Галина Хребтович - Пари (СИ)
— Знаешь, до знакомства с тобой не замечал за собой подобных наклонностей. Но ты права, надо проверить. — И со смехом увернулся от летящего в него карандаша.
— Ты ведешь себя неприлично.
— Твой строгий воспитательский тон только сильнее заводит. Или ты нарочно?..
— Блин. — Она отошла от него на безопасное расстояние. — Дань, ну в самом деле! Если кто-то попытается войти, будет неловко.
— Сопротивляться бесполезно. Феромоны, весна и все такое, — он помахал рукой в воздухе, Сдавайся на милость победителя. — Ему все-таки удалось завладеть ее губами.
Спустя пять минут раскрасневшаяся Даша выбежала из кабинета и направилась к пожарной лестнице. Данил вышел за нею:
— Предательница.
— Меня уволят из-за тебя.
— А меня уволят, потому что я теперь такого понаписываю!.
— А я тут при чем?
— А кто?!..
В остальном работа протекала довольно успешно. Учиться под началом Данила оказалось довольно увлекательно — у него был столь нетривиальный подход, что уже одно это делало каждое задание интересным. Помимо стандартных, он использовал программы, разработанные специально для компании. Каждое утро он изучал статистику за прошлый день, внося коррективы. Поговаривали, что логистики готовы были носить его на руках за алгоритмы, разработанные еще год назад.
Практику можно было назвать удачной. Не считая некоторых незначительных эксцессов. Относительно незначительных. Почему-то все время пропадали куда-то документы разной степени важности. Потом-то они находились в самых неожиданных местах. В отделе аналитики ее уже прозвали Дашей-растеряшей. Конечно, не хотелось думать, что неприятности — чьи-то происки, но… красавица-«друг» по имени Римма вызывала у Дарьи живейшие подозрения.
И, видимо, не зря.
Придя в последний день раньше положенного (чтобы с утра просмотреть и сдать все документы), Даша, не заходя в отдел, свернула в туалет. Уже собираясь выходить, она услышала на входе до боли знакомые интонации. И, кто его знает, почему, решила остаться. Закрывшись в кабинке, девушка замерла.
— Ниче… их столько уже перебывало. И эта… «перебудет». — Голос Риммы спутать с другими было невозможно.
— Но раньше он никого на работу не тащил.
— Это потому что работа еще никому не понадобилась. Он по доброте душевной всегда помогал сирым и убогим.
— Ой, всегда ли?.. Я слыхала, в юности за ним водились совсем другие привычки.
— Что ты можешь знать? — в голосе промелькнули нотки снисходительности. — Это я была рядом с ним. С детства, понимаешь? У нас особенные отношения… А она — никто.
Римма достала длинную сигарету, нервно раскурила.
— А он об этом знает?.. — Похоже, собеседница не слишком считалась с чувствами Риммы. — Что у вас особенные отношения?
— Мы все равно поженимся. Вопрос уже ре-шен-ный — проговорила она по слогам.
На этом месте у Даши буквально перехватило дыхание, и она прижала ладонь к шее, боясь неосторожно выдать себя.
— Наши родители давно сговорились. Правда, одно время я думала, он женится на Ольге…
У Даши сжалось сердце. Она всегда знала, что та девушка была для него особенной, но услышать такое от соперницы было вдвойне неприятно…
— В общем, я решила больше не пускать на самотек. Папа в следующем месяце едет со Станиславом Николаевичем на Мальдивы, сказал, поставит вопрос ребром. А тот не дурак, ему вовсе не улыбается потерять такой кусок активов… — Она привычным жестом поправила волосы. — Заодно присмотрит нам подходящий отель. Ну, для свадебного путешествия, ты поняла, да?
— Не думаю, что Данила можно к чему-то принудить. Если он не захочет, он не послушает отца.
— Захочет встать во главе правления — послушает.
— Римка, глупая ты, — видимо, девушки очень близки, раз собеседница позволяет себе подобные выпады, — зачем тебе муж, притянутый под венец против воли?
— Ну, во-первых, не против воли. Председатель правления — это именно то, чего он всегда хотел. — Она выкинула окурок в окно и ополоснула руки, — а во-вторых, я — лучшая для него партия, и он это понимает. — В голосе Риммы отчетливо слышались нотки тщеславия.
Хлопнула дверь.
Даша подошла к окну и, распахнув его, высунулась наружу настолько, насколько позволял подоконник. Сердце ее колотилось, словно сумасшедшее, и никак не удавалось собраться с мыслями.
Председатель правления? Часть активов? Кто ты, Даниил Вадер?..
Более-менее успокоившись, Дарья таки начала соображать, что к чему. Но ей надо было убедиться в своих догадках. Она вышла в коридор и крадучись прошла в обратную от отдела аналитики сторону. К счастью, Зинаида Степановна оказалась на месте.
— Даша? Почему ты здесь?
— Зинаида Степановна, доброе утро. Я… неважно себя чувствую, — голос изменил ей, в кои-то веки очень кстати. — Вы не могли бы подписать мой отчет по практике? Я оставила его у Вас на столе вчера вечером. Да, да, это он.
— Печать в отделе кадров поставишь, хорошо? — «Миссис Макгонагл» протянула ей отчет. — Там же и пропуск сдашь.
Даша поблагодарила начальницу. Ей показалось, что та немного помедлила, словно намереваясь что-то сказать, но отдала отчет молча.
Выходя, Даша наткнулась на Пашу. «Ты-то мне и нужен!»
— Паша!
Молодой человек остановился, всем своим видом изображая полное внимание. Как первый сплетник, он не мог не знать, что Даша — девушка Данила.
— Паш, как насчет кофе?
Павел удивился, но послушно повернул в нужном направлении.
«Ну, сейчас я тебе подкину повод для разговоров…»
Они расположились в углу столовой, благо, с утра здесь было не особенно многолюдно.
— Паш, а ты знаешь, что Станислав Николаевич на Мальдивы скоро едет?
— Слыхал…
«Врешь… по глазам вижу — врешь.»
— А знаешь, зачем?
— Ээ-э… а ты знаешь?..
— Есть у меня некоторые соображения на этот счет. Хотела вот узнать, что ты думаешь.
— Эм… дык… все щас едут. Отпуск.
— Эх, Паша, Паша… Ну, так и быть, скажу тебе, — усмехнулась, глядя, как он подался вперед. — А ты мне скажешь, кто еще кроме Станислава Николаевича может повлиять на голоса в правлении, О'кей?
— Ну… это… я особенно-то и не знаю.
— Паша! Мне просто интересно твое мнение, понимаешь? Все-таки ты умный парень, можешь ведь и догадаться.
Паша приосанился:
— Ну, попробую… Ну, во-первых, Дмитрий Сергеич…
— Это отец Риммы?
— Нет, ты путаешь, отец Риммы — глава правления…
