Последняя буква Севера - Винчестер Лина

– С бывшим парнем. Если парень уходит от тебя, то вопросы должны быть не к тому, к кому он ушел, а к нему. И к себе самой, но не к другим. Вы с подругами считаете себя самыми неподражаемыми, так откуда столько ненависти и страха ко мне? Я не набиваюсь вам в подруги, я просто хочу работать в школьной газете, и мы обе понимаем, что я нужна здесь.

Боюсь со злости наговорить еще больше, поэтому отталкиваюсь от парты и иду к двери.

– Стой, – раздается голос Констанс, и я оборачиваюсь. Сжав челюсть, она стучит каблуком по полу. – Хорошо, есть пробное задание. Молли готовит статью на тему того, почему нужно изменить меню в кафетерии в пользу здорового питания. Сможешь набросать что-нибудь на эту тему? Если возьмем рисунки в газету, то считай, что ты в команде.

Кивнув, я выхожу из кабинета.

– Ну как прошло? – взволнованно спрашивает Бэйли, поднимаясь со скамейки.

– Дали пробное задание. Кстати, тебя в кабинете ждет сюрприз. Там Ник.

– Черт возьми. – Крепко зажмурившись, Бэйли сжимает ручку сумки. – Он правда занимается газетой? Не думала, что он вообще умеет читать.

Я уверена, что после такой новости Бэйли не будет проходить кастинг, но она поправляет волосы, разглаживает невидимые складки на юбке и, вздернув подбородок, заходит в кабинет.

***

Если бы пару дней назад мне сказали, что я буду ехать из школы на автобусе в сторону северного района в гости к Бэйли Шепард, то я бы ни за что не поверила. Кажется, Констанс сегодня в отличном расположении духа, раз согласилась взять нас обеих в газету, хотя в случае с Бэйли явно не обошлось без помощи Ника.

– Все еще не могу поверить, что меня взяли! – радостно тараторит Бэйли, откидываясь на спинку автобусного сиденья. – Так рада заняться хоть чем-то, и еще больше буду рада снова взять в руки фотоаппарат.

– У меня чувство, что, попав в газету, мы добровольно заходим в пыточную.

– Кстати, девочки показались мне милыми.

– Милыми?

– Да, особенно Констанс, она даже сделала комплимент моим волосам.

У меня в животе разливается холод.

– О нет, Бэйли, ты попала. Констанс не делает девушкам комплименты, а особенно девушкам, которые нравятся объекту любви ее лучшей подруги. Тут что-то не так.

– Ну, ее подруге не о чем беспокоиться, потому что мне совсем не нравится Ник, и не будем забывать о том, что у меня есть парень. – Заправив прядь светлых волос за ухо, Бэйли отводит взгляд к окну и, вздрогнув, съезжает вниз по сиденью. – Черт!

– Что такое?

– Они смотрят сюда?

Подавшись вперед, я выглядываю в окно. В соседнем ряду, на красном сигнале светофора стоит машина, в которой сидят девушки, на них форма Кардиналов.

– Твои подруги? – спрашиваю я, и Бэйли коротко кивает. – Нет, кажется, тебя даже не заметили.

Прикрыв веки, она с облегчением выдыхает, а когда автобус трогается с места, то накрывает ладонями лицо.

– Не хочу, чтобы они увидели меня в… В автобусе. Представляю эти дурацкие шуточки.

– Думаешь, подруги правда будут смеяться из-за этого?

– Еще как, а потом расскажут всей школе. Не хочу, чтобы обо мне болтали. Меня это разозлит, мы поругаемся, и это еще больше отдалит нас друг от друга.

Глаза Бэйли наполняются грустью, и мне кажется, что она в шаге от того, чтобы расплакаться. Встряхнув головой, она выдает неестественную улыбку, и мне становится жаль ее. На нее давит все с разных сторон: ребята в новой школе, подруги из старой, где она не может получить поддержку. Так можно свихнуться.

Чем больше я слушаю о проблемах других людей, тем крошечнее становятся мои собственные. В такие моменты я не понимаю, как вообще нахожу наглость жаловаться на жизнь.

Дом Бэйли находится в паре минут ходьбы от остановки. И этот дом именно такой, каким я его себе и представляла: большой и светлый, с ухоженным газоном и почтовым ящиком в виде маленькой копии дома.

Также в землю воткнут баннер «Продается», кажется, финансовые дела в семье Шепард совсем неважные.

– Далеко планируете переезжать? – спрашиваю я, указывая на баннер.

