Елена Свиридова - Возвращение из ночи
Дорога кончается у замка. Белов в растерянности стоит рядом с машиной, пытается сесть в нее, но ноги словно прирастают к земле... Он один. С вершины горы открывается вокруг бесконечная панорама странного неземного пейзажа, и где-то очень далеко внизу виднеются красно-оранжевые деревья, синеватые каменные уступы скал, темные извилистые ленты дорог. Он знает, что должен попасть туда, но как проехать на машине по обрыву, где нет дороги?.. И вдруг, прямо у него на глазах, машина стремительно начинает уменьшаться и становится совсем маленькой, словно игрушечной. Он держит в руках веревочку, к которой привязана машина, делает несколько шагов, с трудом оторвавшись от земли, и дальше катит ее за собой на веревочке вдоль каменистого обрыва... Почему-то его совсем не удивляет то, что произошло с машиной. Наверное, так случилось, потому что он не смог бы спуститься на машине вниз, по крутому склону. Но ведь можно повернуть назад и поехать той же дорогой, по которой он попал сюда? Но тогда он не найдет Анну... Вот она промелькнула совсем рядом, у высокой ограды, окружающей замок. Белов побежал за ней и увидел огромную кошку с зелеными глазами, лежавшую на каменном выступе, спиной к обрыву. Вот снова промелькнула Анна, и опять, как только он приблизился к ней, перед ним оказалась другая кошка. Большие черные кошки неподвижно застыли в позах сфинксов, глядя на него своими горящими зелеными глазами. Это было красиво, но совсем не страшно, потому что каждая кошка была новым воплощением Анны... Но он понимал даже во сне, что это всего лишь иллюзия, а цель еще далека... Он все шел и шел, и замок становился ближе, и тоненькая фигурка с развевающимися на ветру волосами мелькала впереди. Вдруг она остановилась, обернулась, поманила его рукой и вошла в ворота...
Он бросился за ней, волоча за собой на веревке игрушечную машинку. И вдруг откуда-то из глубины парка, окружавшего таинственный замок, услышал ее голос.
— Помоги мне... — шептала она.
— Анна! Почему ты ушла от меня?
— Ветер сильный на улице...
— Анна... Какое красивое имя!
— Мне холодно. Сыро, холодно...
— Анна, почему ты ушла от меня?
— Ты видишь, меня знобит... Почему такой дикий холод?
— Анна, ты хочешь, чтобы я согрел тебя?
— Ты не сможешь меня согреть...
Она стояла перед ним, бледная, прозрачная, хрупкая, словно хрустальная фигурка. Он попытался обнять ее, но он прикосновение к ней ощутил леденящий холод...
— Анна, какие у тебя холодные руки! Может быть, ты умерла?
— Может быть...
— Я заставлял тебя вспоминать! Я мучил тебя! Это я, я убил тебя!
— Может быть...
— Нет, врешь! Ты жива! Ты не можешь умереть! Я найду тебя!
— Может быть...
— Так почему же ты ушла от меня?
— Так получилось...
— Анна! Давай уедем отсюда! Я увезу тебя с собой! — Белов посмотрел на свою руку, в которой держал конец веревки, дернул за нее, и машина подкатилась к его ногам, такая же маленькая, совсем как игрушка.
Он подумал, что не сможет увезти Анну с собой, потому что они не поместятся в этой машине, и ему стало очень грустно.
Но вдруг он заметил Митин джип, стоявший у самых ворот, радостно бросился к нему, распахнул дверцу.
— Анна! Иди сюда! Мы уедем с тобой, навсегда уедем отсюда, из этого странного мертвого замка, из этого мрачного места...
— Прости... Я не знаю... Я не могу уехать с тобой... Я не могу остаться с тобой...
Она проскользнула в замок и некоторое время ее светлая фигурка мелькала за стеклами окон. Он видел ее, он звал ее, но она не отвечала.
Белов тоже бросился к замку, дверца джипа оторвалась и осталась в его руке. И сам джип, точно так же, как и его жигули, быстро стал уменьшаться и превратился в крошечную игрушку.
