Диана Морьентес - Работа над ошибками
Сама в этот вечер пела не много. Они с ди-джеем заранее отобрали песни, отрепетировали звук микрофона, и Данил написал себе шпаргалку на каждую песню: когда добавить микрофону эхо, когда сделать громче, когда тише. Получалось великолепно! Наташино волнение включается на отсутствие зрителей. Когда же зрители есть, и их настроение в твоих руках, волнению уже просто не остается места. Сочинская публика гораздо больше расположена к исполнителю, чем московская. Для сочинской публики на самом деле хочется петь!
Быстрые песни — созданы для нее. Еще бы, ведь она сама их создавала! Максим уже и подзабыл, как Наташа танцует. Смотрел на нее с барной стойки, и казалось, танцевать на сцене в одиночку ей нравится намного больше, чем на танцполе в компании друзей. Она была в коротком стильном платье из легкой ткани с длинными разрезами на каждой ноге, и эти разрезы кокетливо вздрагивали от малейшего Наташиного движения бедрами. И как сексуальна она в сапожках по колено и в маленькой черной шляпке на своих гладких блестящих волосах, выпрямленных утюжками специально для этого вечера! М-м-м!
Казалось, все в норме. Все идет, как должно идти, в единственно верном направлении. Посетители танцуют, официантки все прекрасно успевают, бармен хвастается рабочим флейрингом, а ди-джей пританцовывает в своей кабинке, прижав к уху огромную лопасть наушника. И Максим, и Наташа могли бы на время присоединиться к своей компании, но Наташа изо всех сил этого избегала: там был папа. Вот они и торчали все время вдвоем у бара.
— Я, наверно, сделал ошибку, разрешив тебе тут петь, — протянул Макс, обняв Наташу за плечи и прильнув к ее ушку: иначе разговаривать в таком грохоте сложно.
Наташа не стала задавать вопросов, а просто красноречиво взглянула ему в глаза.
— На тебя все мужики смотрят! — пояснил он нарочито обиженно.
— А на тебя — все бабы, — парировала Наташа. — Мне хоть есть чем оправдываться: я выступаю, и вполне естественно, что на меня смотрят. А на тебя смотрят просто так, при любом раскладе!
— Что-то не похоже, что бы ты ревновала… — возразил парень.
Инесса была здесь с мужчиной. Они сидели в основном зале, чуть в сторонке от толпы. Разумеется, выбирая столик, Инесса исходила из принципа «чем дальше от Костика, тем лучше». Она любит Макса.
Наташа знает это с самого знакомства с ней. Макс, конечно, не согласен, но переубедить Наташу — нереально. Хотя теперь даже Инесса не вызывает Наташиной ревности. Может, это заслуга Макса, может, самой Инессы, а может, просто идет время, и Наташа привыкла? Привыкла, что с Максимом кокетничают незнакомки в общественных местах, и он, бывает, отвечает им тем же. Смирилась с мыслью, что школа — мир, где за симпатичным молодым учителем будут ходить толпы поклонниц независимо ни от чего, кроме желания влюбиться… А может, дело лишь в том, что в Москве без него она тоже не скучала?
Все же отправились в VIP-зону. Сидели на диване в обнимочку, Макс участвовал в общем разговоре, поднимал вместе со всеми в ответ на тост бокал с апельсиновым соком, а Наташа задумчиво теребила кисть его руки, свисающую с ее плеча. Друзья фотографировали их, а Наташа не могла даже глаза поднять, не то что улыбнуться. Папа, хоть и с женой здесь, но ощущение такое, что жена не с ним. Потому он и пялится на Наташу.
Юра отказывался пить больше: завтра ему забирать Жанну и дочку из роддома.
— А когда у нас внуки будут? — тут же обратился Алексей к Наташе.
— Если бы ты открыл глаза пошире, то заметил бы, что у тебя уже есть внучка! — дерзко заявила та.
— Как это так? — не понял Леша ни самой мысли, ни интонации.
Наташа равнодушно пояснила:
— Если у меня есть дочь, то у тебя есть внучка. Логично? Или ты только родных детей воспринимаешь своими родственниками?! — воскликнула она с наездом и вдруг осеклась.
Ерунда одна промелькнула в ее мозге и тотчас завладела всей системой правополушарного Наташиного разума. Она взглянула на маму. Увлекалась когда-то изучением языка тела и, вспомнив, что означает мамина поза, поняла: здесь есть мужчина, который нравится маме как потенциальный любовник. И этот мужчина не Алексей. Андрей или Юра: они сидят рядом, и в данную минуту распознать точное местоположение маминой цели можно лишь с пятидесятипроцентной вероятностью. Улыбнулась ехидно сама себе и опустила голову. Надо будет обсудить это с Максом.
Алексей поднялся с дивана, едва в зале зазвучала медленная музыка. Подошел к Максиму.
— Можно, я потанцую с дочерью? — галантно осведомился Алексей.
Наташа сильно сжала руку Макса. Никто этого не знал, и Макс не подал виду.
— Нельзя, — ответил он, устремив в Алексея такой красноречивый взгляд, что тот даже не стал настаивать. Наташа облегченно выдохнула.
Тогда Леша все же пригласил на танец свою супругу. Туда же, на танцпол, потянулись и Никита с женой, и Кирилл ринулся завоевывать очередную девушку… Наташа весь вечер за ним наблюдает: этот неутомимый донжуан совершенно не понимает, чем отталкивает возможных любовниц.
Юрик остался в обнимку с Андреем обсуждать воспитание детей — ни о чем другом Юра теперь говорить не может. А Наташа вперила взгляд в толпу на танцполе, исподтишка разглядывая несоответствующую друг другу пару родителей, тихо обратилась к любимому:
— Слушай, Макс, а может, он не мой отец? Может, мама от кого-то другого меня родила? Тогда все было бы объяснимо: и мамина ревность, и его подглядывания за мной…
Максиму очень хотелось бы рассказать Наташе правду. Правда — это кирпичик, которого не хватает. Не последний кирпичик, но важная деталь. Похоже, в истории их семьи есть еще какие-то факты, которых Максим пока не знает, но даже факт Наташиного удочерения многое объясняет. Хотелось бы рассказать для того, чтобы Наташа оценила, какую роль в ее жизни сыграли эти люди. Но это не его дело.
— Ты знаешь, — сказал он спокойно, — вообще, могут быть психологически объяснимые причины и маминой ревности к дочери, и папиных подглядываний… Это предсказуемые ситуации. Если у твоих родителей нет сексуальной жизни, то папа вполне может компенсировать ее недостаток таким вот образом. На его глазах растет девочка, превращается в аппетитную женщину… Возможно даже, ему самому стыдно за свое поведение. И мама ревнует не без оснований. Даже если исключить сексуальную сторону вопроса, дочь — это соперница. Конечно, это только в тех семьях, где мужчина — нежный, чувствительный человек. Просто надо понимать, как отцы любят дочерей. Я понимаю. Ты бы тоже ревновала меня к Катьке, если бы Катька появилась в моей жизни после тебя. Представь: я был только твой, и тут появляется она, моложе и свободнее.