– Надеюсь, что нет, но ищем варианты поскромнее.

Пройдя по дорожке, мы поднимаемся на светлое крыльцо, украшенное цветами в высоких кашпо.

– Я дома! – кричит Бэйли, когда мы заходим в просторный холл. – И я не одна.

Слышится стук каблуков. Из арочного проема появляется высокая стройная женщина, светлые волосы собраны в пучок на затылке, на ней брючный костюм из струящейся ткани молочного цвета, а на шее висят жемчужные бусы. Впалые скулы и голубые глаза, такие же, как у Бэйли. Она очень похожа на свою маму.

– Сколько раз просила тебя не кричать? – Прикрыв веки на пару секунд, она массирует виски. – Ну вот, снова мигрень разыгралась, спасибо.

– Прости. – Потоптавшись на месте, Бэйли указывает на меня. – Мам, познакомься, это Микки, мы вместе будем работать в школьной газете.

– Здравствуйте, миссис Шепард, рада познакомиться.

Тяжелый взгляд изучает меня с головы до ног и задерживается на потрепанных кедах, на долю секунды я вижу, как миссис Шепард кривит губы. Я скрещиваю ноги в бесполезной попытке спрятать обувь.

– Бэйли, что за вид? – Цокнув языком, миссис Шепард подходит к дочери, чтобы поправить воротник ее пиджака. – А волосы. Ты вообще расчесывалась сегодня?

Прическа Бэйли идеальна, и если копна блестящих, как из рекламы шампуня, волос – плохо, то что миссис Шепард сказала бы обо мне? Осторожно подняв руку, я приглаживаю волосы ладонью.

– Да, мам. Ты не поверишь, но, чтобы попасть из школы домой, мне нужно выходить на улицу, а там иногда бывает ветрено.

– Не ерничай. Помойте руки и садитесь есть.

– Мы сначала поднимемся ко мне, хочу показать Микки свою комнату.

– Бэйли, сперва поешьте, а потом вы с твоей гостьей можете идти в комнату.

Мы идем в гостевую ванную, чтобы вымыть руки, и я ловлю себя на мысли, что, несмотря на роскошную обстановку, хочу поскорее сбежать, как от взгляда миссис Шепард, так и из этого дома. От этой женщины веет холодом, таким, что пробирает до самых костей.

В обеденном зале нас ждет рыба со спаржей на пару. Глянув на тарелку, Бэйли тяжело вздыхает.

– Вот бы сейчас в гости к твоей маме и съесть парочку кукурузных лепешек с соусом.

– Я думала, ты против жирной еды.

– Скажем так. – Она нанизывает спаржу на вилку. – Я стараюсь быть против. Раньше у нас была домработница, которая втайне от родителей готовила нам с Мейсоном разные вредные блюда, и мы обожали это. Это был наш самый большой секрет.

В голосе Бэйли слышатся одновременно грусть и тепло.

– И где она сейчас? – спрашиваю я, потянувшись за стаканом с водой. – Только не говори, что родители узнали о вашем секрете.

– Нет, не узнали, но ее пришлось уволить из-за проблем с деньгами. Я… – Глянув сторону выхода, Бэйли понижает голос. – Я иногда езжу к ней в гости, Марта мне очень дорога. Она нянчилась с нами с самого детства, так что она мне все равно что вторая мать.

Поев, мы поднимаемся в комнату Бэйли. Я ожидала увидеть взрыв розового, но стены выкрашены в цвет морской волны, в рамах над большой двуспальной кроватью висят черно-белые постеры с Мэрилин Монро, принцессой Дианой и Грейс Келли, мебель белого цвета, в вазе на рабочем столе стоят свежие цветы. Эта комната похожа на фотографию из журнала, нет ничего лишнего, словно здесь и вовсе никто не живет.

В кармане джинсов вибрирует телефон, и я достаю его, чтобы открыть сообщение:

Оливер Хартли: Придешь сегодня на репетицию?

Нет, не хватало еще пересечься там с Констанс или Пайпер.

Микки Рамирес: Не могу, есть дела. Прости:(

Оливер Хартли: А на выступление на фестивале?

Микки Рамирес: Конечно буду. Ни за что не пропущу!

Убрав телефон, я присаживаюсь на кровать, накрытую пушистым белым пледом.

– Ну. – Сев рядом, Бэйли пожимает плечами. – Чем займемся? Сделаем уроки, посмотрим фильм, сделаем макияж или поболтаем о парнях? Хотя можем болтать о парнях, делая макияж.