Белов бросил дверцу машины на землю, и она стала такой же маленькой, как и сама машина. Вдруг все исчезло, Белов ощутил в руке холод металла и увидел, что сжимает рукоятку пистолета. Замок неприступной громадой возвышался перед ним, Белов направился прямо к нему, попытался войти внутрь, но увидел множество совершенно одинаковых сводчатых дверей... Он стоял в нерешительности, с пистолетом в руке, не зная, в какую из дверей войти. Открыл одну и обнаружил зияющую черноту. С ужасом отшатнулся, захлопнул дверь, открыл другую и перед ним разверзлась бездонная бездна. За третьей дверью был узкий темный тоннель, Белов на ощупь шагнул в него и пошел, натыкаясь за стены, зацепляясь ногами за какие-то камни и выступы... Он заблудился, путаясь в темных извилистых коридорах, он шел не зная куда, не видя ничего перед собой, почти не чувствуя под ногами твердую землю... Что-то под ним булькало, чавкало, в полу появлялись какие-то ямы, провалы, идти становилось все труднее, но изредка, далеко впереди, мелькала перед ним легкая полупрозрачная фигурка, и снова манила его за собой, манила в лабиринт, из которого нет выхода...
Проснулся он, лежа ничком на диване и уткнувшись лицом в подушку. Рядом с ним на полу стояла пустая бутылка. Голова болела, настроение было отвратительное. Прийдя в себя, он ужасался собственному бреду, решил, что надо немедленно бросить пить. Осушив чашку крепкого кофе попытался сесть за статью, с трудом вымучив из себя две фразы, отбросил в сторону ненавистный труд... Он снова думал об Анне, думал почти с ненавистью и не мог толком понять, какое желание, в конце концов, преобладает в нем — избавиться от этих мучений навсегда, не думать, забыть, или, наоборот, вернуть ее любой ценой и навеки остаться с ней вместе. Никакой иной, более компромиссный вариант решения данной проблемы, почему-то даже не возникал. Что за идиотский максимализм? Нет, он явно стал профнепригоден! Более того, в последнее время он почти утратил чувство юмора, не с того не с сего злился на дочь, раздражался по пустякам. Вместо того, чтобы решать в статье глобальные психологические проблемы, касающиеся всего человечества, он все больше впадал в депрессию от невозможности решить свою собственную проблему. Он понимал, что ему необходимо срочно привести в порядок самого себя, но пока ничего из этого не получалось.
Услышав телефонный звонок, он схватился за трубку как за спасательный круг и очень обрадовался, услышав голос Мити. Да, видно, без помощи старых друзей ему, все-таки, не обойтись...
— Ну что, продолжаешь хандрить? — спросил Митя.
— Есть немного, — стараясь говорить как можно более небрежным тоном, произнес Белов. — Статья не клеится, понимаешь...
— Если у тебя проблемы, у меня есть свободные полчаса, — деловито сказал Митя. — Кстати, я кое-что для тебя узнал, так что поторопись.
— Сейчас подвалю, — сказал Белов.
Дмитрий Сергеевич в последнее время был очень занят. Он занимался частным расследованием по поручению генерального директора одной очень крупной коммерческой фирмы. Дело в том, что в пункте обмена валюты, принадлежавшем фирме, произошло очень серьезное ограбление, и заказчик подозревал в соучастии кого-то из своих сотрудников. Из сейфа, о существовании которого знало ограниченное число людей, пропала огромная сумма денег, принадлежавших частным вкладчикам. Деньги эти были помещены в сейф вечером, перед закрытием пункта. а утром должны были быть пущены в оборот. Но ночью, не смотря на присутствие двух вооруженных охранников и безотказно работавшую сигнализацию, сейф был полностью обчищен. Один из охранников был тяжело ранен, другой бесследно исчез. Через два дня сотрудники детективного агентства обнаружили его труп совершенно в другом районе Москвы. Никаких денег при нем. естественно, не было. Работники фирмы, которые были хотя бы частично в курсе ее финансовых дел, полностью отрицали свою причастность к ограблению. При всем при том сейф даже не был взломан или взорван. Из этого следовало, что грабители знали код и легко сумели его открыть. Учитывая общую ситуацию в стране, находящейся за гранью финансового и прочего беспредела, Митя считал это дело практически безнадежным. Но директор фирмы, подвергавшийся серьезным угрозам со стороны ограбленных вкладчиков, был давним его приятелем и вполне порядочным человеком. И Митя, будучи не в силах отказать попавшему в отчаянное положение другу, взялся за это трудное и бесперспективное дело.
