Измена. Игра на вылет (СИ) - Грасс Елена

Дверь распахивается, и я уже привычно вышвыриваю её на лестничную площадку.

– Ты сдохнешь за это! – она падает на колени, но быстро поднимается.

Захлопываю дверь. Поворачиваю ключ.

– У нас договор! – орёт через дверь! Я сейчас вызову полицию, и меня пустят обратно!

– Посиди в подъезде, пока я вещи собираю. И не мельтеши перед лицом!

Вытираю выступившую от борьбы испарину на лбу, и ухожу в комнату.

Белов идёт молча за мной.

– Что ты делаешь? – наблюдает, как я собираю вещи.

– Ухожу.

– Да, это правильно. Так жить невозможно. А я с ней сам разберусь. Обещаю.

– Ты?! – ухмыляюсь зло. – Ты ни на что не способен, Белов. И именно поэтому скоро ты останешься совершенно точно ни с чем, – даже не смотря в его сторону, говорю спокойно. – Неужели ты так и не понял, что ты проиграл не только деньги в казино, но и свою жизнь? Тебе повезло только в одном: ты не сядешь, раз непричастен к приступу моей матери. Сядет твоя любовница. И теперь тебе уже будет не спасти.

Он молчит. И мне больше не нужны его слова, оправдания, эти фальшивые попытки что-то объяснить. Всё кончено.

Выхожу на улицу, холодный воздух бьёт в лицо, но внутри горит огонь.

Я замечаю её. Она сидит на лавке с лицом, напоминающим раздавленную сливу, и судорожно поправляет свои драгоценные нарощенные волосы, которые я так старательно превратила в копну и пакли.

«Выглядит потрёпанной мочалкой» – единственная ассоциация у меня с её внешним видом.

Понимая, что она слышит меня, достаю телефон, специально включаю громкую связь и набираю номер Воронова. Не могу сдержать улыбки, представляя её шок оттого, что она сейчас услышит.

– Алло, Саша… – говорю нарочито громко, чтобы каждая моя фраза была слышна. – Я, оказывается, не рассчитала свои силы при сборе вещей. Их действительно много. Приезжай, помоги.

– Через пятнадцать минут я у тебя.

Вижу, что до Ларисы медленно доходит, с кем я разговариваю.

Лариса подскакивает с лавки и подходит ко мне близко. Слушает внимательно, словно боится пропустить что-то очень важное.

– Не таскай сумки сама. Я всё сделаю.

– Спасибо за заботу. Жду тебя.

Лариса застывает, словно пытается осознать то, что услышала в эту минуту. Её лицо искажается в ужасе, глаза расширяются.

– Какого Сашу ты ждёшь? К кому ты собралась с вещами?! – её голос теперь дрожит, и дрожь ей эту уже не побороть.

Она узнала голос своего отца и мне этого достаточно.

– К папе твоему, – отвечаю спокойно. – Нам так хорошо вместе. Он предложил мне переехать к нему. Возможно, даже я скоро стану твоей мачехой, … доченька… – подмигиваю ей.

– Ты врёшь…

– Зачем мне это?

Она отступает на шаг, наверное, на инстинкте. Буквально шатается на месте теперь.

– И давно у вас это…

– Что это?

– Всё! – кричит. Киваю. Вру. – Нет, я не верю. Только не с тобой… Но как он мог…вообще захотеть тебя?!

– Мог! И ещё как! Не мужик, а… ходячий тестостерон! А что? Ты спишь с моим мужем, а я с твоим отцом. Всё честно.

Замечаю, как к подъезду подъезжает машина Воронова. Он приехал даже раньше, чем обещал.

– Папа… – Воронова младшая бросается чуть ли не под колёса его огромной машины и растерянно смотрит на отца. – Ты что, правда, с ней? И правда, собрался на ней жениться?

Воронов смотрит то на неё, то на меня, видимо, не сразу понимая, что происходит.

Мы обе ждём его реакции.

– Да, – кивает, подходит и целует меня в губы. Но без наглости, так, для вида.

– Нет, – отступает на несколько шагов назад Воронова младшая. – Нельзя, – крутит быстро головой отрицательно.

– Почему?

– Потому что я не смогу жить с ней, – на мгновение закрывает глаза, потом открывает, и говорил ласково отцу: – Папочка, я всё осознала, я хочу вернуться домой.

