Борьба за свободу (ЛП) - Солсбери Дж. Б.

Я не могу сидеть сложа руки и смотреть, как ее будут использовать. Она должна знать.

― Ева, мне нужно кое-что…

― Я знаю, что ты собираешься сказать, Рэйв. Он действительно ласковый и… иногда он похож на извращенца или типа того. Мне жаль, если он заставил тебя чувствовать себя неловко вчера. Он сказал, что не может держать свои руки подальше от меня.

Я слышу улыбку в ее голосе.

Фу.

Я борюсь с желанием засунуть палец в глотку, как сердитый двенадцатилетний ребенок.

― Это не то…

― Хватит о парнях. Мне нужен девичник. Мы идем веселиться сегодня. Моя подруга, официантка из «Нори», недавно устроилась на работу в клуб «Шесть». Она сказала, что внесет нас в список, и если я подсуну полсотни вышибале, он позволит нам войти без документов.

― Сегодня? Эм…

― Да брось. Мне надоело таскаться по клубам, куда пускают тех, кому нет двадцати одного. Это наш шанс попасть в настоящий клуб!

― Ладно.

Не в состоянии достаточно быстро придумать оправдание, и также соскучившись по подруге, как сумасшедшая, я соглашаюсь пойти с ней.

― Приходи после работы, и мы соберемся у меня дома.

― Звучит здорово, ― говорю я с энтузиазмом лентяя.

― Неважно, Дебби Даунер (так называют человека, кто портит всем вокруг веселье ― прим. перев.). Будет весело и к тому же… я скучаю по тебе.

― Я тоже скучаю по тебе. Увидимся после работы.

Идеально.

Я расскажу Еве о Винсе после того, как она выпьет пару стаканчиков. Это поможет смягчить удар. Находясь в общественном месте, она не будет реагировать слишком эмоционально.

Тьфу, кого я обманываю?

Это будет кошмар.

Глава 20

Рэйвен

― Время закрываться, Рэй!

Услышав голос Гая, я выскользнула из-под Хонды CR-V. Перевожу взгляд на часы, и моя челюсть отвисает.

Шесть часов. Черт!

Я была занята в гараже, и не было возможности сказать Джоне о моих планах на вечер. Он сказал, что должен тренироваться, но с нетерпением ждет меня обратно в свои объятия. Мое тело возбуждается при одной только мысли о сексе с Джоной.

Я беру телефон и вижу, что у меня один пропущенный звонок и сообщение.

Еще одно короткое совещание, и я буду дома. Увидимся вечером. Дж.

― Рэй! Ты как сонная муха. Закрывайся.

― Да, Гай. Я слышала тебя.

Засунув телефон в задний карман, я закрываю гараж и мчусь в квартиру.

Я бросаю грязный комбинезон в корзину и раздеваюсь, чтобы запрыгнуть в душ. Моя нога постукивает в нетерпении, ожидая горячей воды.

Дерьмо! Я не позвонила Джоне.

Я оборачиваю полотенце вокруг тела и хватаю телефон из моего комбинезона.

Сидя на кровати, я нажимаю на вызов и прикладываю телефон к уху.

― Привет, детка. Где ты?

Из телефона звучит его глубокий голос, и улыбка растягивается на моих губах.

― Привет. Я в своей квартире. Была безумно занята сегодня в гараже, и увидела твое сообщение только сейчас.

― Ладно. Собирай свои вещички и приезжай.

Я виновато вывожу пальцем узор на полотенце на бедре.

― Я не смогу прийти сегодня вечером. У меня планы с Евой.

Мой желудок падает. Я хочу девичник, но я бы солгала, если бы не сказала, что еще больше хочу быть с Джоной.

После объяснения вечерней программы, я терпеливо сижу, ожидая его ответа.

― Клуб «Шесть». Только ты и твоя девчонка.

Он не спрашивает. Звучит так, будто я должна следовать именно этому.

― Да. Я останусь с Евой вечером, потому что мы, вероятно, придем поздно, и я не хотела бы тебя будить.

― Хм.

Он злится?

― Слушай, дело вот в чем. Я рад, что ты хочешь погулять со своей подругой вечером. Но ты будешь в каком-то ночном клубе, выглядя сексуально, без меня? Нет. И я не в восторге от того, что ты подвергаешь себя опасности, отправляясь в клуб, когда тебе нет двадцати одного. И, в конце концов, мы должны переживать о Доминикочлене.

