Владислав Картавцев - Факультет. Курс второй
Обзор книги Владислав Картавцев - Факультет. Курс второй
Картавцев Владислав
Факультет. Курс второй
Часть первая
С сентября по январь
Глава первая. В родные пенаты
– Вот и последняя неделька перед началом учебы! – Кирилл подошел к откидному календарю и передвинул бегунок на 25 августа. – Время пролетело столь быстро, что даже не успел прочухаться. И почему так всегда – каникулы уносятся в туман вечности со скоростью курьерского поезда?
«В туман вечности!», – Кирилл на секунду запнулся. Что-то уж больно часто в последние дни он употребляет это выражение в разговорной речи, а это неправильно. Ведь ему совсем не хочется быть похожим на около-, на полу– и на совсем богемных пустышек, которые к месту и не к месту вставляют: «Как говорил старина Кант», «Исходя из философских концепций Ницше» и «Согласно мировоззренческим коллизиям эзотериков-практиков».
– Из тумана вечности явился эзотерик-практик и, сев в свой шикарный автомобиль, унесся медитировать в уютную бухточку на берегу залива! – Кирилл громко фыркнул и дал себе установку прямо сейчас пересмотреть навязчивый словесный оборот.
Один вдох, два – и желание щегольнуть художественным фразеологизмом пропало. Зато тут же пред мысленным взором Кирилла поплыли лица тех самых около-, и полу-, и совсем богемных сочинских знакомых, с которыми ему посчастливилось (или же не посчастливилось) столкнуться за последний месяц.
С двадцатого июля и по двадцать первое августа Кирилл гостил у Вари – в доме ее родителей, обосновавшись в отдельном флигеле. Семья девушки жила в просторном кирпичном особняке, подстать размерам особняка был и земельный участок – почти двадцать соток. Мама Вари увлекалась ландшафтным дизайном – каждый клочок земли она пускала в дело, высаживая цветы, мастеря многочисленные зеленые альпийские горки и прокладывая парковые дорожки. А флигелек Кирилла стоял в самом дальнем углу «райского сада» – так он лично для себя охарактеризовал результаты трудов Вариной мамы.
Поначалу Кирилл хотел поселиться где-нибудь в гостинице, но Варя уговорила его не тратить деньги и принять предложение пожить у них. Цены в гостиницах в разгар сезона были ломовыми, и, учитывая, что и на всё остальное они в Сочи выше, чем где бы то ни было по стране, Кирилловых денег хватило бы очень ненадолго. Кроме того, в отличие от гостиницы, во флигельке никто не мешал Кириллу медитировать и заниматься пересмотром столько, сколько он сам пожелает. И он этой возможностью с превеликим удовольствием пользовался.
Серьезным преимуществом флигелька было то, что он имел отдельный вход и выход – и в принципе, при желании Кирилл мог вообще ни с кем не контактировать целыми днями. Но, конечно, не получалось.
По вечерам Варя вытягивала его в город – в клубы, на литературные и художественные тусовки, на ночной закрытый пляж и даже на натурные йога-пати, ставшие модными в последнее время. И Кириллу приходилось очень напрягаться, чтобы выдерживать напор новых впечатлений.
Каждую ночь по приходу домой перед сном он обязательно «чистился» (дышал и пересматривал события прошедшего дня) – чтобы не тащить в постель эмоциональный мусор, которым окружающие пытались его наградить. Это отнимало много сил, и под конец пребывания в Сочи Кирилл основательно устал – и очень хотел вернуться в Москву к уединенному и размеренному образу жизни.
И кстати, несмотря на свою наработанную способность отстраняться, некоторые «плюхи» он все же пропускал. Например – с тем же самым «туманом вечности».
На одном из «литературных коллоквиумов», на который его затащила Варя, молоденькая московская поэтесса по имени Тина так страстно читала стихи собственного сочинения, что основательно потрясла эмоциональную защиту Кирилла. Кроме того, Тина ему понравилась – и в результате, чудесным образом трансформировавшись, воздействие поэтессы проявилось в Кирилле желанием и самому стать натурой художественной и приобщенной к высокому слогу и стилю. В тот вечер он потерял над собой контроль, размяк и выпил два фужера крепкого красного вина, что еще более усугубило чувственную встряску – и следы от нее проявлялись постоянно, и даже после приезда в Москву.
Кирилл посмотрел на часы: половина десятого, и самое время съездить в МГТУ. Зайти на кафедру РЛ-2, в деканат и собственно на сам факультет. Насколько он понимает, в этом году их перекинут в новое общежитие (72ОБ – седьмой-2, Общежитие Балбесов). И, наверное, есть смысл заранее перевезти вещи – чтоб потом не тащиться с тяжеленными чемоданами, как какой-то козерог!