Замечаю, как Лариса меняется в поведении за мгновение.

Воронов словно паузу выдерживает и отвечает не сразу.

– Хорошо. Возвращайся…

– Правда? – у Вороновой младшей в голосе столько радости.

– Ну конечно, Лариса, я не против.

Воронова младшая смотрит на меня победно, а я беру себя в руки, чтобы скрыть свою растерянность.

-----

****

Друзья, сегодня приглашаю вас в новинку от Леи Вестовой Развод. У него была другая жизнь

— Мам, смотри, — голос Кати доносился как сквозь толщу воды, приглушённый, искажённый нереальностью происходящего. — Это же папа, да?

— Да, — едва слышно выдохнула, наблюдая, как Андрей наклоняется к блондинке и легко целует её в щёку — тем самым жестом, каким ещё несколько дней назад целовал меня перед отъездом в мнимую командировку.

Я видела, как его рука на мгновение задержалась на её животе — чужом животе, в котором рос чужой ребёнок. Его ребёнок. Они рассмеялись звонким смехом счастливых людей, довольных своей жизнью. Жизнью, в которой для нас с дочерью не было места.

— Мама! Что происходит? — настойчивый голос дочери ворвался в красную пелену, разрывая кокон ярости, в который я начала погружаться.

— Ничего, солнышко, — мой голос звучал странно, будто принадлежал кому-то другому — механический, бесцветный, как у автоответчика. — Просто... папа вернулся из командировки раньше, чем планировал. Иди в школу, я... я поговорю с ним.

Глава 41.

Глава 41.

– Спасибо! Я так рада, – она готова бросится ему на плечи, чтобы обнять, но он не позволяет.

– Только матери не забудь позвонить, что ты едешь.

Ни я, ни Лариса уже не понимаем, что происходит и о чём говорит Воронов.

– А она при чём здесь?

– Ну домой – в твоём случае по месту твоей регистрации. А значит, к любимой маме.

– Но…

– Что тебе опять не так? – приобнимает меня за плечи Александр и подталкивает к своей машине.

Я медленно перебираю ногами, когда он открывает передо мной дверь.

– Но я о твоём доме говорила!

– В мой нет, в мой нельзя. У меня молодая жена, она против того, чтобы кроме Лизы кто-то ещё жил. А матери твоей, кстати, я сказал: примет тебя, перекрою ей денежный кислород. Так что, пожалей её и не возвращайся к ней. Хоть кого-нибудь в этой жизни, Лара, пожалей! – я вижу, Воронов уже не шутит. Он готов рвать и метать.

Лариса, отходя от машины в растерянности, запинается, чуть ли не падает, и чтобы удержать равновесие, садится на асфальт практически пятой точкой.

– Насчёт квартиры моей: у тебя ещё неделя, чтобы здесь свой зад держать. А затем выметайся, – теперь я поворачиваюсь к ней. – А, ещё! Прежде чем уезжать из квартиры, чтоб была чистота. Полнейшая! Вы принимали её в чистоте и сдадите так же.

– Не дождёшься! – кричит мне вслед, пытаясь успеть за машиной отца. – Я устрою тебе там такой погром, что ты потом будешь отмывать её месяц!

– А это мы ещё посмотрим…

Мы с Вороновым отъезжаем пару километров, и я прошу его остановить машину. Он смотрит на меня с вопросом в глазах.

– Прежде чем мы поедем к тебе, я хочу сказать тебе, что я ошиблась. Моей маме не Белов звонил.

– А кто? – не сразу понимает меня.

– Дочь твоя, – его реакция, естественно, молчание и растерянность.

Понимаю его. Сама только что в том же состоянии была. Только ему ещё страшнее. Самый близкий человек оказался таким чудовищем.

– Это точно? На сто процентов? – не смотрит на меня, смотрит в окно.

– Ну да. Она сама призналась мне в этом.

– Ясно… – единственное слово.

Из его голоса ушла жизнь.

– Я понимаю, это всё меняет. Ты помнишь, я планировала посадить Белова за это? – Он кивает. Думаю, догадывается, что я скажу дальше. – Так вот, в свете таких событий сядет Лариса… И если ты намерен защищать свою дочь, то…

– У меня больше нет дочери, – отрезает Александр, и машина срывается с места.