Роза Сергазиева - Чужое письмо (СИ)
- Куда же тогда подевалась девочка? – недоумевал Илья: их многодневные поиски грозили закончиться полным фиаско.
- Люба как-то говорила, что пойдет к Орлову, к сценаристу, - вспомнила певица. - С ним последнее время жила Ольгушка. Надеялась, что сердце мужика дрогнет, и он пожалеет сиротку. Может быть, Любе удалось убедить человека?
- Ты заметила, Воскресенская настойчиво повторяла, что не одинока, - сказал Илья, когда они вернулись в уютный дворик с фонтаном.
- Первый признак того, что она все время думает об этом, - согласилась Лиза. – Значит, и вправду, несчастная и одинокая женщина, хотя поклонники ее не забывают.
- У нас в редакции есть подобный персонаж - Александр Андреевич, - Илья открыл дверцу машины. - Хотя никто его из нас никогда не видел, знакомы с ним практически все. Каждый раз после выхода очередного номера журнала, пенсионер звонит по очереди сотрудникам и делится своими впечатлениями о прочитанных статьях. И повторяет, что «нет, вы только не думайте, я вовсе не одинок, просто хочу высказать свое мнение». И журналисты его выслушивают, не жалуются, не ругаются, не бросают трубки, понимая, что мы – единственные люди, с кем общается этот старый человек.
- Как думаешь, Люба сумела уговорить Орлова? – Лиза вычеркнула из блокнота последнюю известную им фамилию из списка жильцов коммуналки на Гашека.
- Узнаем, если сможем его найти.
Глава 23
НАЙТИ известного сценариста труда не составило: Люба набрала номер той самой Анюты, которая, отработав беспрерывно 20 лет уборщицей на киностудии, ушла на заслуженный отдых.
- Как же ты меня подвела! – вспомнила подруга старую обиду. – Твоя Ольга не явилась в назначенное время. А я себе уже все бумаги оформила. Пришлось забесплатно еще две недели коридоры драить, чтобы замену нашли. Мою заработанную годами репутацию твоя девица в одночасье спустила в унитаз.
- Не кипятись, - пыталась Люба успокоить Анюту. – Давняя история, столько воды с тех пор утекло. Ольгушка-то умерла.
И старая дворничиха поведала подруге про печальную судьбу Ольги, про ее осиротевшую дочку.
- Ольга последнее время … э-э… работала у сценариста Орлова. Знаешь такого? – добралась Люба до главного.
- Владлен Аркадьевича? Да кто же его не знает? Тот еще юбочник. Специализируется на молоденьких провинциалочках, оформляет их на свою жилплощадь в качестве домработниц, - бывшая поломойка с радостью перебирала забытые сплетни, словно опять оказалась у себя в подсобке.- Они у него не переводятся, меняются часто. Еще любит закладывать за воротник, много раз из кабинета после его визитов выгребала пустые коньячные бутылки.
- А где он живет?
- Никак в гости собралась? – захохотала пенсионерка. – Дорогая, ты не в его вкусе!
- Хочу про девочку поговорить, - объяснила Люба. – Вдруг сжалится над сироткой?
- Такой мужик? Никогда, - отрезала Анюта.
- Я все же попробую.
- Его домашнего адреса, как ты понимаешь, у меня нет, - не стала спорить подруга. – Но как встретиться с этим бабником, подскажу и помогу.
Анюта позвонила знакомой уборщице на «Мосфильм», попросила выписать пропуск на имя Любови Прохоровой и проводить гостью до дверей сценарного отдела. Каждую среду на втором этаже заседала комиссия, обсуждавшая предложения по поводу съемок новых фильмов. И Орлову, как одному из живых классиков, вменялось в обязанность осенять собрание своим присутствием. Гарантии, что гений литературы обязательно появится, никакой. Владлен Аркадьевич общественной работой себя не утруждал. Но маленький шанс, что сценарист все же прибудет, оставался: последний его фильм о тружениках села собирались выдвинуть на Госпремию. Поэтому требовалось вести себя серьезно, чтобы основные конкуренты, которые сняли кино про тракторный завод, не состряпали какую-нибудь анонимку про «недостойное со стороны советского интеллигента поведение сценариста Орлова».
Люба к визиту тщательно подготовилась. Надела на Лисоньку самое красивое платье, заплела две косички, украсив их непомерно огромными белыми бантами, и отвела девочку в фотоателье. К сожалению, выбора в антураже не предвиделось: из года в год мальчиков «на цвет» здесь запечатлевали на фоне пластмассового трактора, а девочек - в обнимку с большим плюшевым медведем. Пришлось соглашаться на потертого косолапого. Но все равно ее любимица выглядела на фото принцессой. «Лисонька и медведь», - улыбнулась Люба, пряча в сумку снимок.
До киностудии добиралась долго – от метро еще десяток остановок на троллейбусе. У входа ее ждала Полина – товарка Анюты.
- Ты сиди в моей каморке, чтобы глаза не мозолить, - объяснила Полина, заводя Любу в кладовую. – А я пока схожу, в щелочку посмотрю – пришел ли Орлов.
И уборщица отправилась на разведку. Люба устало опустилась на стул. Отдышалась. С утра она чувствовала себя нехорошо, тяжело ломило виски. Думала отказаться от поездки, но в последний момент решилась: иначе придется ждать до следующей среды, потом опять звонить Анюте, снова собираться с духом. Нет, лучше уж скорее справиться с проблемой.
- На месте наш герой, - вернулась в каморку Полина. – Оставим дверь чуть приоткрытой: как мужики из кабинета повалят, значит, кончилось у них совещалово. И ты можешь выдвигаться на позицию.
- Но я ведь даже не знаю, как выглядит Орлов, - Люба встряхнула головой, пытаясь прогнать боль.
- Поймешь сразу, - подсказала поломойка. - Он у нас пижон: галстуки не носит, только шейные платки. Цветастые, каждую неделю новый покупает. А тебе, гляжу нехорошо? – женщина заметила побледневшее лицо гостьи. – Давление что ли подскочило?
- У нас, старых, каждый день что-нибудь да свербит, - попыталась улыбнуться Люба. – Если на все охи и ахи внимание обращать, жить не захочется.
- Давай-ка я тебе зеленого чайку заварю, - достала электрокипятильник Полина. – На той неделе приезжал режиссер с «Узбекфильма», начальство дынями угощал, а мне пачку чая местного презентовал. Сказал, от давления помогает. Сейчас налью.
То ли и правда от чая, то ли потому, что удалось отдохнуть и успокоиться, но виски отпустило. Женщины продолжали мирно беседовать, когда, наконец, раздался топот сразу множества именно мужских башмаков (женские туфельки, обычно, цокают) – члены комиссии, доставая на ходу сигареты и зажигалки, высыпали в коридор на перерыв. Люба схватила сумку и выскочила из укрытия.
Орлова по описанию Полины она опознала сразу.
- Поздравляю, Владлен Аркадьевич, - заискивающе сюсюкал перед классиком какой-то мужчиной с бородкой. - Госпремия – это долгожданное признание таланта. Я уж не говорю про сумму…