– Козерог, козерог, ты пока еще не знаешь, что тебя ждет! – Кирилл представил, с каким лютым удовольствием Палач станет рвать на куски новоприбывшую семерку первокурсников, и невольно внутренне содрогнулся. Воистину, Палача можно было пройти только не зная, на что он способен! Ведь если бы самому Кириллу в начале первого курса сообщили об ужасном демоне-преподавателе, ожидающем лично его, он бы сто раз подумал, а сто́ит ли вообще поступать на факультет.
– Всё равно, сто́ит! – Кирилл упрямо дернул головой. – За такие знания сто́ит побороться не только с Палачом, но даже и со всей его «козьей» кафедрой!
Однако, какое счастье, что нам уже эта пытка не грозит! И никто из нас не сошел с ума, и никого из нас не вынесли вперед ногами. Думаю, и такое случалось. Но пора – времени не так много, и день уже начался.
* * *Главное здание МГТУ стояло все так же прочно и так же монументально, как и три месяца назад. «Семеро непьющих» пристальными чугунными взглядами обозревали окрестности с козырька над центральным входом, огромные стекла аудиторий блестели на солнце и отражали солнечные зайчики, университет выглядел собранно и даже как-то нарядно. Он, словно живой, готовился принять новую смену и своих старых знакомых и словно говорил: «Добро пожаловать! Здесь вы проведете самые незабываемые годы своей жизни!»
Кирилл неторопливо шел к ГЗ по набережной Яузы – от станции метро «Электрозаводская». Привычный маршрут от «Бауманской» был сейчас не актуален – станцию капитально ремонтировали вот уже как год и собирались открыть не ранее, чем еще через год.
Кирилл миновал обширную стоянку рядом с входом и обратил внимание, что машин на ней почти нет – преподаватели (так же как и студенты) не торопились выйти из отпусков. Последняя неделя отдыха – самая сладкая, и никто обычно не спешит ее прерывать.
Он толкнул тяжеленную дверь, прошел через турникет, поздоровался с сонным охранником (тот никак не прореагировал) и всё так же неторопливо двинулся по коридору к деканату РЛ. Нужно ознакомиться с расписанием и, желательно, встретиться с замдекана – вдруг, она сообщит что-то новенькое!
К началу учебного года внутренние помещения университета основательно подновили – освежили и подкрасили стены, повесили новые красочные ознакомительные плакаты и прочий наглядный материал – в виде портретов выдающихся ученых, так или иначе имеющих отношение к МГТУ.
В коридорах университета (так же как и на автомобильной стоянке) было совсем пусто. По пути к деканату Кириллу повстречалось только три человека – седовласый профессор и пара молодых аспирантов-преподавателей, оживленно обсуждавших, какой материал нужно давать студентам на лекциях обязательно, а какой необязательно.
К радости Кирилла деканат работал, и замдекана оказалась на месте. Они были уже давно знакомы (именно через нее Толкачев улаживал кой-какие административные вопросы в отношении Кирилла) – и замдекана встретила своего подопечного широкой улыбкой:
– День добрый, день добрый! – Валентина Алексеевна (замдекана) хитро сощурилась. – Как поживают орденоносцы? Готовы грызть гранит науки?
– Еще как! – Кирилл улыбнулся в ответ. – Честно говоря, уже соскучился по факультету!
– По какому из них? Кстати, чай будешь? Сразу оговорюсь, обычно я не пью чай со студентами, но мне хочется задать тебе пару вопросов. И лучше всего это сделать за чаем. Уделишь мне несколько минут?
– Конечно! – Кирилл уловил благожелательный настрой Валентины Алексеевны и не стал отнекиваться. – А по факультету – по ФИТС скучаю! Но и по РЛ тоже – учится трудно, на зато интересно!
– Дипломатично! – Валентина Алексеевна указала Кириллу на кресло напротив. – И очень умно́. Кстати, ко мне недавно забегал Толкачев, мы с ним тоже (как и сейчас с тобой) пили чай и беседовали часа полтора. Он мне по секрету рассказал, что на ваш курс преподавательский состав возлагает большие надежды – дословно: «Звезды сложились самым благоприятным образом!» Вот так! Я хотела вызнать у него больше, но он молчит, как партизан, и только загадочно улыбается. Может, ты мне расскажешь что-нибудь интересное?
– Да нет! – Кирилл пожал плечами. – Мне вообще нечего сказать! Честно! Что я могу знать? Только лишь то, что у меня нет ни секунды свободного времени, и нас так муштруют, что мне часто кажется – я не выдержу напряжения. В том числе и от нагрузки на РЛ-2!