Его собственничество выглядит яростным, и мне это чертовски нравится. Все мое тело наполняется теплым, сентиментальным чувством, от которого я поджимаю пальчики на ногах, а мой желудок делает сальто.

Я была ребенком, о котором никто не заботился. Всем было наплевать, куда я пошла и с кем. У меня никогда не было комендантского часа, никогда не было разговоров о сексе и о нельзя-принимать-наркотики. Со мной обращались как со взрослой, сколько я себя помню.

― Детка, ты все еще тут?

― Да, Джона, я здесь.

Низкий гул в моем голосе напоминает мне мурлыканье Дога.

― Проклятье. ― Его хриплый и сексуальный голос доносится через телефон. ― Я весь день думал о прошлой ночи. И сейчас, говоря по телефону, ты произносишь мое имя как тогда. Я хочу притащить тебя домой и держать в заложниках. Тебе с Евой придется перенести вечеринку.

― Джона.

Мой голос полон возбуждения.

Он стонет, потом откашливается.

― Наряжайся, погуляй со своей подругой и хорошо проведи время. Позвони мне, когда вы закончите, и я заберу вас. Завезем Еву к ней домой, а ты пойдешь ко мне. Ты, в моей постели, сегодня. Договорились?

― Договорились.

― Ох, и ты должна кое-что знать. Твое имя всплыло в ходе сегодняшнего интервью.

Мое тело вздрагивает, и я сжимаю полотенце на груди. Теперь мой желудок переворачивается совсем иначе.

― Что? Почему?

― Большой бой, много рекламы. Люди болтают, ты знаешь, как это происходит. Это уляжется после боя, но не удивляйся, если к тебе подойдут папарацци. Просто игнорируй их, не отвечай на вопросы. И если ты будешь одна или тебе будет страшно, позвони мне.

Ну, супер. Этот вечер становится хуже.

***

Мы подъезжаем к клубу «Шесть» и вылезаем из такси. Впереди выстроилась линия людей, ожидающих входа. Стучащая музыка заряжает воздух, пока мы подходим к VIP-линии.

Ожидая нашей очереди, я верчусь от волнения и ловлю свое отражение в окне. На мне черное мини-платье без бретелек, которое облегает каждый изгиб моего тела. Туфли на каблуках с ремешками обвивают мои лодыжки, и мои ноги выглядят намного длиннее. Я не могу разглядеть лицо, но оно обрамлено длинными шелковыми прядями темных волос, вытянутых утюжком до совершенства. Ева сделала мне вызывающий макияж, и теперь дымчатые темные тени подчеркивают странный цвет моих глаз.

Я Рэйвенштейн, собрана и воплощена в жизнь для ночи веселья.

― Перестань нервничать. Ты выглядишь великолепно, ― произносит Ева у моего уха.

― Дамы. Вы есть в списке? ― спрашивает крупный мужчина с планшетом.

Ева перекидывается с ним парой слов и с рукопожатием подсовывает ему пятидесятифунтовую банкноту. Мужчина улыбается и осматривает нас сверху до низу, прежде чем отойти в сторону. Мы внутри.

Стробоскопы и черный свет мешают все разглядеть, а раскатистый бас лишает возможности поговорить. Ева ведет меня к барной стойке через толпу. Здесь музыка тише, поэтому нам не надо кричать. Мы достаем деньги и заказываем два Космополита.

― Так, как у вас дела с Джоной? ― Ева подергивает бровями.

― Теперь лучше.

Я не могу контролировать тепло, которое поднимается к щекам.

Ева щурит глаза и поворачивается ко мне на своем стуле.

― Боже мой. Ты сделала это. ― Медленная улыбка расплывается на ее лице, и она начинает хлопать в ладоши и подпрыгивать на сиденье. ― Ты, бл*дь, сделала это..

Я закрываю лицо руками и качаю головой. Эта информация наверняка завтра дойдет до ушей Доминика. А у него были такие большие планы по заработку на моей девственности.

― Е-е-е-е! ― Ева вскакивает со стула и обнимает меня вокруг шеи. ― Слушайте, моя девочка лишилась девственности!

Унижение настигает меня, когда мои глаза осматривают бар. Кроме нескольких улыбок, почти все игнорируют нас.