Мишель Жеро - Жаркая ночь
Свернув к ферме, она увидела, что Рик бежит к старой конюшне, построенной еще его прапрапрадедом. Строение из потемневших от времени и непогоды бревен было по-прежнему крепким и служило теплым, надежным жилищем для бельгийских лошадей.
Встревоженная, Энни опустила окно и крикнула:
– Рик, что случилось?
– Ничего! – прокричал Рик в ответ и, обернувшись, махнул ей рукой. – Венера только что ожеребилась. Пошли посмотрим!
Сгорая от нетерпения, Энни быстро поставила машину и помчалась к конюшне.
– Рик, где ты?
– Здесь!
Голос его донесся откуда-то из дальнего угла. Рик стоял возле стойла, не отрывая взгляда от кобылы и ее новорожденного жеребенка – крошечного создания с тонкими, как у паука, ножками. В воздухе стоял густой запах пота, а синяя рубашка Рика и его руки были испещрены пятнами, о происхождении которых Энни сочла за лучшее не задумываться.
Впрочем, уже через секунду она вообще перестала замечать что бы то ни было: все внимание поглотило только что родившееся существо с огромными глазищами и тоненьким хвостиком.
– Какой красивый! – восхищенно прошептала она.
– Да, – ответил Рик, и в голосе его прозвучали горделивые нотки. Он ласково потрепал Венеру по боку: – Я знал, что ты родишь нам красивого жеребенка, Венера.
А Энни с грустью подумала, какую жестокую шутку сыграла с Риком судьба, лишив его возможности жить с собственной дочерью и видеть, как она растет. Такой мужчина, как Рик, – идеальный отец. И идеальный муж.
Она отвернулась, чтобы не видеть счастливого лица Рика. Взгляд ее упал на его измазанную рубашку.
– Ты весь выпачкался.
– Угу. Под конец Венере понадобилось немного помочь. Ничего, вымоемся.
– Вымоемся?
Рик ухмыльнулся, и от этой мальчишеской ухмылки у Энни перехватило дыхание. Сердце гулко забилось в груди, и Энни поняла, что произошло непоправимое.
О Господи, как же это случилось? Как она это допустила? Она так боялась, что он в нее влюбится, а потом, когда она уедет, станет страдать, что вовремя не разглядела грозящей ей опасности.
А теперь уже поздно... Слишком поздно... Она сама влюбилась в него.
Внезапно Энни почувствовала острое желание очутиться в его объятиях, желание, подогреваемое охватившей ее паникой. Захотелось, чтобы он прижал ее к себе крепко-крепко, чтобы растопил леденящий холод, возникший в душе.
Она бросилась к Рику, прижалась к нему, и он, хмыкнув, крепко обнял ее и поцеловал, ни о чем не спрашивая, лишь давая Энни то, что ей в данный момент было нужно.
Наконец, выпустив ее из объятий, он отстранился, чмокнул Энни в нос и снова ухмыльнулся.
– Пойдзм вымоемся и отпразднуем это событие.
В последний раз взглянув на Венеру и жеребенка – тот жадно сосал, подергивая хвостиком, – Энни взяла Рика за руку, и они направились к дому, словно двое ребятишек.
Однако во взгляде, который Рик периодически бросал на нее, не было ничего детского. Оказавшись в доме, он почему-то повел ее к погребу. Не доходя до двери, стянул с себя рубашку. Едва Энни вошла в похожее на пещеру помещение, как Рик прислонил ее к прохладной влажной стене и стащил с нее кофточку.
Почувствовав на своем теле его руки, Энни непроизвольно вздрогнула. Желание, охватившее ее на конюшне, вмиг куда-то улетучилось. Похоже, холодный сырой погреб не самое лучшее место для любовных утех. Рик принялся целовать ее груди своими горячими губами, и Энни попыталась расслабиться, чтобы насладиться его поцелуями, но не могла.
– Что с тобой? – прошептал ей на ухо Рик, и Энни снова вздрогнула:
– Ненавижу темноту, и пауков.
Рик расхохотался и принялся проворно стаскивать с Энни одежду. Она стала ему помогать, и скоро они оба стояли в погребе совершенно голые, только в одних носках. Рик стянул с себя и их, однако Энни не осмелилась этого сделать. Выйдя из погреба, она стала подниматься по крутым, шатким ступеням в ванную комнату.
Рик шел сзади, похлопывая Энни по голой попке. Очутившись в ванной, Рик, на секунду прижавшись к Энни своим теплым телом, от чего она тихонько ахнула, открыл краны, и в ванну с шумом полилась вода.
– Для тебя я даже пены для ванн не пожалею, – заявил Рик и, взяв с полки флакон, вылил чуть ли не половину его содержимого в воду.
– Вот уж не думала, что ты любишь нежиться в пене, – заметила Энни, погружаясь в теплую воду.
Она бросила на Рика вопросительный взгляд. На его воинственно торчавший член, направленный прямо на нее.
– Это Хизер притащила пену для ванн, – пояснил Рик и, заметив, куда смотрит Энни, довольно ухмыльнулся, от чего кончики его усов вздернулись. – Ну и как?
Энни смущенно кашлянула, втайне надеясь, что он имеет в виду температуру воды.
– Почему бы тебе самому не забраться в ванну и не проверить?
– Пожалуй, так и сделаю. – С этими словами Рик залез в ванну позади Энни, прислонился к задней стенке, а головой оперся о кафель. – О Господи, хорошо-то как... но я знаю, как сделать, чтобы стало еще лучше.
– Ах уж эти мужчины! – рассмеялась Энни. – Всегда знаешь, чего от них ожидать.
– В этом наша прелесть, – согласился Рик.
Прильнув к нему, Энни пылко его поцеловала, и на какое-то, довольно продолжительное, время они забыли обо всем на свете. Наконец, немного придя в себя, Рик ахнул – вода чуть не перелилась через край ванны – и поспешно закрыл краны.
Вновь прислонившись к спинке ванны, он притянул Энни к себе. Удовлетворенно вздохнув, она прижалась к его мокрой мыльной груди. Ванна была такая большая и глубокая, что в нее без труда влезло бы одновременно несколько детей – или двое взрослых, которым вздумалось совместить мытье с любовью.
Чувствуя восставшую плоть Рика, Энни бросила на него игривый взгляд и, набрав побольше пены, принялась покрывать ею грудь.
– Что ты делаешь? – удивился Рик.
Не отвечая, Энни начала совершать те же манипуляции с другой грудью.
– Всегда хотелось понять, что испытываешь, когда у тебя большая грудь, – наконец вымолвила она, с удовлетворением глядя на две пенные горы. – Ну как? Здорово?
Рик зашелся беззвучным смехом и, отметя пену в сторону, накрыл руками груди Энни и принялся теребить соски большими пальцами.
– Мне достаточно и маленькой, как у тебя.
Энни вздохнула и, ощущая, как внутри вновь начинает разгораться пожар желания, беспокойно заерзала.
– А я думала, все мужчины обожают большие груди.
– Некоторые из нас любят те, что находятся под рукой, – признался Рик, целуя ее в шею.
– Гм... – протянула Энни и, чувствуя, что кончики усов щекочут ей кожу, легонько толкнула его локтем. – Не слишком-то романтично.
– Ну тогда скажу, что я всякие груди люблю. Какого они размера, не имеет значения.
