Ирина Надеждина - Поверь в любовь
– Интересно, надолго это у вас? – Рита закурила. – Обычно эта публика задерживается не сильно.
– Держись, мать! Он мне предложение сделал.
– Что?! – у Риты округлились глаза. – Предложение? Ника, ты не переспросила, он не пошутил?
– Не пошутил. Он наезжает на меня, что пора бы пожениться, а я пока решила не спешить.
– Боишься его старых баб?
– Нет. Просто не хочу спешить.
– Кто-то в прошлом году плакал, что влюблен. Не ты ли?
– Я ли. Я и так влюблена, но спешить не хочу.
– Смотри, уведут.
– Не думаю, – Ника улыбнулась. – А если так случиться, то не судьба.
– Я тебе удивляюсь! Такие мужики на улице штабелями не лежат. Ты со своей рассудительностью мертвого подымешь.
– Он согласен ждать, столько, сколько я скажу.
– Ему сколько лет?
– Тридцать восемь.
– А с потенцией у него в порядке? – подозрительно спросила Рита. – Что это за мужик, что в таком возрасте согласен ждать с моря погоды.
– С потенцией у него всё больше чем в порядке.
– Неужели ваша светлость ему не отказала?
– Перестань меня подкалывать. Если я не лезла в постель со всеми встречными и поперечными, это ещё не признак ущербности, – Ника строго посмотрела на подругу.
– Не обижайся. Просто ты никогда, нигде, ни с кем. В прошлом году, когда ты сказала, что переспала с ним, я решила, что ты либо лапшу мне на уши вешаешь, либо попала в дрянную историю, когда тебя напоили или накололи, а потом трахнули. Из всей нашей компании ты самая примерная и никаких глупостей на уме у тебя нет.
– Сами вы все глупостники.
– Ника, а если ты забеременеешь?
– Тогда я сразу же выйду за него замуж. Сейчас меня устраивают наши отношения.
– А его?
– Тоже. Хотя на свадьбе он настаивает.
– Знаешь, это даже интригует. А познакомиться с ним можно?
– Сколько угодно. Мои родители на выходные уезжают к бабушке. Давай компашку нашу соберем, и я приглашу его и ещё пару ребят из его фирмы.
– Что за ребята? – Рита заинтересованно смотрела на Нику.
– Хорошие ребята. Свободные. Одного Эрик зовут, второго Саша. Само собой кто-то из его телохранителей будет. Мужиков хватит.
– Телохранители у него как положено, с каменными лицами и фигурами горилл?
– Нет. Этакие интеллигентные мальчики с высшим образованием. И у сына его телохранитель такой же. Ну, что, собираемся?
– Конечно. Я сегодня Тамарке и Лорику позвоню. Что на стол ставим?
– Сладкое. Влад ужасный сластена. Эрик, по разговорам, тоже. Я думаю, что и все остальные любители.
Глава 39
Ника сидела на кровати, поджав ноги по-турецки, и пила кофе. Владислав сел также напротив, поставил между ними пепельницу и закурил. Сегодня его голубые глаза снова были грустными и усталыми.
– Влад, у тебя что-то случилось? – спросила Ника.
– Нет, малыш, всё в порядке. Почему ты спрашиваешь?
– У тебя сегодня такие грустные глаза.
– Я скучал за тобой, – он провел кончиками пальцев по её щеке.
– А ещё? – Ника внимательно смотрела на него. – Мы ведь уже вместе, а ты всё равно не сильно веселишься. Только не говори, что это из-за того, что я скоро должна уехать.
– От тебя не спрячешься, – он склонил голову и грустно улыбнулся. – Кроме Дины никогда и никого из моих женщин не интересовало, какие у меня глаза, и есть ли у меня неприятности или нет.
– Это хорошо или плохо? Если тебе неприятно, то я больше никогда не стану спрашивать о таких вещах.
– Это хорошо, – Владислав посмотрел ей в глаза без тени улыбки, – когда замечают даже такие мелочи, то это наталкивает на мысль, что ты нужен. С другой стороны это кое к чему обязывает.
– Влад, это не мелочи. По-моему, если любишь человека, то нельзя не заметить, что его что-то угнетает.
– Спасибо, маленькая моя, – Владислав взял её руку и поцеловал.
– А теперь, если это не большой секрет, то расскажи, что случилось. На работе неприятности?
– Нет. Там всё хорошо. Неприятностями для меня, по большому счету, это назвать нельзя, но и приятного мало. Хочешь, ещё кофе тебе сварю?
– Нет, спасибо. Хочу отобрать у тебя сигарету, улечься рядом с тобой и выслушать все твои проблемы. Идет?
– Идет, – он улыбнулся и отставил пепельницу в сторону. – Только это не на две минуты.
– Ну и ладно. Когда твой Алик вернется?
– Не раньше одиннадцати. Можешь не волноваться. А вообще, осталась бы ты на ночь.
– Ты с ума сошел. Родителей инфаркт хватит.
– Знаешь, как скверно ночью без тебя?
– Влад, у меня для тебя сюрприз. Старики на выходные уезжают. Уедут вечером в пятницу, приедут утром в понедельник.
– Ты хочешь сказать, что сможешь остаться у меня?
