда, позвонил в нью-йоркский офис «Стейнберга», чтобы сообщить торговцам о происходящем в Европе.
— Доброе утро, мои любимые! — прокричал он в микрофон свое обычное приветствие и получил в ответ серию неразборчивых хрюканий от собравшихся там американских сотрудников. — В Лондоне ясный и солнечный день, а нам сегодня предстоит дьявольски много дел, поэтому давайте поддадим жару и накинемся на них, как голодные пантеры. Начнем с тонкостей, мы должны пристроить сорок миллионов шведской кроны. Шведский мячик летит вниз — это для тех, кто еще не проснулся. В связи с фактом, что «репки» отмечены финансовым кризисом, это не будет легким делом… Любой торговец, который сдвинет с места эту кучу мусора, получит на неделю желтую майку и заслужит вечную признательность вашего покорного…
В некоторых вещах Том Пит-Риверс не шел на компромиссы. Он не беспокоился о том, чтобы объяснять американцам, что «репки» — это прозвище шведов, а желтая майка лидера дается на велогонке «Тур де Франс». Он просто рассказывал им и надеялся, что в целом они поймут его, потому что давно знают и любят, а еще потому, что он — лучший торговец в мире. В других вещах Том Пит-Риверс шел на компромиссы. Он согласился встретиться с Тедди в небольшом итальянском ресторанчике в Айлингтоне, в стороне от проторенных путей и, следовательно, более уединенном, чем большинство типичных забегаловок Сити. Том приветствовал Тедди очень тепло. Он обожал ее, хотя она была права, считая, что он скептически относится к выполнению женщинами серьезной работы. Для Тедди, однако, он делал исключение, и хотел получить ее профессиональный совет.
— Дело в том, Тедди, что я совершенно доволен работой в «Стейнберге». Она мне нравится, я давно ей занимаюсь, поэтому мне нелегко ее бросить и начать все сначала. Но есть некоторые обстоятельства, вынуждающие меня пойти на это. Когда до меня дошел слух, что ты ищешь человека для «Барнеков», — он поднял взгляд на Тедди, ожидая подтверждающего кивка, — я почувствовал, что должен выложить карты на стол и поговорить с тобой.
Том осушил бокал «перно» и нервно прокашлялся.
— Мне нелегко говорить об этом, это довольно-таки личное дело.
— Том, тебе нет необходимости сообщать мне то, о чем ты не хочешь говорить, если это личное. Все, что мне нужно — это одна хорошая причина, по которой ты хочешь оставить «Стейнберг». Ты можешь сказать, что она связана с политикой компании, или с новыми деловыми перспективами, или с чем-нибудь еще, — попыталась Тедди облегчить его очевидное замешательство.
— Но это никак не связано со «Стейнбергом», Тедди. Это связано с Алексом Фицджеральдом. Ты его помнишь?
— Вельзевул? Как я могу забыть его? — передернулась Тедди.
— Т-ты помнишь Энни?
— Твою жену? Конечно! Как она поживает?
— Замечательно, просто замечательно. По крайней мере, сейчас. Дело в том, Тедди, что она была в связи с Фицем.
Тедди ошеломленно взглянула на него. Она не могла представить причины, по которой хоть какая-то женщина могла вступить в связь с Фицем, не говоря уже о милой и очаровательной жене Тома.
— Том, это так ужасно… я даже не знаю, что сказать…
— Связь не была серьезной, она была короткой и закончилась пару лет назад. Энни все рассказала мне. Я вовсе не держу на нее обиды. Я думаю, это был известный семилетний кризис семейной жизни… стыдно только, что она выбрала Фица. По правде говоря, мне кажется, это не она выбрала Фица, это он выбрал ее. Но это все покрыто мраком. Мы с Энни понимаем друг друга, нас слишком много объединяет, чтобы все бросить из-за какой-то интрижки. В чем-то это было даже полезно нам. Я очень люблю ее, знаешь, а она вряд ли понимала это тогда.
— Мне просто дурно от этого, Том. Но почему Фиц?
— Он не так уж непривлекателен, Тедди. Он очень умен, гораздо умнее, чем я представлял. Он умеет дать понять женщине, что она с ним в безопасности, а у меня это не всегда получается. Он может быть весьма очаровательным. Согласен, когда Энни все рассказала мне, сначала я не мог понять, чем он может нравиться, но подумав немного и взглянув на него объективно, я понял, почему это случилось. Признай, что у него приятная внешность — как утверждают женщины, он — американец с головы до ног, он говорит и действует напрямик, а это может привлечь. Думаю, он казался весьма впечатляющим после семи лет жизни со мной.
Том выглядел таким печальным, что сердце Тедди задрожало.
— Как бы то ни было, — Том выпрямился и заговорил решительно, — все это в прошлом, но настоящее заставляет меня беспокоиться о будущем. Фиц не хочет будить спящую собаку. Сомневаюсь, что он действительно увлечен Энни. Возможно, это так, но теперь, когда она дала ему отставку, он вымещает обиду на мне. Сам он женат, и не представляю, как он оставит Нэнси — он никогда не захочет лишиться ее доверия, по крайней мере, из-за Энни. Но с некоторых пор он пытается пресечь каждый мой шаг. Я — один из недавних партнеров в «Стейнберге», и мне еще предстоит очень тяжелая работа по утверждению себя в этом качестве в течение ближайших двух лет, прежде, чем партнерство начнет окупаться. Фиц же делает все, чтобы навредить мне, то ли по злобе, то ли он действительно думает, что я выцарапал место не по заслугам. Он на два года опережает меня, идет от победы к победе, расширяет свое влияние, и я не знаю, справлюсь ли с ним в этом поединке. Он могущественный противник.
— Я это знаю. Как его зовут сотрудники корпорации? Какое-то смешное прозвище…
— Терминатор. Он получил статус партнера и два дня спустя, не моргнув глазом, уволил тридцать процентов своего отделения. Он буквально создал себе имя на этом — другие партнеры обращаются к нему, чтобы посоветоваться об увольнениях, — Том выдавил улыбку. — Итак, ты видишь мое затруднительное положение, Тедди? Если я задержусь здесь и потерплю поражение, за три года я останусь ни с чем. До тех пор, пока я не уверен, что сумею побить Фица в его же игре, дела будут выглядеть так, что мне нужно уходить. А я вообще не умею играть в игры Алекса, не говоря уже о том, чтобы побить его. Я никогда не занимался подобным.
