Галина Маркус - Непреодолимая сила
– Таня, можно я приеду? – взмолился Костя.
– Нет, я тебе не открою. И не смей больше дергать меня, – она выдохнула и положила трубку.
В глазах у Кости было темно, а в ушах звенело. Держась за сердце, он набрал телефон Звягинцевых. И снова повезло – подошла Катя.
– Где вы живете, скажи адрес, – не поздоровавшись, только и смог выговорить он, – мне надо срочно поговорить с Серегой.
Наверное, у него был такой голос, что она послушно назвала улицу и номер дома.
– Кто это? – подошел Сергей. – Димка, да не вертись ты под ногами.
– Только не кричи на меня! Это Костя Лебедев. Он сейчас к нам приедет, – и Катя подняла на мужа круглые глаза.
***
Они сидели на кухне, любимом месте выяснения отношений российского гражданина. Дым от сигарет стоял такой, что вошедшая девушка закашлялась:
– Что у вас тут за сумасшедший дом?
– Явилась – не запылилась! На часы посмотри, – буркнул Сергей.
– Это что, Машка? – изумился Костя. – Кать, ну прямо вылитая ты в этом возрасте.
– Ага, я на мутер похожа, – не смущаясь, заявила Маша.
Катя в который раз потерла глаза. Разговор длился уже несколько часов, Димку давно уложили в кровать…
Лебедев пришел к ним бледный и больной, и, прямо с порога, твердя «это Танино, отдайте ей», попытался всучить Сереже какой-то футляр. Им показалось, что Костя пьян, но пахло от него только лекарствами.
– Дай дверь закрыть, что встал в коридоре? – не выдержал Сережа. Они только что ругались с женой, выясняя, что понадобилось Лебедеву у них в доме, – давай, разувайся, раз пришел.
– И еще! – Костю было не сдвинуть с места. – Ты должен все рассказать ей.
– Что – все? – Серега был зол, – к чему это надо? Чего ты вдруг приперся, как с цепи сорвался? Что, вообще, происходит?
Он буквально силой затащил Костю в квартиру и усадил на кухонный диванчик. И тогда тот начал рассказывать им все подряд, про встречу с Павликом, про то, как заманил к себе в офис Таню, про их телефонный разговор. Про то, что Сергей обязан помочь ему поговорить с ней.
– Да почему я должен говорить с ней? Не поздновато ли ты спохватился?
– Потому что только ты знаешь правду!
– Какую правда?! – уже почти орал Сергей.
– Что я не бросал ее тогда… – Костя устало опустил голову на руки.
– Да что ты?! Кто же тогда бросал? А как же эта… кассирша – Таня застукала тебя с ней?
Костя поднял голову и на секунду застыл:
– Ах, вон оно что… Тогда понятно…
– Что – понятно?
– А то. Почему мой единственный друг ни разу не проверил, жив ли я… – медленно произнес Костя, – ты тоже купился?
– На что купился? – Сережа по-настоящему испугался. – На что купился, разве не так было?
– Серый… – взгляд Лебедева стал даже сочувственным. – Помнишь тот день, мы с тобой виделись вечером, ты должен помнить? А утром сожгли салон, все здание. Когда я вернулся домой, прибежала Ленка, отдать мне кассу. Представляешь, я-то думал, она все забрала себе. Как в кино – одновременно пришла Таня, конечно, подумала, что мы…. Ну, я и решил, что все к лучшему, и не стал ее разубеждать.
Сережа сидел, потрясенный. Простые Костины слова не оставляли сомнений – все так и было. Да и как могло быть иначе, он же помнит, как Костя прощался с ним, умоляя защитить сестру. Просто ему самому тогда хотелось верить, что Лебедев подлец. И он бросил друга в страшной беде, заставил страдать Таньку…
Осознав сказанное, Сережа выматерился и в ужасе схватился за голову.
– Да что, в конце концов, происходит? – взмолилась Катя, – Рассказывайте с самого начала, я-то ничего не понимаю!
И Костя рассказывал, долго рассказывал, а они молча слушали, потрясенные, только Катя периодически утирала слезы кухонным полотенцем:
– Господи, бедный…
Он рассказал, как отдал, наконец, долг, как вернулся к нормальной работе. Начал с нуля, но вскоре практически в одиночку раскрутил направление – новый босс полностью доверил ему эту тему, переведя на новый уровень заработков. На «транзитных» компьютерах снова начал делать собственные разработки. А через два года Лебедев вложился в фирму, стал компаньоном и взялся за дело уже всерьез – примитивная торговля была ему неинтересна.
Но деньги так и не смогли во второй раз спасти мать. Квартира досталась Лебедеву дорогой ценой. Обеспеченная всем возможным и невозможным, Оленька прожила еще целых пять лет. Днем за ней ухаживала сиделка, а вечером Костя сам заботился о старушке, пытаясь хоть так выпросить прощение у мамы. Умерла Оленька на его руках.
Где-то посередине этого рассказа и заявилась Машка. Присела на краешек диванчика и тоже стала слушать.
– Потом все устаканилось, – продолжал Костя, – хотя было всякое. Сначала дефолт. Потом нас поглотила, конечно, более крупная фирма-разработчик, но я долго работал на них и уже давно управляю московским филиалом.
– Странно, – заметил Сережа, – нет, я всегда знал, что ты пробьешься, но мне казалось, ты никогда не будешь вкалывать «на дядю», при твоей-то любви к независимости…
– Работал сам, пока было возможно. А потом все стало очень жёстко. Не, я, конечно, мог бы и сейчас держать продуктовый магазин или собственную пилораму. Многие наши тогда ушли с головой в оптовую торговлю. Да мне не нужны деньги ради денег. А где интересно – там, извини… Надо было лезть через головы да по трупам, иначе далеко не уедешь. Только это не для меня, никогда ни через кого не перешагивал. В общем, ничего особо крутого, но работа нравится.
– Слушай, а помнишь, этого, компаньона твоего, который тебя кинул тогда?
– А, Мишку-то…
– Ну да. Больше не пересекались?
– А вот представь, забавно… Пересеклись. Точнее, от других людей знаю. Парень, программист, с которым мы начинали, несколько лет назад ко мне устроился, он и рассказал. У Мишки поначалу все было в шоколаде. Наши заказы отработал, получил новые… Но вовремя не сменил направление – продолжал по– накатанному. А те наши первые бухгалтерские разработки вскоре стали не конкурентоспособны. Начал торговать – влип, кто-то кинул… Пытался встать, в девяносто восьмом деньги из банка не смог вытащить. Запил, жена ушла. А сейчас вообще сидит на инвалидности… Кажется, диабет.
– Молодой ведь совсем, – удивилась Катя. – Жалко…
– А мне не жалко! – заявил Серега. – Так ему и надо, с… е.
Лебедев промолчал. Незачем знать друзьям, что он ежемесячно посылает Мишке некоторую сумму – на лекарства. Анонимно, конечно. Никакого подвига милосердия в этом не было – просто Костя слишком хорошо помнил, что значит оказаться в полном одиночестве, без какой-либо помощи.
– Выходит, прав ты был – наказал-то его все-таки Бог… – протянул Звягинцев. – А Вовку почему упустил, интересно?