– Об этом мы поговорим после. Рассказывай, что случилось, – Ника удобно устроилась, положив голову ему на плечо.
– Видишь ли, я как-то никогда раньше тебе не говорил, что у меня есть сестра. Зовут её Ольга. Когда родители развелись, ей было всего год и два месяца. Мать забрала её с собой и мы очень долгое время практически ничего о ней не знали. Отцу с ней видеться не давала. Вообще я не мог понять, почему это происходит. Дело в том, что мать ужасно не хотела даже её появления на свет. Когда она родила Ольгу и немного поправилась, стала отцу постоянно высказывать, что из-за этой «маленькой паршивки», так она её называла, стала похожа на корову. Однажды, уже после смерти отца, Дан приехал в школу, где Ольга училась, и ждал её на улице. По-видимому, она рассказала об этом дома, и мать устроила большой скандал. Она пошла в милицию и написала заявление, что Дан пытался совратить Ольгу. Всё выяснилось довольно быстро, но нервы Дану потрепали порядком. Когда Ольге исполнилось девятнадцать лет, мать стала упорно её толкать в постель к выгодному, по её мнению, жениху. Мальчик, на самом деле, оказался не так хорош. Он влип в разборку и попал в колонию, где при непонятных обстоятельствах в бозе почил. Ольга осталась в положении. Делать что-либо было уже поздно. Мать пыталась организовать ей преждевременные роды всевозможными доступными средствами. Она без конца устраивала Ольге скандалы, даже била её. Ольга начала попивать. В итоге ребенок родился, как того и хотела мать, раньше, да ещё и с церебральным параличом. Мать заставила Ольгу отказаться от ребенка. В тот момент Ольга была настолько подавлена всем случившимся, что пошла на это. У неё сначала началась жуткая депрессия, потом она снова начала пить. Через четыре месяца она вышла из этого состояния и решила, несмотря на угрозы матери, забрать ребенка. Но было поздно – ребенок умер. Мать была счастлива, а Ольга совсем сорвалась. Она связалась с какой-то компанией и села на иглу. Так продолжалось три года. Она осталась без работы, совсем опустилась, мать выгнала её из дому. Жила она, где придется, всё больше в каких-то притонах. Потом попала за наркоту на зону. Отсидела год, лучше от этого не стала. Возвращаться было некуда. Снова начались притоны, игла. Кончилось всё тем, что она в момент просветления решила покончить с собой. Это случилось четыре года назад. Ей повезло, её спасли. Нервишки у неё были уже никуда, следующей стадией стало то, что она попала в психушку. Там, когда прошел острый период, решили найти каких-нибудь её родственников. Адрес матери она упорно не называла, но вспомнила о том, что у неё есть дядя. Хорошо, что Вансович не такая уж распространенная фамилия, да ещё и зав отделением, где лежала Ольга, знал немного Дана. Мы вдвоем поехали туда. Сказать, что это было ужасное зрелище, это значит промолчать. Оставить её ни Дан, ни я не смогли. Мы стали постоянно ездить к ней, а когда лечение было окончено, забрали домой. Поначалу она напоминала загнанного зверька, как внешне – худая, измученная, так и по поведению – боялась абсолютно всего. Начиная с громких звуков и заканчивая посторонними. Выходить на улицу сама она боялась, боялась мужиков, боялась остаться сама дома. Чего она только не боялась, я не припомню. Решили мы её оставить у Дана. Неля ведь постоянно дома и могла всё время быть с ней рядом. Тем более с её наклонностями с кем-нибудь повозиться, для Нели это было подходящим. Прошло почти полгода, прежде чем Ольга перестала всего пугаться. Она очень привязалась к нам всем и особенно к Неле. О матери она ничего и слышать не хотела. Любое упоминание о ней вызывало у Ольги почти шок. Через год, проведенный у Дана и Нели, она была в полном порядке и стала проситься на работу. Ей скучно было сидеть дома. Ведь ни друзей, ни знакомых из нормального круга у неё не осталось. Стали появляться наши знакомые. Но ведь человека нельзя запирать в четырех стенах, тем более, если человеку всего двадцать пять. Определили мы её администратором в одну из аптек, купили квартиру недалеко от Дана. В общем, всё практически наладилось. У неё появились свои друзья. В один прекрасный день о ней вспомнила наша дорогая маман. Она пришла в аптеку и случайно встретила там Ольгу. Первая встреча закончилась для Ольги срывом. Домой она возвратилась с остановившимися глазами и дрожащими руками. Хорошо, что пришла она сразу ко мне. Чтобы вывести её из этого стресса понадобилось две недели. Мы с Даном съездили к матери и пообещали, что доставим ей массу неприятностей, если она попробует приблизиться к Ольге. Недавно Ольга познакомилась с одним интересным парнем. У них всё пошло вроде бы ничего, но тут неожиданно появилась маман и пообещала, что поведает об Ольгином прошлом. Второй день Ольга у Дана. Ей снова плохо, она ужасно боится, что Антон что-нибудь о ней узнает. Двое суток она не спит, плохо ест, у неё постоянные головные боли. Снова пришлось ехать и напоминать матери о том, чтоб она не трогала Ольгу. Её теперь придется приводить в чувства не знаю сколько. Для неё каждый такой срыв может обернуться непонятно чем. Так что невесело.
